Разиля Хуснулина - Английский роман ХХ века: диалог с Ф. М. Достоевским

Английский роман ХХ века: диалог с Ф. М. Достоевским
Название: Английский роман ХХ века: диалог с Ф. М. Достоевским
Автор:
Жанры: Монографии | Литературоведение
Серия: «NON-fiction» премии-медали им. Ивана Грозного
ISBN: Нет данных
Год: 2020
О чем книга "Английский роман ХХ века: диалог с Ф. М. Достоевским"

В монографии Р. Р. Хуснулиной впервые рассматривается, как развивалась традиция Ф. М. Достоевского в английском романе ХХ века. Разными гранями своего наследия Достоевский входит в творческий мир Р. Л. Стивенсона, О. Уайльда, Д. Г. Лоуренса, В. Вулф, О. Хаксли, С. Моэма, Дж. Оруэлла, К. Уилсона, Б. Хопкинса, Э. Берджесса, Гр. Грина, А. Мердок, Дж. Фаулза.

Приведенный в книге материал обогащает наши представления о проблематике и поэтике английского романа ХХ века и одновременно по-новому освещает отдельные грани творчества Достоевского.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Бесплатно читать онлайн Английский роман ХХ века: диалог с Ф. М. Достоевским


© Р. Хуснулина, 2020

© Интернациональный Союз писателей, 2020

Введение. Ф. М. Достоевский в Великобритании: стереотип и реальность. Оценка его творчества в критике

Ф. М. Достоевский (1821–1881) отнюдь не вошел в английскую культуру легко и плавно. Напротив, он был встречен настороженно и с опаской, как писатель, ломающий устоявшиеся литературные каноны, осваивающий неведомые темы и опровергающий привычные вкусы.

Первые отклики о нем появились во французской прессе в связи с его кончиной. До этого он не был известен англичанам. В «Истории русской литературы» (Лондон, 1882), подготовленной Чарльзом Тернером, некоторое время читавшим лекции в Императорском университете в Санкт-Петербурге, Достоевский лишь упомянут как друг Н. А. Некрасова[1]. Когда же в 1884 году во Франции, Германии появились переводы романов Достоевского и по ним были подготовлены вольные английские версии, его наконец заметили критики, но восприняли в некоем общем ряду. Они отзывались о нем как о писателе чужеродном, «таинственном русском», «пришельце из потустороннего мира»; персонажей соотносили с известными сведениями его биографии: эпилепсией, ссылкой, азартными играми.

Подобный «этнографический» подход к творчеству писателя как к некой типовой, всеобъемлющей формуле загадочной «русской души» и стал для литературоведов и критиков самой простой «разгадкой» Достоевского – провидца со странной судьбой. Такое его понимание они стремились приспособить к понятному, тому, что было на слуху, объясняя загадочность «русской души» «крайностями», «бесхребетностью», видя в них «некий рок».

Доминанта загадочной «русской души» долгое время, вплоть до 1920-х годов, определяла интерпретацию личности писателя, его творчества. Отчего и оказалось возможным «не замечать» Достоевского и отодвинуть на периферию, говоря о его экспериментах как о причуде второстепенного прозаика.

Словно предвидя подобную интерпретацию, Достоевский возражал против узконационального истолкования явлений, называемых русскими, нередко ему же приписываемых. К «русской» теме Достоевский подступает с разных сторон. Устами Радомского, одного из персонажей «Идиота» (1868), он говорит, что если писателю «удалось сказать… нечто действительно свое, свое собственное, ни у кого не заимствованное», его можно назвать «русским»[2]. О другом измерении «своего», «русского», можно судить по высказыванию Версилова из более позднего романа «Подросток» (1875): «У нас создался веками какой-то еще нигде не виданный высший культурный тип, которого нет в целом мире, – тип всемирного боления за всех. Это – русский тип, …и получил он способность становиться наиболее русским именно лишь тогда, когда он наиболее европеец. Это и есть самое существенное национальное различие наше от всех… Я во Франции – француз, с немцем – немец, с древним греком – грек и тем самым наиболее русский. Тем самым я – настоящий русский и наиболее служу для России, ибо выставляю ее главную мысль»[3]. Словами Ивана Карамазова («Братья Карамазовы», 1879) Достоевский указывает на «великую потребность человечества ко всемирному и всеобщему единению»[4] как на «тайну бытия человеческого».

