10 августа 1886 года в жизни Эдуарда Васильевича Толля произошло событие, определившее всю его дальнейшую судьбу. Находясь в устье ручья Могур, на северном берегу острова Котельного, он своими глазами увидел по азимуту 14–18 градусов «ясные контуры четырех столовых гор с прилегающим к ним на востоке низким остроконечием».
Полярный исследователь барон Эдуард Васильевич Толь
Картина, открывшаяся Э.В. Толлю в тот солнечный день, была настолько четкой, что он не только определил расстояние до гор – около 150 верст, или полтора градуса по широте, но и заключил, что горы сложены трапповыми массивами, подобно островам Земли Франца-Иосифа. С этого момента все дни, какие Толлю еще оставалось прожить на свете, были подчинены мечте о достижении увиденного острова…
Но сделаем еще некоторое отступление во времени – в год 1810-й, когда устьянский «промышленник» Яков Санников, будучи участником первой официальной русской экспедиции на Новосибирские острова, возглавляемой коллежским регистратором Матвеем Матвеевичем Геденштромом, увидел с северной оконечности острова Котельного доселе неизвестную землю. «…На северо-запад, в примерном расстоянии 70 верст, видны высокие каменные горы», – записал М.М. Геденштром. Здесь берет завязку феноменальный сюжет: как «земли», на которые никогда не ступала и не ступит нога человека, в течение полутора столетий вызывали к жизни исследования, давшие бесценные результаты.
Большая Советская Энциклопедия утверждает: «Первые сведения о Новосибирских островах сообщил в начале XVIII в. казак Я. Пермяков, в 1712 г. о. Б. Ляховского достиг отряд казаков во главе с М. Ватным». К 1815 году были открыты почти все острова, входящие в состав Новосибирского архипелага, если не считать островов Де-Лонга – группы крошечных скалистых островков, затерянных далеко на севере в просторах Восточно-Сибирского моря. К этому времени было известно одиннадцать островов из… семи, существующих сегодня. Это не опечатка, дальше читатель узнает, почему так случилось.
Экзотические полярные острова вызвали интерес в обществе, однако после экспедиции М.М. Геденштрома стало ясно, что особых богатств, если не считать мамонтовой кости, на Новосибирских островах нет. Да и «вид их еще угрюмее Сибирского берега», сообщал М.М. Геденштром. Почему же тогда архипелаг продолжал притягивать умы? А потому, что на карте Геденштрома к северу от уже обследованных островов были нанесены еще два, никем пока не посещенные, и написано: «Земли, виденные Санниковым». Собственно, Санников видел три «земли» (одну – с острова Котельного и две – с Новой Сибири), но третью Геденштром не нанес на карту, решив, что это «гряда высочайших ледяных громад».
В 1820 году была снаряжена экспедиция под началом лейтенанта флота П.Ф. Анжу, имевшая целью проверить открытия Санникова. 5 апреля 1821 года Анжу вышел в точку на севере Котельного, откуда Санников наблюдал землю. Горизонт был открыт, но на северо-западе ничего, кроме ровного льда, не просматривалось. Два дня, прорубаясь через торосы, отряд двигался в указанном Геденштромом направлении и, осилив около 44 верст, вышел на край припайного льда на границе с Великой Сибирской полыньей. Предполагаемой земли не было видно. Анжу взял пробы донного грунта (это оказался «жидкий ил»). Глубина моря составляла около 34 метров, и ничто не указывало на близость суши. Анжу в отличие от Санникова имел хорошие зрительные трубы. Он пришел к выводу, что предшественник видел «туман, похожий на землю».
После этого о Новосибирских островах не вспоминали шестьдесят лет – до тех пор, пока в 1881 году американец Джордж ДеЛонг не открыл к северо-востоку от острова Новая Сибирь небольшой архипелаг, названный его именем. В следующем году ученый секретарь Императорского Русского географического общества А.В. Григорьев опубликовал статью, где высказал мысль, что острова Беннетта и Генриетта, открытые Де-Лонгом, – это «земли», виденные Геденштромом и Санниковым с Новой Сибири. Расстояния (до Генриетты – 260 верст!) не смущали А.В. Григорьева, он ссылался на случаи аномально далекой видимости в Арктике, особенно в ясные весенние дни. В такие дни над островами часто держится облачность, которая зрительно приподнимает их над морем, а феноменальная прозрачность воздуха в высоких широтах увеличивает видимость.
«После этого, – писал Григорьев, – не может быть сомнений в действительности существования земли, виденной Санниковым же в 1810 году на NW от северной оконечности Котельного острова». А.В. Григорьев первым употребил в печати словосочетание «Земля Санникова».
В 1885 году Академия наук организовала первую научно-исследовательскую экспедицию на Новосибирские острова. Начальником был назначен А. А. Бунге, в помощники ему был приглашен кандидат геологии барон Эдуард Васильевич Толль. За лето Э.В. Толль обошел берега острова Котельного, обследовал Фаддеевский и Новую Сибирь… Ему удалось выделить главные возрастные комплексы пород, слагающих острова. А на следующий сезон произошло то, с чего мы начали рассказ: ученый увидел остров, который принял за Землю Санникова.
В 1893 году исследователю представилась возможность вновь посетить архипелаг. Академия командировала его исследовать труп мамонта в районе устья Яны. Прибыв на место еще ранней весною, Толль убедился, что останки не слишком интересны, однако решил еще раз осмотреть их после таяния снегов, а пока побывать на Новосибирских островах, благо в задании экспедиции был пункт, дававший свободу действий: «изучение неизвестных частей Сибири».
19 апреля Толль, его помощник лейтенант Евгений Иванович Шилейко и четверо каюров на собаках двинулись к острову Большой Ляховский. Поездка оказалась трудной, тем не менее экспедиция успела обойти Большой Ляховский и Котельный, описать множество обнажений, пополнить астрономические и магнитные наблюдения, устроить «продовольственные депо» для Нансена, который тогда готовился к рейсу на «Фраме».
