Николай Бородин - 100. Yurodstvo

Название:	100. Yurodstvo
Автор:	Николай Бородин
Жанр:	Стихи и поэзия
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	Не установлен

О чем книга "100. Yurodstvo"

Сборник стихов от молодого автора из Сибири/ДВ. Любовь, смерть, бог – этим был вдохновлён сборник. 100 стихов, 100 историй, 100 явлений музы.

Бесплатно читать онлайн 100. Yurodstvo

ISBN 978-5-0050-1207-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

100 стихов. Юродство

Посвящается всем моим мёртвым.

Данный сборник является частью великого русского искусства и великой русской культуры и не имеет ничего общего с экстремистами. Все произведения не имеют никакого сходства с реальностью и являются художественным вымыслом. Также стоит отметить, что автору просто было настолько всё равно, что он никаких стихотворений не упорядочивал – только по алфавиту, не более. Спасибо всем кто прочтёт хотя бы два-три стихотворения, а ещё большее спасибо тем, кто прочтёт их полностью.

Отдельное спасибо также некой Соне (Мэнди) за обложку этой книжечки.

Это стихи, которые я написал до декабря 2018 года.

7kkk

средь песков, средь бела снега,

средь лесов, под синим небом,

над глубиною морской,

на земле вулканьих снов,

на штыках высоких гор,

под водою, над водой,

над землёю, во гробах,

в хищной чаще, в поле риса,

под ногами у опричны,

перед божьим пред величьем.

Lo-fi

ты вся на помаде,

я весь в олимпийке,

все мы здесь в угаре,

и не только лишь напитки…

я не слышал этот голос

будто тыщу лет,

это мне сказал мой порох,

что он ещё есть.

margin

я родился у окраины седой,

мои волосы, как смоль.

гнилостной своей рукой

доставала меня мать под ночь.

увядая, словно солнце,

в вечер пред Христовым Рождеством,

меж ресничек твоих тонких.

улыбаюсь пред концом,

и потец меня целует,

словно перед снами мать,

а вниманием балует

позабытая моя семья.

я как путник, чужестранник

в мире символов, крестов,

закоптившихся пакетов пьяных,

позабывших про тепло.

и не виден, ненавидим

финишный мой флаг,

только смутно слышен

матерей родимых плач.

август

я упал.

я резал собак

и кидал

их в овраг.

я проспал

сотни лет,

и во снах

ничего уже нет.

и во снах —

пустота,

лучше б воспрял

ото сна

и упал

навсегда,

да туда,

сам не знаю

куда.

не поэт,

не человек

и не темень,

но не свет.

я не ангел,

я не демон.

я не падал

с чиста неба.

все поэты,

а я нет,

все при деле,

а я нет.

кто-то гвоздь

забил хореем,

кто-то гость

под этим небом.

а на улице грибы

сияют серо

всеразличной высоты.

серо.

астры

червь обвивает, как плющ,

смерть на пороге Вселенной,

как и все умрет всемогущ,

захлебнется в падучей пене.

и если уйдем, не проснемся,

за исходом рад буду я,

время песчинкой прольется

как талая марта вода.

а звёзды зажглись, ведь я попросил,

чтоб не утух даже жалкий карлик.

слезы ушли, как давно уже ты.

жалко, что здвезды той я не пара.

на пире напьёмся мы вдоволь,

из чаши с рубином алым,

побежим мы дальше на волю,

и уже кто-то подарит нам астры.

белое

за листопадом снегопад,

за серым дождиком снега.

за тем, что было навсегда,

обычно то, что мимолётом.

а за зимою лишь весна —

иначе не бывает просто,

а за стихами голый образ,

что в шубе слов, метафор, игр.

раздень поэта догола,

оставь его бумаги вдалеке

иль выброси совсем на век,

чтоб позабыл он о стихе.

заставь забыть мольбы

и всхлипы слёзные в ночи,

смотри, как на ребёнка и молчи,

чтоб смог он плач свой позабыть.

