– Миха, смотри сюда. Хватит тупить, погляди!
– Отстань, Толстый…
– Ты дурак! Смотри сюда, поц! Зацени немедленно!
Михаил Сомов по прозвищу "Сом" и Изя Куккенцукер по прозвищу "Толстый" бездельничают перед подъездом. В руках у Толстого телефон – он снова и снова тычет мобильником в нос другу. Наконец, Миха отрывается от бутылки с пивом и вглядывается в экран.
Ролик снят из рук вон плохо. Шум, гам, пол, потолок. Внезапно, в фокусе оказывается мощная задница, обтянутая узкой юбкой. Массивные округлости упруго покачиваются, проверяя ткань на прочность. Миха разглядывает роскошные формы. Скептически морщится.
– Ну, жопа. Ну да, жопа что надо. И чья же? Погоди, это не твоя мамка у плиты? Пиздец, Толстый, ну зачем? Тебе не стыдно? Ебанутый извращенец. Без обид, ты реально больной на всю голову.
– Где ты видишь плиту, придурок? Тупой гой! Гляди, фикус, доска, Щедрин! Это наша новая училка. Вместо Павловны. Ты кое-что пропустил, прогульщик сраный. Ага? Залип? Залип, блядь? То-то же! Просто грандиозные булки. Я чуть не спалился. Вован и Рыжий спалились, она их выставила. У Паши Сопли сел телефон, несчастный дрочила бегал и ныл, чтобы скинули ролик. Отныне зови меня Федерико Феллини. На, цени.
Миха меняется в лице, берёт мобильник и запускает ролик заново. Затем хлопает Толстого по плечу.
– Вот так дела. Пора учиться. Завтра экономика какой парой?
– Третей. Да, Миша. Давно пора. Хуй ты у меня спишешь на экзамене.
– Да ладно, Толстый, я сам сдам…
– Хуй ты сдашь! Сразу в армию, прямо с крыльца. Какого ты вообще делаешь в одиннадцатом классе? Сом, серьёзно, ты же тупой. Ну как так, Cом?
– Ладно, заебал, не накаркай… давай, до завтра…
– Давай, Сом.
Толстый поднимает с лавки скрипичный футляр, протирает очки, идёт к своему подъезду. Миха не глядя кидает пустую пивную бутылку через плечо. Снаряд попадает прямо в урну. Раздаётся звон бьющегося стекла. В ту же секунду распахивается окно на втором этаже, оттуда высовывается сморщенная старуха. Протяжный истошный вой заполняет весь двор.
– Со-о-о-о-ооомов, ирод! А если дети будут играть?!! Бандит растёт!!! Бандит, ёб твою, Сомов!!! Весь в папашу!!! А если дети туда полезут?!! Если де-е-е-ти-и-и-и-полезу-у-у-у-ут!!?
– Сдрасьте, баб Вера.
Не обращая внимания на соседку, Миха сморкается и прижимает к двери таблетку домофона.
***
Раз в тысячу лет случается чудо вселенского масштаба: Михаил Сомов готовится к занятиям задолго до начала урока. Он забирается за последнюю парту. Вываливает на стол разрисованные учебники и мятые тетради.
В классе странная атмосфера. Девчонки хлопают глазами, кривится, перешептываются, недоуменно крутят головами. Что-то случилось. Пятна на Солнце. Изменение магнитных полей. Сбой в движении мирового эфира. Засранцы и недоросли не обращают внимания на лучшую половину одиннадцатого-Б класса. После вчерашнего дефиле перед доской – юные умы устремились в иные области.
Начинается томительное ожидание. Вован многозначительно переглядывается с Рыжим. Пашка Сопля проверяет зарядку телефона. Разговоры в классе стихают. Сом рассеянно барабанит зажигалкой по парте.
Толстый встает, шагает в дальний конец классной комнаты. Кладёт другу руку на плечо. Его голос спокоен и торжественен. Он вещает, словно Моисей перед сомневающимся племенем.
– Спокуха. До звонка ещё семь минут.
– Послушай, Изя, – Миха обращается к товарищу почти официально, – Павловны точно не будет?
– Не бзди. Я заходил в учительскую. Cегодня порнохаб с доставкой на дом. Не бзди и верь!
Минута тянется за минутой. Наконец, в коридоре раздаётся энергичное цоканье. Дверь в класс открывается одновременно со звонком. И Миха наконец-то понимает причину всеобщего ажиотажа. Зажигалка выскальзывает из рук двоечника. Его сердце замирает, дыхание перехватывает
В класс залетает высокая широкоплечая дама.
В ней как минимум два метра роста – и большая часть приходится на ноги модельных пропорций. Мощные бедра двигаются в такт громкому цоканью каблуков. Походка энергична и напориста, словно она идёт по подиуму, а не по затёртому школьному паркету. Раздаются дружные вздохи, приглушенные возгласы восторга и удивления.
Новой преподавательнице лет тридцать, но её окружает аура матёрого, чертовски матёрого педагога! Она меньше всего похожа на вчерашнюю выпускницу пединститута, что робеет и краснеет перед сборищем неучей.
На училке строгий синий костюм. Юбка едва доходит до середины бёдер, туго обтягивает внушительные формы. Полы пиджака распахнуты – потому как запахнуть их попросту невозможно! Парни из одиннадцатого-Б теряют дыхание от чертовски эффектного зрелища!
Первое, что видит Сом – это могучая, величественная, грандиозная грудь под белоснежной сорочкой. С каждым шагом бюст упруго вздрагивает, излучая в пространство невыносимое эротическое напряжение. Ряд пуговиц с трудом удерживает натянутую ткань – кажется, они вот-вот отлетят! Отлетят с такой страшной силой, что проделают дыру во лбу кого-нибудь из учеников!
Училка садиться, кидает на стол папку с бумагами. Она выпрямляется – и Миха чувствует шум в ушах.
Даже с последней парты можно различить очертания массивных сосков под плотной тканью бюстгальтера. Массивных и твёрдых – словно крупнокалиберные пули, нацеленные Михе прямо в лицо. Гул в ушах нарастает. Пропеллеры бомбардировщиков ревут над школой. Секс-бомба сброшена – и класс ждёт участь Хиросимы! Ошеломлённый двоечник моргает и трясёт патлами, пытается справиться с приступом головокружения.
Господь и Иисус Христос!!!
Неужели это правда?!!
Неужели так бывает?!!
Миха пытается себя ущипнуть. Удостовериться, что он сейчас в школе, а не в одном из тех самых снов! Он слышит, как через три парты громко сопит Толстый. Этот звук выводит Сома из оцепенения. Он лихорадочно вытирает покрасневшее лицо – и рефлекторно приподнимается на стуле, дабы получше разглядеть великолепные формы.
Дикие вещи творятся в голове Михаила Сомова. Удивление, восторг, ненормальное возбуждение – и, самое странное, его переполняет чувство благодарности к преподавательнице экономики, старой карге Павловне. Ах, Павловна! Как же славно, что ты отравилась курицей! Как же славно, что тебе на замену явилось существо из самых жарких мечтаний, самых влажных снов! Ах, милая, милая, бесконечно милая Павловна, да продлится неделями твоя диарея, счастья тебе и долгих лет!
