Олик прижался спиной к стене. Камнепластик неприятно холодил лопатки, но отойти не представлялось возможным – над Оликом нависали два новых одноклассника, имена которых он еще не успел запомнить. Оба – на голову выше мальчика и настроенные явно недружелюбно.
– Только детей безработных нам тут не хватало, – прошипел один, – Ты чего в нашу школу приперся, нищеброд?
Олику тут же захотелось объяснить, что перешел он не по своей воле, а потому что их выселили из старого дома и им с папой пришлось переехать на квартиру дедушки с бабушкой. Но вместо этого он неожиданно для себя упрямо прошептал:
– Мой папа – не безработный! Он ученый, книжки по истории пишет!
– Он еще и издевается! – с наигранным возмущением бросил один дылда к другому.
– Да нет, – криво усмехнулся второй, – Он просто дурачок: не знает, что история – лженаука.
– Это вранье! – с храбростью отчаянья крикнул Олик.
– Чего? – всерьез разозлился второй одноклассник, – Да я тебе!
– Слон, отпусти его!
Олик с неясной еще надеждой судорожно повернул голову на голос. Там стоял невысокий парень из его нового класса с длинными черными волосами и нервным лицом. Он постукивал по полу большой суковатой палкой. Из-за плеча парня испуганно выглядывала нескладная рыжая девчонка с огромными глазами.
– Художник? – удивленно обернулся тот, кого назвали Слоном, – Опять лезешь не в свои дела?
– Пусти его, – с непонятным весельем в голосе повторил нервнолицый мальчишка, – Он – из моей команды.
– С каких это пор? – усомнился второй дылда.
– Да вот с этой минуты, – не задумываясь, ответил Художник, и уже обращаясь к Олику, – Пойдешь ко мне в команду?
– Пойду! – радостно крикнул Олик.
– Классная у тебя команда! – издевательски расхохотался Слон, – Дочь уборщицы и сын безработного!
– Это лучше, чем сын прихвостня ленсов, – немедленно парировал Художник.
– Ты это о чем? – не понял Слон.
– Твой отец работает в управе, а все, кто в управе – прихвотни ленсов, – отчеканил Художник.
– Чего? – скривился Слон, – А в носопырку?
Слон замахнулся огромным кулаком. И тут же у него под носом молниеносно просвистел толстый конец палки. Слон от неожиданности отпрянул, оступился, и упал на одно колено.
– Нет, Слон, я мародеров в вассалы не принимаю, – морально добил его Художник, убирая дубинку.
Олик узнал фразу из нового голофильма про древние времена. Ее говорил главный герой главному злодею перед тем, как презрительно помиловать.
– Да ладно, не связывайся с ним, – хмуро сказал Слону второй дылда, помогая встать, – Он – мало того, что псих, так еще его папаша сейчас Конгресс-холл рсписывает. С ним сам президент за ручку здоровается. На его сына полезешь – сам потом виноват окажешься.
Побежденные быстро ретировались.
Художник подошел к Олику и протянул руку.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Олик.
– Не за что, – отмахнулся Художник, – Думаешь, я просто так про команду сказал? Говорят, ты в математике рубишь, а Капитану Вальми нужен в команде борт-инженер.
– Кто такой Капитан Вальми? – не понял Олик.
– Капитал Вальми – это я, – объяснил Художник и представился, – Фил Вальми, капитан «Большой рыбы». А это – Темис, пилот. Ты не смотри, что она – девчонка, на симуляторах гоняет, только пыль столбом!
– Артемида, – с застенчивой улыбкой представилась девочка.
– Очень приятно, – серьезно пожал ей руку Оливер, – А что это за игра, в которую вы играете?
– С чего ты взял, что это игра? – насупился Капитан Вальми, – Все по правде. Мы научимся управлять кораблем, захватим военный корабль ленсов, и улетим за Фронтир.
– А потом? – зачарованно спросил Оливер.
– А потом присоединимся к флоту Внеземелья под командованием Ариэля Брейвиса. С ленсовским крейсером он нас обязательно примет. Ты знаешь, кто такой Брейвис?
– Нет, – помотал головой Олик.
– Я тебе расскажу, – пообещал Фил, – Тебя как звать?
– Олик, – представился Олик, но сообразил, что звучит как-то не мужественно, и поправился, – Оливер. Оливер Андреев.
– Олик – не звучит, – задумчиво заметил Фил, – Будешь Олли, Олли Андер – борт-инженер «Большой рыбы».
– Олли Андер… – изумленно прошептал новый член команды десятилетних заговорщиков, смакуя свое новое имя.
Глава 1. Станция Миров. Миссия Итаки
Тридцать лет спустя.
Из красного дневника:
«В человеческом языке нет слова, обозначающего хорошее отношение к разумному существу, как к таковому. Есть «гуманность» от латинского «человек».
Можно ли сказать, что это слово появилось, когда человечество не ведало о других разумных? Отнюдь, люди прекрасно знали о бесах и демонах. Ну и что, что впоследствии их признали не существующими? Во-первых, не очевидно, что их не было раньше. Во-вторых, не доказано, что их нет сейчас. В-третьих, какая, собственно, разница? Люди думали, что эти создания существуют, и ни кому в голову не приходило, что к этим тварям надо относиться гуманно только на основании их разумности. Их считали слугами Врага, и по этой причине с ними можно и нужно обращаться самым худшим и опасным для их жизни, здоровья и достоинства образом…»
***
Андер шел на встречу с Брейвисом по пустому коридору итакийской миссии. Адъютант адмирала следовал за ним в полушаге.
«Не то охранник, не то конвоир», – подумал Андер. Он украдкой рассматривал внутренние помещения миссии. Все оказалось проще и скучнее, чем ожидалось. Отделка коридора представляла собой стандартный минимальный комплект станционного модуля. По стенам и потолку змеились толстенные трубы коммуникаций. Пол светился обычным фосфоресцирующим покрытием. На всем лежал отпечаток то ли расчетливой бедности, то ли милитаристской целесообразности.
Андера не покидало ощущение угнетенности и подавленности. Он не мог понять, передается ли оно ему окружающей угрюмой обстановкой или вызвано его собственными мыслями о встрече и дальнейшей судьбе Брейвиса.
Внезапно из-за поворота появился человек в сером комбинезоне. Когда он приблизился, Андер разглядел короткую седоватую стрижку в сантиметр длиной. Одутловатое нездорового цвета лицо итакийца несло отпечаток более чем одного g и дурного питания. Поравнявшись с Андером, мужчина слегка скосил на него глаза, приподнял брови, и, не сбавляя шага, прошел мимо.
«Сколько ему лет? – задумался Андер, – Сорок пять? Пятьдесят? А выглядит как старик».
– Мы пришли, – коротко бросил адъютант. Андер очнулся, поднял глаза и увидел металлическую дверь с надписью на ингл – SAN KAMZ IN TVAILAIT.