Введя в обиход термин «русская идея» (в объявлении о подписке на журнал «Время» на 1861 год), Достоевский имел в виду ее «общечеловечность», синтез «всех тех идей, которые с таким упорством, с таким мужеством развивает Европа»[5]. Тему русского начала как «капитальную» писатель развил в речи, прочитанной им при открытии памятника А. С. Пушкину 8 июня 1880 года. Тогда, оппонируя И. С. Тургеневу, заявившему, что «…название национально-всемирного поэта мы не решаемся дать Пушкину», Достоевский произнес пророческие слова: «Нет, положительно скажу, не было поэта с такой всемирною отзывчивостью, как Пушкин, и не в одной только отзывчивости тут дело, в изумляющей глубине ее, а в перевоплощении своего духа в дух чужих народов, перевоплощении почти совершенном, а потому и чудесном, потому что нигде ни в каком поэте целого мира такого явления не повторилось… Ибо что такое сила русской народности, как не стремление ее в конечных целях своих ко всемирности и ко всечеловечности»[6].

Всю свою жизнь Достоевский называл Пушкина своим учителем и считал, что Герман («Пиковая дама») вдохновил его на создание образа Раскольникова, баллада «Бесы» дала заглавие и эпиграф его собственному одноименному роману, а монолог из «Скупого рыцаря» стимулировал образ Долгорукого («Подросток»), его жажду золота и безграничного могущества.

«Подпольный человек, Раскольников, Ставрогин, Кириллов, Шатов, Верховенский, Иван Карамазов – все эти существа, – отмечает французский критик Анри Труайя, – одержимы каждый своей идеей. … Комфорт, деньги, положение в обществе ничего не значат для них… Они не различают граней между мечтой и действительностью». Поэтому их нельзя назвать «целиком русскими», точно так же наивно было бы полагать, что «Россия XIX века была сплошь населена истеричками, эпилептиками, чахоточными». Об авантюрном князе Валковском, герое «Униженных и оскорбленных», Труайя пишет, что «этот персонаж гораздо чаще встречается за границей, во Франции, Англии, Бельгии, чем в России». Исходя из чего он заключает: «Создания Достоевского вовсе не чисто русские, потому что они поглощены решением мировых проблем. Идеи, носителями которых они являются, выходят далеко за рамки проблем национальной литературы»[7].

И если трактовать речь о Пушкине шире и приложить к творчеству Достоевского то специфическое «русское», что он уловил в поэте – способность перевоплощаться в чужие национальные образы и понимать культуру других народов, – то это объяснит «всеевропейскость» его собственных персонажей. Но такое понимание Достоевского, сопряженное с ломкой стереотипа, утверждалось в среде английских критиков долго и трудно.

Знакомство с Достоевским началось с книги «Русский роман» (Le roman russe, 1886; англ. пер. 1913), написанной французом Мельхиором де Вогюэ. Глава «Религия страдания. Достоевский» долгое время оставалась самым влиятельным эссе о писателе. Поясняя ее заглавие, автор пишет: «Сострадание к бедным сделало его наставником людей именно этого класса, который верил ему»[8]. Новаторство Достоевского, таким образом, ограничивалось «человеческим сочувствием» к персонажам «униженным и оскорбленным». Кроме того, на протяжении всего исследования де Вогюэ соотносит имена Тургенева и Достоевского, возвеличивая первого и отодвигая на периферию второго, сводя представление о нем к расхожей формуле «загадочного русского монстра».

Односторонность подхода де Вогюэ к наследию Достоевского и в связи с этим упрощенное истолкование романов писателя тем не менее не помешали ему привлечь внимание к Достоевскому. По замечанию Гилберта Фелпса, биографа И. С. Тургенева, книга де Вогюэ стимулировала новые переводы романов Достоевского, и «в 1886 году [когда она была издана во Франции] появилось не менее 18 изданий в Лондоне и Нью-Йорке»


