Поезд остановился – мы почти приехали: оставалась недолгая поездка на машине. Южное солнце пряталось в облаках и асфальт перрона не был раскалённым – было комфортно. Морской воздух тут же, на вокзале Анапы, начал исцелять всех от гайморита, ларингита, ангины, бронхита и бронхиальной астмы, насыщая пока ещё белокожие организмы бромом, йодом, магнием, хлоридом натрия, калия и кальция.
Кого то встречали, кто то шёл на автобус, а кто то начал торговаться с местными "бомбилами".
Нас встречали: молодой человек, добродушно улыбаясь, на уровне груди держал картонку на которой была написана моя фамилия . Он смотрел в толпу прибывших и наверное пытался угадать кто сейчас к нему подойдёт. Со стороны казалось, что он как бы спрашивает у граждан: " Как ? Подходит мне такая фамилия ?".
– "Нас двое",– сказал я, указывая на картонку и кивнул на Полковника, – "Последняя буква должна быть "ы" ".
Ребёнок в эту секунду без интереса взглянул на свою фамилию и стал быстро озираться по сторонам в поисках развлечений и выгоды. В следующую секунду он хотел было бежать в зал ожидания, но рука отца крепко держала его руку в своей. Мимо прошла грустная старушка, она везла чемодан на колёсиках. Сын стал смотреть ей вслед.
– "Вообще то да.. меня предупредили, что вас двое – сказал молодой человек улыбаясь,– В следующий раз напишу во множественном числе. Разрешите… Вашу сумку… "
Он взялся за ручку моей спортивной сумки и потянул.
До этой минуты я всегда носил свои вещи сам и вообще был в курсе ,что " У нищих слуг нет". А тут, впервые в жизни мне предлагают за меня понести мои же вещи. Стало как то неудобно.
– "Да ладно, я сам", – и я потянул сумку к себе.
Молодой человек не сдался и улыбаться не перестал.
– "Донесу до машины". – и он опять робко потянул сумку к себе.
– "Да уж… чай не графья ! Сам донесу!"
Я демонстративно повесил сумку на плечо.
– "Вообще то… – сказал молодой человек и улыбка исчезла с его лица,– вообще то мне за это деньги платят. И даже уже заплатили."
Нашли компромисс: я несу сумку до машины , он от машины до отеля.
За окном автомобиля мелькали южные пейзажи и проносились невиданные для жителей средней полосы деревья: платан, грецкий орех и алыча. Склоны и подъёмы кавказского предгорья и прекрасные цветущие долины вызывали восторг. Солёный воздух сулил скорую встречу с морем.
Ребёнка, которому только-только исполнилось шесть, пейзажами не пронять – он слегка заскучал. Его предыдущая поездка на юг, состоявшаяся год назад, была не очень: почти сразу же после приезда сын заболел ветрянкой и почти всё время просидел в номере. В этот раз ребёнок ехал без особого восторга, несмотря на заверения, что теперь то он наверняка накупается в волю. Не унывающий, но не легковерный Алексей на всякий случай ждал какого ни будь подвоха.
Саша – так звали парня который нас встретил на вокзале. Он торжественно внёс мою сумку в холл отеля , узнал у администратора в какой номер её нужно доставить, покрутил головой и убедился, что все работники отеля видели его несущим поклажу. В номер он направился с таким видом, будто то это был багаж принца Уэльского.
Всего работников видевших Сашу в эту минуту было трое: администратор, горничная и повар – все женщины. Они скучали в почти пустом отеле – курортный сезон должен был открыться через неделю .
Пока я утрясал формальности с администратором, у сына настал "звёздный час". Его усадили в кресло в стиле барокко, стоявшее тут же. Слева от него на корточки присела повар, справа, так же на корточки присела горничная. Они стали заглядывать Алексею в глазки, сюсюкать и спрашивать как же зовут такого хорошенького мальчика.
Хорошенький, раскованный и временами нагленький мальчик быстро понял, что здесь умеют встречать гостей должным образом. Слегка развалясь он отвечал на дежурные вопросы и с радостью принимал дежурные конфеты. Рассказывая свою биографию ребёнок слегка поворачивал голову то вправо, то влево, поочерёдно обращаясь к благодарным слушателям. Сын охотно рассказал какой состав его семьи, о том что мама осталась дома работать, а брат поступать в институт. Вскользь упомянул о том, что на море он и раньше бывал, и подробно рассказал о нашествии бабочек непарного шелкопряда на Дальнем Востоке и методах борьбы с ними.
Когда же я повернулся от стойки администратора к сыну, что бы идти в номер, тот не желая терять внимание публики, решил напоследок выдать сенсацию и развить свой успех. Он с укором посмотрел на меня и начал:
– "А вот мой отец…" – Алексей подождал пока слушатели начнут слушать ещё более внимательно.
– "А вот мой оте-е-ц…" – и последовала ещё большая пауза, после которой лица трёх дам повернулись в мою сторону, а на лестнице замерли шаги возвращавшегося из номера Саши.
– "..мой отец зачем то всем врёт… "– все замерли и стало слышно как тикают часы на стене.
– " ..всем врёт, что мы приехали из Москвы !!!"
Не то что бы я доносил эту информацию до каждого встречного, но об этом уже знали: грустная старушка, Саша, а теперь и администратор. Она спросила: "Из Москвы ?". И я, живущий в километре от столицы, ответил: " Из Москвы".
Часы ти́кали, публика ждала разоблачения.
Горничная, не отводя от меня взгляда, чуть повернула голову к Алексею.
– « Так откуда вы приехали , Алёша ?», – спросила она.
Алексей сидел уже не в кресле, а возвышался на троне. Его подручные ловили глазами каждое пусть самое маленькое моё движение, которое можно бы было трактовать как замешательство . В воздухе повисла интрига.
Алёша не спешил – монарху не к лицу торопливость. Разводить суету – удел плебеев. Он парил орлом. Сейчас всё было в его руках: правда, отец и внимание публики. Во время последней паузы замерли даже часы.
–"А приехали мы не из Москвы … Мы приехали из России!!!"– выдал царь и попеременно посмотрел на своих придворных.
Сначала на лестнице облегчённо выдохнул Саша, затем раздались бурные аплодисменты переходящие в овации. Администратор посмотрела на меня с сочувствием, повар хохотала, а горничная смотрела с таким торжеством, будто сама приехала не из Москвы, а из России, хотя она была с Украины.
–" Как же вы тут без мамы то будете?"– спросила администратор.
Сутками ранее мама провожала нас вокзале. Она стояла на перроне и видела в окне поезда две довольные рожи. Рожи были очень довольными и счастливыми, и, похоже, довольными и счастливыми они собирались быть и дальше, и даже без мамы! Маме было обидно, она рыдала. Со стороны людям казалось, что отец забрал ребёнка и больше его не вернёт или, что мать лишили родительских прав и теперь по этому поводу в вагоне веселье. Конечно нам было жалко родного человека, и до этой минуты пролившего не мало слёз на ухабах семейной жизни, но мы уезжали не навсегда и утешали себя тем, что мама не любит жару и не умеет плавать. Жена же была безутешна и её успокаивали сотрудники РЖД .