бугорки

по подвалам шарился, шарахался,

бродил и искал,

но потом громко закашлялся,

тогда-то поймали его за рукав.

кожа, что пепел

черные легкие, худая спина,

косое его тело,

и с кровью слюна,

идёт как-то раз он по улице,

да кашлянул в карман богачу,

пока богач целуется,

оставляя на мадаме слюну.

и что же вы думали?

болезнь богача обошла?

но нет, через минуту уже —

зараза по карманам пошла!

бедняку кашлянул на монету,

и кинув её бедняку.

бугорка этим летом,

ударила нищего и несчастного по нутру.

никто никогда не сбежит,

на коне не ускачет никто,

ведь эта зараза лежит

в тельце мягком твоём.

быдлоград#2

здравствуй, город быдлоград,

бычки, торчки и солнце,

здравствуй, город быдлоград,

камни в закоптевших окнах,

переходы, подвортни, светофоры,

зелень майских тополей —

это всё родные формы,

это всё во мне —

в моих глазах, за серой тенью,

в кучме придорожный фонарей,

а в моих карманах деньги,

чтоб скупить честных людей.

город гопников, поэтов,

град из копоти и ветра,

из панелек, монолитов,

из людей, что триппер

поедает на обед.

больного бред —

вот мой город – серь да голод,

черная сырая твердь,

шепот, стоны, серп и молот,

да распахнутая дверь.

в вагоне

в вагоне зелёном,

что стены у дурки,

глухие окурки,

бухие утырки,

пустые бутылки,

блатные и урки,

блатные аккорды.

меж вагонов – харкота,

на сиденьях – наркота,

запах гнили и пота.

в лесу

шатуны проснулись в лесу —

глаза их красны да страшны.

в середине седой зимы

дым кровный клубится в бору.

их сон потревожили зря,

лучше б до первых проталин

пробыли в берлогах, проспали

тепепь уж тревожат тебя…

шатуны побредут за охотником

по лыжным его следам,

по заснеженным по лесам,

глухими и белыми тропками.

великая Россиюшка

ка-

пал дождь,

ска-

зал вождь:

«за Россию, за велику,

мы распяли всех врагов

и побили мы сто ликов,

за идеи от дедов!

мы прошлися смехом красным

желто-черно-белою ногой,

приударили по пасти

жалких басурманов-дураков»

из толпы ответный крик,

будто лозунг прозвучал:

«даёшь Россию в мир,

чтобы каждый китаёза знал,

что такое есть «Россия»,

чтобы не рубил леса Сибири,

а платил нам просто так,

а то слишком многого хотят!»

факелы зажглись на площадях,

облака не видно даже!

всех свободных россиян

отпустили дальше:

со штыком-ножом

и великим автоматом.

веничка

берем водки Столичной,

добавляем пива прилично,

заливаем бензина,

разбавляем мезима.

и пьём это, пока не умрём,

пока ты живьём,

пока бъется сердце,

можно добавить перца.

весна

я пройду сотни улиц по осени,

запачкав чёрны свои сапоги,

так страшно до робости,

если вдруг и не будет весны.

я же сам своего рода весна

в суматохе тюрьмы человека,

на лице лучик солнца блистал,

пожирая бледную кожу снега.

зелёную краскою жизни

весна рисует пейзажи лесов.

на старом чужом пианино,

подбирая капели звон,

играет она ноктюрны,

грустные, как Хроноса смех,

напевая лишь голосом юным,

мотивы оттаявших рек.

и всё же придёт на смену зиме,

как бы я не боялся, дрожа.

да, она будет чуть позже,

но и я готов подождать…

ветер

как ветер свят, что буря и покой,

что обнажает древо осенью златой,

что бьёт волнами о скалу, создав шумок,

что зимнею порою накидал снежок

чтоб ты следов не оставлял, чуть шаг свой за порог.

