Стези, дороги… Мне тут, в первую очередь, вспоминаются "Выхожу один я на дорогу…" Лермонтова, "Эх, дороги…" Льва Ошанина и, пожалуй, "Чужая колея" Высоцкого. Всё песни, и какой русский их не знает? Немало стихов о самых разнообразных путях-дорогах обнаружил я и у себя, в первых 25-ти "Белогорских циклах" (2011 – 2017). Кое-что тоже поётся… Вспомнил ещё две великие песни: "Люди идут по свету" Игоря Сидорова и "Пилигримов" Бродского. Эх, да что уж
И сразу же мы видим перед собой Владимира Высоцкого в образе шекспировского Гамлета… Вечные вопросы. Вопросы, которые человек задаёт Богу. Немало стихотворений, содержащих подобные страстные вопрошания, удалось мне выудить и из своих первых 25-ти "Белогорских циклов" (2010 – 2017). Но кто спрашивает? Рассудок – больше некому – единственная часть нашего сознания, наделённая любопытством и языком. Тот самый Чистый Разум, о котором писал Кант. Итак…
Книга продолжает авторскую традицию астеризмов и включает в себя стихотворения из 3-ей десятки "Белогорских циклов" (2016 – 2017 гг.), не получившие иного названия кроме трёх звёзд, каковые красиво астеризмом и именуются.
Продолжаю тему путей-дорог, начатую книгой "Стези". Этот том решил назвать поскромнее, поскольку мои передвижения, не считая довольно редких переездов, сводятся к круговым пешим прогулкам. Будь то в Москве, в районе Лосиного Острова, или рядом с селом Белогорье – я как бы обхожу свои владения. Во время таких регулярных обходов я в основном и пишу. В некотором роде – тружусь как "кот учёный", только, слава Богу, на цепь меня ещё никто не посадил.
"Ох, лето красное! любил бы я тебя…" – написал Пушкин и перечислил далее, почему он лето не любит. Тут я с "нашим всем" не солидарен, а значит и не оригинален – лето всегда любил и люблю, только грущу, что оно у нас, в России, такое короткое и погода часто не та, и не всегда есть возможность оказаться там, где хочется… Итак, каковы же на вкус эти вожделенные 93 дня? Попробую "хотя б отчасти" ответить своей книжкой, в которой собрал летние впечатл
Книга "С Богом" непосредственно продолжает тему моей книги "Присутствие". Для автора (так же, как, полагаю, для очень многих других людей, населяющих Земной шар) постоянное ощущение Божьего присутствия – это и счастье, и ответственность, и то необходимое условие, которое помогает не унывать и не отчаиваться. Нет худшего наказания – чем чувствовать себя Богом покинутым. А с Богом – нам ничто не страшно – ну, разве что, совсем чуть-чуть… В сборник
Книга должна была называться "Тщета и праздность. Том 2", но автор, подумав, решил отложить "тщету" и оставить одну чистую "праздность" (от слова "праздник"). На самом деле – ничто не тщетно; время, потраченное на отдых и сон – почти всегда окупается сторицей. Да и нельзя считать его потраченным, наоборот – оно вложено в продолжение жизни. Попробуйте-ка вовсе не отдыхать – и вы умрёте, даже быстрее, чем от голода и жажды. Стихи взяты из "Белогорс
Считается, что у нас 5 чувств, но их больше. Например, чувство равновесия, связанное с вестибулярным аппаратом. Или чувство боли, которое не сведёшь к осязанию. В этой книге я решил объединить стихотворения, так или иначе касающиеся "обычных" чувств, т.е. зрения, слуха, обоняния, вкуса и того же осязания. Кто-то заметит, что тогда здесь речь идёт об ощущениях. Но по-русски мы говорим "органы чувств", а не "органы ощущений", не отделяя восприятие
Имея вполне современное представление о вакууме как о пространстве, кипящем виртуальными частицами, обращаю, однако, Ваше внимание к древним цитатам из Мейстера Экхарта: "…вещи созданы из "ничто"…", "…в аду горит "ничто"; но: "Бог – это существо, которое можно познать лучше всего через "ничто"…". Естественно – начинать с пустоты и с нуля, как от печки. Именно таким танцем я и предлагаю заняться в этой книге. И ещё: пустоты не надо бояться, ибо не
Прошедшая зима (2019-20) оказалась последней перед вирусным апокалипсисом, которого все мы так долго "ждали". Как положено поэту в такие времена, я томился и много писал. Мой друг Николай Игнатович сделал из этих писаний ("Белогорские циклы" с 59-го по 67-ой) выборку на свой вкус. "Разрывы и отрывы" – потому что в этих стихах я действительно частенько стремлюсь как бы порвать с кем-то или с чем-то и оторваться, как взлетающий самолёт от аэродрома
Это не научный труд, а сборник стихотворений; но будет уместно посвятить его памяти создателя "многомировой интерпретации" Хью Эверетта. Название предложил мой друг Юрий Глазунов, он же выбрал из моих "Белогорских циклов" с 32-го по 46-ой подходящие к теме тексты. Увы, по Эверетту, из одного мира в другой никак не попасть, поэтому-то изящную гипотезу и нельзя проверить опытом. Ну, а когда мы умираем?.. Во всяком случае, поэтическое воображение, к
В четвёртый том "Астеризмов", т.е. стихотворений, вместо названия обозначенных звёздочками, входят соответствующие тексты из "Белогорских циклов" с 31-го по 45-ый (2017-2019). Интересно, что для этого тома потребовалось прошерстить аж 15 циклов, тогда как для каждого из предыдущих трёх томов хватало и десяти. Автор по какой-то причине стал в полтора раза реже оставлять свои опусы бех имён. Хорошо это или плохо – предоставляется решить квалифициро
Русь, Россия, Российская Империя, Родина… Как тут не вспомнить гоголевскую "птицу тройку"? "Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа…" Оно и доныне так, мало что изменилось. От любви к Родине – хочется плакать и петь. Вот я и пою. Стихи выбраны из "Белогорских циклов" с 3-го по 45-ый. Для обложки использована картина Н.Дудиной "Край". Содержит нецензурную брань.
