До центра города я добиралась на такси. Вернее, на единственной подвернувшейся под руку попутке, которой оказалась старенькая бежевая «копейка» с заметно облупившейся краской по бокам. Ничего более приличного в столь поздний час на загородной подмосковной трассе поймать мне не удалось. К тому же я чертовски устала, и все мои стремления в настоящий момент были направлены на одну-единственную вожделенную цель. Хотелось поскорее очутиться в забронированном мною три дня назад уютном гостиничном номере и выбросить из головы всю эту неприятную историю, в которую я невольно попала в связи с исполнением прямых обязанностей бодигарда.
Хмурый парнишка в светло-синем пуховике и изрядно облезлой ондатровой шапке, сидящий за рулем старенькой «копейки», к великому моему удовольствию, не стал приставать к попутчице с пространными, ни к чему не обязывающими беседами. Может, он по природе был не особо многословен, а может, просто не проникся симпатией к усевшейся на переднее сиденье девушке с растрепанными волосами и разбитой кровоточащей губой. Да, видок у меня в этот памятный вечер для выхода в высший свет был точно неподходящим. Распухшая и саднящая губа была не единственной моей внешней достопримечательностью, свидетельствующей о бурно проведенном вечере. Многострадальная левая скула, по которой один из кретинов так беспардонно съездил своим кулачищем, начинала припухать, и я была уверена, что, если не успею принять в этом направлении соответствующих мер, к утру мой фейс будет похож на однобокую грушу или что-то в этом роде. Разодранную практически в клочья зимнюю куртку можно было смело выбрасывать на растерзание бомжам, а что касается гудящих от напряжения конечностей, то я рассчитывала отмыть их исключительно при помощи «Пемолюкса».
Однако, невзирая на все это внешнее неблагообразие, я – Евгения Охотникова была счастлива. Счастлива оттого, что очередное непростое задание, в которое втянул меня малопристойный в общепринятых понятиях клиент, было завершено. Через какой-то час с небольшим я буду уже в столичной гостинице «Мегаполис», а завтра ближе к вечеру с чистой совестью двину в обратный путь по направлению к родным пенатам. Я успела соскучиться по привычному для меня, особенно в это время года, Тарасову, по тетушке Миле. И главное, развязавшись с делами досрочно, я теперь на сто процентов была уверена, что смогу встретить наступление Нового года в теплой уютной квартире тетушки перед включенным телевизором, транслирующим по неизменной русской традиции классический фильм «Ирония судьбы», плавно перетекающий впоследствии в праздничный «Огонек».
Включенные фары «копейки» выхватывали из общей непроглядной темноты рассеченное светом пространство, и я с каким-то непонятным внутренним воодушевлением наблюдала за несметным количеством плавно перемещавшихся в этом освещенном треугольнике снежных хлопьев. С каждой секундой снегопад стремительно усиливался, и подвозивший меня до места назначения парнишка благоразумно включил «дворники». Они монотонно зашаркали по стеклу, и это зрелище вкупе с тихо льющейся из динамиков музыкой подействовало на меня еще более умиротворяющее.
Мы въехали в город, в связи с чем густая вечерняя темнота и сказочный вид искрящихся в свете фар снежинок сменились на иные красоты цивилизации. Москва приветствовала меня все тем же, что и три дня назад, – многообразием неоновых реклам и предпраздничной иллюминацией. Столица необъятной нашей родины уже готова была встретить наступающий год во всеоружии и с неизменной для этого события широтой души. Ощущался даже незримый эмоциональный всплеск московского населения. Несмотря на позднее время, народ продолжал хаотично дефилировать по центральным улицам города, и на каждом втором лице я замечала безоблачную улыбку. Наверное, всякий человек ждет от Нового года какого-то чуда или просто счастливого события. Это у нас в крови.
– Прибыли, – выдернул меня из философских размышлений парнишка в синем пуховике и решительно зафиксировал ручку коробки передач в нейтральном положении. – Гостиница «Мегаполис».
– Спасибо, – тихо поблагодарила я его и, щедро вознаградив за оказанную услугу по транспортировке моей персоны, покинула салон уже дышавшего, что называется, на ладан «жигуленка».
– С наступающим, – бросил парень мне в спину, и автомобиль энергично сорвался с места, устремившись вдаль по широкой четырехполосной дороге.
– И тебя тоже, – буркнула я себе под нос.
Зеркальный лифт мигом доставил меня до четвертого этажа, и я решительно шагнула к четыреста двадцать седьмому номеру. Повернула ключ в замке. Дверь гостеприимно распахнулась. Я переступила порог своей московской обители и, с трудом приподняв руку, щелкнула настенным выключателем. Наконец-то я дома. Я облегченно перевела дух. Теперь душ. А еще лучше – заполненная до краев ванна.
Судьбоносный, как показали дальнейшие события, телефонный звонок нарушил мой покой уже в тот момент, когда я, закутавшись в свой любимый махровый халат ярко-красного цвета и подобрав под себя ноги, уютно расположилась в глубоком кресле возле окна. Теперь я чувствовала себя значительно лучше и бодрее. Разбитая губа перестала кровоточить, а от приложенного к припухшей скуле полотенца, смоченного холодной водой, лицевые мышцы уже не беспокоили изнуренный организм настойчивой болью. Телефон затрезвонил над самым ухом, и я непроизвольно скосила взгляд на настенные часы. Пять минут одиннадцатого. Все нормальные люди к этому времени уже отходят ко сну, спешат погрузиться в жаркие объятия Морфея. Я протянула руку и сняла трубку.
– Евгения Максимовна? – донесся до меня сконфуженный и слегка раздерганный голос гостиничного администратора.
– Да. Это я.
– Простите, что пришлось побеспокоить вас в столь поздний час, но… – Женщина замялась. – К вам посетитель.
– Посетитель? – недоверчиво переспросила я и, услышав мгновенный подтверждающий ответ, добавила: – Я не принимаю никаких посетителей. У меня же тут не офис.
Все это было похоже на какой-то дурной сон или на чей-то идиотский розыгрыш. Я даже никому из знакомых не сообщала, где соизволила остановиться, да и вообще мало кто знал, что Евгения Охотникова в настоящий момент находится в столице нашей родины.
– Я понимаю, – не отставала от меня назойливая администраторша, и, как мне показалось, в ее голосе появились плаксивые интонации. – Но это Белохвостов. Я не знаю, что… И потом, он сказал… Он сказал, что все равно не уйдет, пока не увидится с вами.
Николай Сергеевич Белохвостов! Несмотря на то что я пожаловала в столицу из провинциальной глубинки, я была не настолько дремучей, дабы не знать, кто он такой. К тому же я по природе своей была истинной киноманкой. Белохвостов был одним из крупнейших в России кинопродюсеров, и с его легкой руки мои соотечественники получили уникальную возможность посмотреть достойные качественные фильмы. Во всяком случае, я точно видела около пяти или шести картин, которые продюсировал лично Николай Сергеевич. И вот сейчас этот человек настойчиво требует полуночного рандеву со мной. «Не уйдет, пока не поговорит». Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, зачем он ко мне явился. Уж точно не для того, чтобы поблагодарить за просмотренные фильмы. Мои услуги бодигарда – вот что ему нужно. Но с другой стороны, неужели у Белохвостова не хватает людей в службе безопасности? Я в этом сильно сомневалась. В глубине души шевельнулось чисто человеческое любопытство. Так или иначе, если я побеседую с крупным кинопродюсером на сон грядущий, хуже от этого никому не станет.