а в мае нежно поцелуем греет кровь,

рубцы и шрамы обножив от прошлых твоих снов,

а летом ветром шелестит парад березовых лесов.

он так похож всегда, одновременно вовсе не похож.

ветерок

эй байкальский ветерок,

уведи на восток

от сует и тягомот.

ты подальше уведи,

там где не было ноги,

любо дорого где жить.

и я буду благодарен,

я зажгу сотни костров,

я забуду серый камень

от бетонных гробов

пока синька не убила,

праотцов и потомков

дай мне больше силы

чтоб не стать подонком.

вода

волна от камня окаймила воду,

ударяясь в солнца яркий луч.

и новая, под старым теплоходом,

бежит уже волна, как поцелуй,

на берег серый и бездетный,

где резали русалочие сны,

Следующая страница

С этой книгой читают

Сборник стихов «Баловень судьбы», любовная лирика и стихи о природе

Сергей Поздняков

В этой книге собраны стихи замечательного поэта-лирика, поэта-прозаика, он пишет и о любви, и о природе, о стихах, много стихов религиозной лирикой, гражданской лирикой, о поэтах-шестидесятниках, таких, как А. А. Вознесенский, Р. И. Рождественский, Б. А. Ахмадулина, Е. А. Евтушенко, В. С. Высоцкий, наш классик С. А. Есенин, В. В. Маяковский, а также философская лирика. С. Н. Поздняков начал писать стихи ещё в XX веке, в конце, а продолжает писать

Читать

Башня из слоновой кости

Владимир Пудовкин

Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.

Читать

Чувства мыслей. Книга первая

Георгий Левченко

Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.

Читать

Пара слов. Стихотворения

Максим Мерлев

В сборник вошло более 150 произведений, созданных в период с 2010 по 2018 годы. Любовь и расставание, полет и падение, жизнь и смерть, развитие и увядание – нашли свое отражение в творчестве поэта. Вы готовы?

Читать

Фредерик Кук на вершине континента. Возвращаем Мак-Кинли великому американцу

Дмитрий Шпаро

Герой книги – выдающийся первопроходец, доктор медицинских наук Фредерик Кук, объявивший, что он первым в 1906 году поднялся на высочайший пик Северной Америки – гору Мак-Кинли, а затем в 1908 году достиг Северного полюса. Однако вскоре эти утверждения были оспорены, и долгое время Кука обвиняли в мистификации и лжи.Дмитрий Шпаро, известный путешественник, первым в мире достигший Северного полюса на лыжах, в этой книге доказывает, что Фредерик Ку

Читать

Шапка live, или Через тернии в звезды

Олег Рой

Она уже не та наивная маленькая девочка, которую вдохновенно описывал Шарль Перро. Он – талантливый актер, очень обаятельный мужчина и… вместе с тем ликантроп – гибрид человека и волка. Эти двое абсолютно непохожи друг на друга, но их объединяет настоящая любовь, а еще – причудливый мир кинематографа. Дойдут ли они до вершины – большой вопрос, тем более продюсер фильма проявляет к Красной Шапочке особый интерес, а в мире бывает кое-что пострашнее

Читать

Я выбрал тебя.

Ли Карина

Парень пробрался ночью в окно моей спальни и решил, что останется.Я едва не погибла от страха, но не выдала его.Вот только оказалось, что это будет не единственна наша с ним встреча, и он легко украдет и разобьет мое сердце…

Читать

Кадавр

Эд Кузиев

Есть люди, что создают яркие образы или красивые вещи. Творцы одинаковы по своей сути, но разные, исходя из способа самовыражения. Художник, декоратор или скульптор. Автор, стилист или музыкант. Архитектор или актер. При создании шедевра каждый вкладывает кусочек себя в свое творение. Но есть те, о ком не говорят открыто. Спрятанные за холодным кафелем в похоронном бюро, они тоже творят свои шедевры. Речь пойдет об одном из таких творцов.

Читать