С этой книгой читают
Перед вами замечательная книга. Это не только художественная проза большого мастера слова. В ней редкая информация «о времени и о себе», о героях веков минувших и дне сегодняшнем, это интереснейшие мемуары, воспоминания. Эта книга – словно энциклопедия времени. Автор книги Ирина Евгеньевна Ракша – известный писатель, кавалер государственных наград, лауреат литературных премий. Её имя включено в энциклопедии, в Книгу рекордов России. В её честь Ро
Традиционно преступность рассматривается в качестве такого явления, которое, конечно, крайне нежелательно для любого государства и общества, но устранить которое из жизни этого общества и государства совершенно невозможно.Борьба с преступностью должна начинаться с чётко поставленной и совершенно бескомпромиссной цели, заключающейся в полном её уничтожении.Однако даже при наличии твёрдой государственной воли по устранению преступности как обществе
Автор – представитель уходящего поколения тех, кто своими глазами видел и пережил трагические годы войны с гитлеровской Германией, а затем нелегкие послевоенные годы. В центре внимания – жизнь людей в удаленном местечке Москвы, на окраине парка Покровское-Стрешнево, на даче Елизаветино. Описаны реалии того времени: жизнь города в условиях осадного положения, бомбежки вражеской авиации, голод и холод, тяжелые бытовые условия. Но не только тяготы т
Книга профессора, доктора исторических наук Е. Б. Рубинштейн посвящена дискуссии между американскими колониями и Британией о принципах «свободной системы правления» в 60-х годах XVIII века в связи с принятием акта о гербовом сборе и политике кабинетов Гренвилла и Тауншенда. Автор знакомит читателя с конституционными идеями, изложенными в памфлетах Мартина Ховарда, Джеймса Отиса, Джона Дикинсона, Даниэля Дюлани и других мыслителей британской Амери
В книге рассмотрены различные версии начала Руси. Автор предлагает версию, согласно которой Русь в середине IX в. основало древнегерманское племя ругов, пришедшее в Приднепровье с берегов Дуная. В отличие от других работ историков по этой теме, здесь приведены исчерпывающие доказательства, основанные на европейских и арабских источниках IX-XII вв. Вторая редакция книги дополнена новыми аргументами в пользу авторской версии происхождения народа ру
В этой книге предложено решение проблемы, которая занимает умы историков много лет. На основе анализа сообщений древних историков и географов сделан вывод об отсутствии прародины славян в том значении, которое этому словосочетанию придают лингвисты. Предками славян следует считать венедов, бастарнов, склавинов и антов, а сам термин «славяне» произошёл от прозвища «склавины», которое греки дали жестоким и коварным племенам, нападавшим на Византию
Коллективная монография посвящена функционированию массмедиа в среде учащихся и преподавателей: выбору источников информации, режиму потребления, влиянию агентов социализации на взаимоотношения со СМИ, а также проблемам информационно-психологической безопасности всех участников коммуникационных процессов.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В книге раскрыто содержание труда руководителя образования в 21 веке: специфика вхождения в должность; создание автономной социальной системы; развитие организационной культуры личностного и профессионального становления; управление изменениями; разработки и внедрения кадровой политики; управление качеством образования и процессом выполнения работы учителя; обучение, вовлечённость и мотивация персонала; развитие демократии и доверия в организации
Данное пособие подходит для всех, кто начал изучение языка или решил вспомнить основы. Здесь вы найдёте как небольшой словарь, разбитый для удобства на разделы, так и различные правила, исключения и даже как натренировать «идеальную» французскую «R».
Юность – это то время, когда все возможно. Когда чувства пьянят ум и будоражат тело. Когда дни кажутся бесконечными, а жизнь сравнима с вечностью, такой необъятной и непостижимой. Юность – это та пора, когда стоит писать стихи. Именно тогда они получаются чертовски выразительными.
Человеку свойственно творчество. Иногда приходит вдохновение и хочется писать стихи и сочинять истории. В книге представлены романтические стихи о любви. Читайте и наслаждайтесь.На обложке фото, сделанное автором.
Нестор и Юлия после венчания переезжают в Петербург, в красивый дом на Фонтанке. Молодые живут мирно и счастливо. Однако тёмные силы не дремлют. Виссарион Вяземский приходит в ярость от своевольного поступка сына, и страшное возмездие не заставляет себя ждать. Ведьма Маргарита также решает жестоко отомстить сопернице и увести бывшего любовника, страсть к которому в ней не угасает. Что делать, если медовый месяц превратился в настоящий ад? Нестор