Глава 1
«Последняя просьба»
Кровосос вцепился в броню и вырвал её. Ткань пошла по швам, не выдержав столь большой приложенной силы. Иван располосовал когтями мою грудь до самых костей. Я сдерживался или мне было уже всё равно, но такую боль не так просто сдержать. Вырвался только сухой хрип. Он смотрел на меня голодными глазами. Хищно улыбнулся своей половинчатой улыбкой. Челюсть не зажила, так как костную ткань не так просто восстановить. Я посмотрел в глаза своему убийце. Плюнул ему в рожу. Он только ухмыльнулся. Подмигнул мне и впился клыками в шею. Острая боль пронзила шею и растеклась по всему телу. Сил сопротивляться не было, но почему-то я был ещё в сознании.
Раздался выстрел. Или мне послышалось? Ивана снесло с меня вместе с куском кожи моей шеи. Ещё один сухой хрип. Я с трудом повернул голову в сторону выстрела. Из огня на вампира шёл голый Костнер с моей винтовкой и метко палил по кровососу. Не зря же он солдат. Приложив последние силы, я повернул голову в противоположную сторону. Вампир частями сгорал после каждого выстрела. И на шестом выстреле, пришедшемся точно в голову, Иван сгорел полностью. Я с улыбкой закрыл глаза. Не знаю, сколько прошло времени, но очнулся от диалога. Глаза открыть не было сил, но по голосам прекрасно понимал, кто участвовал в дискуссии.
– Он стал одним из них, – тяжело констатировал факт Костнер.
– Тогда его проще сжечь, пока он не стал низшим вампиром, – предложила уставшая Талиса.
– Но он тебя спас ценою собственной жизни, – плача проговорила Мия. – Я попробую его вылечить, и, возможно, болезнь вампира отойдет от него….
– Спас, – согласилась она. – В самый последний момент, – боевой маг склонилась надо мной. Поцеловала в щёку. – В самый последний момент, – повторила она свою же фразу. – Почему? – уже тихо прошептала мне на ухо.
– Он стал другим. Сильно изменился, – ответила за меня Мия. – Он рискнул своею жизнью, чтобы нас спасти от двух братьев.… Чуть сам не умер…
– Значит, всё-таки он убил их, – в сказанном читалось некое беспокойство.
– Что будем делать? – обеспокоенно спросил здоровяк. – Через полчаса рассвет.
– Тогда убейте меня, – еле слышным шёпотом проговорил я. – Костнер, возьми винтовку с серебряными пулями. Стреляй точно в сердце. Хочу умереть красиво, – открыл глаза и посмотрел на них. Талиса стояла на коленях возле меня и держала мою руку и, возможно, сжимала, но я не мог почувствовать этого. – Так будет разумно и гуманно. Костнер, один точный выстрел прямо в сердце. Не промахнись.
– Да, – с тяжестью произнёс он. Взял тот самый мешочек с красной лентой. Достал патроны. Мастерски разрядил винтовку и зарядил новыми патронами. Взвёл курок в боевую готовность. Нацелился на меня. Смотрел то на меня, то на мушку. По его глазам было видно, что этот выбор будет сделать ему сложно. – Так нельзя, – сдался он. – Должен быть другой выход.
– Другого выхода нет, – тихо произнесла Талиса. – Если он станет упырём, то точно попробует нас сожрать. Первые дни они не избирательны в пропитании. Костнер, у тебя получится.
– Не могу. Вот и всё. Мы столько с ним прошли. Не могу я. Не могу, – он упал на колени. Винтовку протянул Талисе. – Давай ты.
– Извини, Арднер, – с трудом нацелилась на меня. На её глаза наворачивались слёзы. Локтем вытерла слёзы и продолжила целиться в меня.
– Упри дуло в грудь. Так меньше будет дрожание, и выстрел будет намного точнее, – подсказал я ей. Неужели я подсказываю человеку, как правильно меня убить? Сюр какой-то.
– Не могу, – выкинула она винтовку подальше. – Да что б тебя, Арднер. Почему именно сейчас? Почему? – спрашивала она, выкрикивая слова через слёзы. – Любой другой убил бы тебя, не задумываясь, но ты выбрал неподходящий момент.
– Таков исход. Мы не выбираем, когда он может случиться. Мне посчастливилось это сделать самому, – мои глаза стали влажными. Я прекрасно понимал их ситуацию. Сам задаюсь вопросом, а смог ли я убить кого-нибудь из них в схожей ситуации? – Мия? Извини. У меня нет другого выхода. Не хочу становиться кровососом.
– Я целитель, а не убийца, – отвернулась она.
– Тогда остаётся один верный вариант, – небо светало. Скоро рассвет. Выхода нет. Вспомнил одну песню. – Хочу увидеть свой последний рассвет. Поможете мне сесть?
– Конечно, – здоровяк сразу подхватил меня и аккуратно посадил напротив восхода солнца. Под спину подложил тяжёлую походную сумку. – Так лучше, – он посмотрел мне в глаза. Красные влажные глаза смотрели на меня. Он через силу улыбался. Выходило не так радужно, как хотелось бы. – Чем могу ещё помочь, друг?
– Ты знаешь, – слабо улыбнулся я.
– Сейчас достану, – убежал к другим сумкам.
– Прощай, Арднер, – прошептала на ухо, подсевшая вплотную Талиса. – Если бы не встреча в городской бане, а после твоё самопожертвование, то застрелила бы тебя, не сомневаясь… Но, что есть, то есть. Прощай, Арднер, – она поцеловала меня в мои засохшие губы. Ласково провела рукой по щеке и прижалась лбом к моему лбу. – Мне тебя будет не хватать. Жаль, что так всё получилось.
– Жаль, – только и смог ответить я.
Она встала и отошла на несколько метров. Не хотела смотреть на то, что произойдёт буквально через несколько минут. Небо краснело с каждой секундой, становясь всё ярче и ярче. Услышал лёгкое ржание. Санта подошёл ко мне. Аккуратно дотронулся ногой моей руки. Боднул головой и просто лёг возле меня. Голову положил на мои ноги.
– Я бы тебя обнял, если мог. Санта, ты хороший друг, и я ни сколечко не пожалел, что кузнец решил дать тебя в моё опасное путешествие. Ты мне два раза жизнь спас. Я не заслуживаю тебя. Тебе пора домой.
Санта поднял голову и посмотрел на меня. На его глазах наворачивались слёзы. Я всегда знал, что лошади могут испытывать чувства к своему хозяину. Конь облизал моё лицо. Заржал. Снова опустил голову на мои ноги. Я стал ощущать его тепло. Жаль, что так мало проводил с ним время.
– Держи, – Костнер сел на колени и сам приложил горлышко бутылочки к моим губам. – Настойка от самого Костнера, – улыбнулся он. – Теперь я знаю рецепт. Ты был прав. Это всего лишь спирт и настойка трав. Можешь осушить полностью. Мне для тебя ничего не жалко, друг мой. Что я могу ещё сделать для тебя? – склонился надо мной Костнер.
– Похорони меня в земле, – с улыбкой произнёс я. Мне было чертовски плохо, но хуже была мысль от ужасной смерти под лучами солнца. Это можно сравнить со сжиганием заживо.
– В земле? – удивился здоровяк. – Хочешь покормить червей? – усмехнулся он. Я прекрасно понимал, что он хочет разрядить столь напряжённую обстановку.
– Надо сделать напоследок доброе дело, – я закашлял. – Скоро увидимся.
– Я не спешу… – хотел сказать Костнер, но резко остановился. – Конечно, увидимся, – улыбнулся он.
