В следующую секунду я уже стою на коленях над телом любимого:
– Эбенэр… Эбенэр… Родной…
Я подсовываю руки и приподнимаю его тяжелую голову. Прислушиваюсь. Дыхание очень медленное и глубокое.
– Бэн, что с тобой? – надрывно стенает мой голос.
Лежащий на полу едва заметно шевелится, и стонущий звук покидает его сухие губы.
Али́а? Что это было? Мое имя?
Вместе с развеивающимся ужасом медленно успокаивается биение отбойного молотка в моей груди. Я внимательно прислушиваюсь к дыханию распластанного передо мной тела Бэна и прихожу к выводу, что он спит. Просто спит очень глубоким сном. Ритм сердца и дыхание исключительно медленные, но ровные. Его кожа под моими губами теплая.
Не включая свет, я пробираюсь к стоящей за ширмой кровати. Беру подушку, стягиваю одеяло и волоку его к месту перед диваном. Накрываю почти обнаженного спящего, укладываю его голову на тонкую подушку и устраиваюсь рядом. Яркое чувство после долгого изнурительного путешествия наконец-то оказаться дома охватывает меня. «Я не собираюсь двигаться даже на миллиметр», – думаю я, но мамины укоризненные глаза возникают в памяти. Встаю, подбираю мою лежащую на входе в квартиру сумку, закрываю замок входной двери и прохожу в ванную комнату. Сидя на туалете, посылаю маме короткое сообщение: «Ма, Бэн снова здесь. Я останусь у него. Напишу тебе завтра. Целую».
На диване лежит свернутый тонкий плед. Я ложусь на пол рядом с любимым, прижимаясь насколько возможно к его распластанному по полу телу. Засовываю плед под голову и закрываю глаза.
«Благодарю, благодарю, благодарю!..» – посылаю в пространство исступленную, надрывную молитву, выражение моей бесконечной благодарности. Из моих глаз хлещут слезы, как будто плотина, сдерживающая огромные водяные массы, прорвана.
Как будто просыпаясь от наркоза…
Я ищу его. Пересекаю огромные пустые помещения. Верхняя часть моего тела наклонена вперед, а ноги остаются позади, как приклеенные. Вокруг меня все серое. Пол темно-серый, стены серые, а воздух, как серый туман. Я помню, что он был здесь. Я тороплюсь нагнать его, но ноги как примагничены к стальному полу и передвигаются с огромным усилием. Открываю рот. «Эбенэр», – хочу крикнуть, но понимаю, что забыла, как кричать. Мой мозг в ужасе, ведь Бэн не знает, что я ищу его, и уходит все дальше, пока я пытаюсь отклеить ноги от магнитного пола.
Выныриваю на поверхность. Это был сон. Родное, любимое тело все так же на полу, рядом со мной. Слава Богу! Мой мир в порядке. Вокруг абсолютная темнота. Мне холодно, и одновременно я чувствую намокшую от пота блузку. Приподнимаю одеяло и натягиваю маленький его кусочек на себя. Под одеялом тепло. Какое блаженство – это тепло.
Серые стены. Стальной пол. Густой туман. Туман серый и вязкий. Я пересекаю комнату за комнатой. Мои ноги бегут вперед, а тело висит позади. А, понимаю я, вязкое облако висит теперь на уровне моей талии. Ноги свободны и хотят вперед.
Снова поверхность. Это опять был сон. Я встаю на колени, не обращая внимания на неприятное ощущение твердого деревянного пола, прислушиваюсь к дыханию спящего.
«Бэн», – произношу совсем тихо. Никакой реакции. Глубокое размерное дыхание.
Отправляюсь в ванную комнату. Настраиваю полуприглушенный свет. Ванная пахнет, как помещение, которое месяцами не открывалось. Включаю душ на самую сильную струю и максимальную температуру воды. Мой халат висит на своем месте, как будто ничего не произошло, будто говоря: «Тебе все показалось, Алиа. Ты просто видела дурной сон».
Мои вещи летят на пол: юбка, колготки, слип. Стягиваю все одним движением. Избавляюсь от пропотевшей блузы, почти срывая пуговицы. Я тороплюсь. Хочу поскорее вернуться на место на полу рядом с диваном. Целебная сочная струя горячей воды падает на мои плечи, грудь, живот, ноги.
Дрожь ужаса в одно мгновение пробегает по моему телу. Вдруг это тоже сон? Я осматриваюсь и успокаиваюсь. Это реальность. Странная, непонятная, но реальность. И любимый реально спит на полу посреди огромного соседнего помещения. И все же сомнение заставляет меня выключить живительную горячую воду, не вытираясь всунуть руки в рукава халата и почти выбежать из ванной комнаты.
Начинает светать. Небо за окном почти светлое, и сумрак комнаты уже не такой густой. Я склоняюсь и вдыхаю воздух его выдоха. Губы, раньше пухлые и сочные, пересохли. Щеки ввалились. Под глазами тени. Мне приходит в голову одна идея. Я встаю и включаю на кухне кран с холодной водой на полную мощность. Жду несколько минут и наливаю воду в большой стакан. Устраиваюсь поудобнее рядом со спящим. Просовываю руку под подушку и чуть приподнимаю его голову. Опускаю пальцы в воду и смазываю жидкостью сухость губ: «Любимый, попей немного».
В ответ действительно есть реакция – Бэн двигается, делает движения ртом, как рыба, выброшенная на берег. Я помогаю ему приподняться, поддерживая голову, и прислоняю стакан к его губам. Он пьет, не открывая глаз, жадно, но коротко, как будто бы устав, снова откидывает голову назад и погружается в сон. Я осторожно опускаю подушку, поддерживающую тяжелую мужскую голову, на пол. В этот момент спящий произносит что-то невнятное.
– Я не понимаю тебя, – вкладываю в мой голос всю застоявшуюся нежность.
– Алиа, – произносит он еле внятно.
– Да, любимый, я здесь. Я с тобой. – . Из моих глаз вновь текут слезы.
Эбенэр пытается приподняться, не открывая глаз.
– Хочешь, я помогу тебе лечь на диван?
Я пытаюсь помочь ему, поднять его. Но непослушное тело тяжело как камень. Эбенэр невнятно бормочет еще что-то и снова проваливается в глубокий и неподвижный сон.
Что с ним? Как долго он уже в этом состоянии на полу, без помощи? На одну минуту я даже продумываю необходимость вызвать скорую медицинскую помощь, но отметаю эту мысль. Происходящему есть причина. Поскольку дыхание и ритм сердца ровные, температура тела нормальная, а главное, не могу спросить его согласия, я вверяю здоровье любимого моим молитвам и его целительному сну.
– Все будет хорошо. С ним все будет хорошо, – повторяю я, как мантру, и плачу.
Я лечу из комнаты в комнату. Все в тумане, меня нет, где-то внизу совсем маленькие фигуры людей. Они меня не видят, я себя не вижу.
Открываю глаза и осознаю, что это опять был сон. Какое облегчение! Сон, похожий на мои сны при выходе из наркоза, тяжелые, липкие. В комнате светло, но светло, так, как бывает в очень пасмурный день. Положение тела лежащего рядом со мной на твердом полу из широких нелакированных досок изменилось. Оно повернуто в мою сторону, тяжелая нога лежит на моих ногах, одна рука тоже покоится на моем теле. Какое блаженство ощущать на себе эту тяжесть. Мое тело лежит неудобно. Мне жестко, холодно. Наконец-то меня отпускает ноющее беспокойство. Я закрываю глаза и снова проваливаюсь в мир сновидений.