Боги и герои, говорящие чудовища, ангелы, блаженные и фрики… Всё это чудесные субъекты. Таков последний и общепризнанных героев Че, таков и воплотившийся в человека Бог Христос. И это нисколько не мешает мне быть верующим христианином. Кстати, поэт – поскольку его в конце концов усваивает общество – тоже становится чудесным субъектом. Вот о таких-то у нас здесь и пойдёт речь. Стихи выбраны из "Белогорских циклов" с 2-го по 45-ый. Но меня продолжа
Ум, разум, интеллект, мышление, сознание – то, что наиболее очевидно отличает человека от остальных животных – так же, впрочем, как рог на носу отличает носорога. Ум – это преимущество, делающее нас почти неуязвимыми в борьбе за существование с другими видами на планете; он и наше проклятие, ибо мы осознаём собственную беспомощность перед смертью. Однако будем оптимистами и споём вместе с героями Н.Носова: "И всё доступно уж, эхма! Теперь для наш
В противоположность Шопенгауэру, я неисправимый оптимист и полагаю, что жизнь измеряется радостями и наслаждениями, а не отсутствием страданий. Можно, разумеется, утверждать, что сладкое – НЕгорькое, но есть ещё и солёное, и кислое; и вообще – кому что нравится. В мире – полно страданий; но – именно празднуя победы над болью и смертью, мы радуемся. "Радуйтесь!" – сказал Христос своим ученикам, воскреснув (Мф.28:9). Радость – это наше основное и л
Последние 10 лет я по большей части обитаю в селе Белогорье, на берегу Дона. В Москве живу рядом с Лосиным Островом, все ручьи которого бегут в Яузу. Метафора Реки с ранних лет дорога моему сердцу. Если долго не вижу текучих вод, становится тоскливо. То и дело хочется заглянуть в реку: как там она? Есть молочные реки с кисельными берегами. Есть реки Лета и Стикс. Время – река. По реке можно плыть, в ней можно утонуть, дойти до истока или впасть в
Книга о транспорте, который я ненавижу, т.е. весь. Мечтаю о телепортации. Даже паруса, мне кажется, портят море; не говоря уже обо всяком мусоре в небе. Впрочем, я – как все – привык жить на свалке и тоже нахожу в этом некоторую приятность. Может быть, именно поэтому некоторые из моих стихов о поездках, прибытиях и отправлениях нравятся людям. И всё же: как хотелось бы мне дожить до того дня, когда будет запрещён хотя бы омерзительнейший двигател
Здесь не имеется в виду третье небо апостола Павла, где по мнению иудеев находился престол Божий. Книга названа "Небо 3" только потому, что она 3-я в ряду подобных, воспевающих прекрасный небесный свод. А престол Божий, Следуя Христу, я предполагаю в сердце человеческом. Впрочем, внутренне мы, как правило, незрячи; а пристально вглядываясь в небеса, иногда удостаиваемся разглядеть отражение Истины. Небо для нас – и самое большое зеркало, и самая
Наука… Ничто не будит во мне более противоречивых чувств! Проклинаю её, вместе с насаждающим её хвастливым человеческим разумом, и особенно – со всеми техническими новшествами, 99% которых – зло. Но – нет для меня ничего более утешительного, чем слушать хорошую научную лекцию или читать хорошую научную книгу. Однако ужасно, что науку ставят на место Бога. Она может стать страшнее Молоха и Ваала. Её мёртвые плоды зреют всё скорее: они сыплются на
В самом широком смысле: сердце – это то, что у нас внутри. Именно поэтому сердечные средства народной медицины на поверку часто оказываются желудочными. Мы в данной серии книг пищеварения касаться не будем. Не упуская, однако, из виду тот факт, что анатомически сердце являет собою неутомимый мышечный мешок для перекачивания крови, уделим основное внимание идеальному аспекту. Воспользуемся определением Войно-Ясенецкого, представляя сердце как "орг
Продолжим разговор о сердце. Ему, если верить Лебедеву-Кумачу, "не хочется покоя". Даже в советские, официально – атеистические, времена не зазорным считалось в поэтической речи противопоставлять сердце голове (уму, рассудку, мозгу). Евтушенко и Рождественский писали про "сердце в ладонях" и "сердце в руках", Вознесенский – про "Ахиллесово сердце"; и ничего им за это не было. А как не вспомнить "горящее сердце Данко"? Хотя это было до революции…
"Необходимо сердцу биться…" – так начинает свои "Стансы" Мандельштам в 37-ом. А за 27 лет до этого он написал: "Как облаком сердце одето…" Вот и мы вновь и вновь обращаемся к сердечной теме. Разве не нормально для человека – всё пропускать через сердце? Разве не сердцем мы переживаем любовь, жалость, скорбь, ненависть? У многих из ныне живущих сердце уже отчасти заменено неживыми протезами. Но, как пелось в песне на слова Шаферана: "Даже если буд
Толпа, масса, публика, народ. То, что ныне прогрессивные СМИ обзывают населением и электоратом, и то самое, что Пушкин клеймил словом "чернь"… Я всегда был белой вороной, но с возрастом научился неплохо существовать в обществе – надо только правильно одеваться. В огне брода нет. Однако массовые психозы, особенно – хронические (вроде Москвы), вызывают у меня немедленное желание убежать по перпендикуляру. Вот и живу в деревне – в творческой глубинк