Я сидела на душном балконе. Уставилась, кажется, на проезжающие машины, когда пепел от сигареты упал на голую ногу, что заставило меня очнуться.
«Как же мне надоело играть роль сильной женщины, у которой всё хорошо! ― размышляла я. ― Не понимаю, что со мной происходит. Кажется, навязчивые мысли, словно осы-убийцы, роятся в моем мозгу и жалят, жалят… Где это “позитивное мышление”, о котором так любят твердить психологи?
Говорят, “мысль дня сегодняшнего ― материя дня завтрашнего”. Только вот как заставить себя думать позитивно, если у тебя всё из рук вон плохо? А ведь совсем недавно мои мысли дня вчерашнего были наполнены очень даже завидным оптимизмом. Так почему материя дня сегодняшнего получилась такой хреновой?
Сегодня что я имею в сухом остатке? Был муж, который вдруг обернулся козлом и, задрав хвост, ускакал к другой бабе; сократились доходы на работе; возникли проблемы с ребенком в школе; то-се… И вдобавок к небывалому депресняку я еще ухитрилась ангину с температурой подцепить: летом ― ангину! Для “позитивного мышления” ― весьма перспективный наборчик. Хоть снимай очередной сериал про неудачницу…»
Доплелась кое-как до дивана, плюхнулась мешком… «Жизнь не удалась!» ― литературно подумала я и под действием маминого снотворного, которым никогда до этого не пользовалась, стала погружаться в искомое забытье…
Разбудил меня веселенький рингтон. Взяв сотовый телефон и сказав «Але!», я услышала любимый голосок сынули.
Он кричал:
– Доброе утро, мамочка! Мы с бабулей уже искупались, сейчас завтракать идем! Как у тебя дела? Я по тебе очень соскучился!
Выпалив тираду, он на секунду умолк, чтобы, наверное, набрать в легкие новую порцию воздуха.
– Я тоже по тебе очень соскучилась! ― сказала я и почувствовала, как горячая слеза скатывается по щеке. ― Купайся там, сил набирайся!..
Только закончив разговор, я дала волю эмоциям: ручьями хлынули душившие меня слезы.
Но выплакаться и высморкаться вдоволь не удалось. Опять зазвонил сотовый телефон: теперь на экране высветилась улыбающаяся и жизнерадостная физиономия Лидки, лепшей моей подруги.
Вдруг подумала: «Как же я не хочу с тобой сейчас говорить! Самодовольная лошадь! У людей жизнь рушится, а она опять все уши прожужжит россказнями о своих потенциальных любовниках с сайтов знакомств. Сколько раз ей говорила: “Лидка, там одни извращенцы, импотенты и шизофреники!” Хотя, если честно, мой скромный опыт не позволял утверждать это наверняка».
Презрев мой внутренний монолог, тиликание настойчиво продолжалось. Пришлось сдаться. Не дожидаясь моего загробного «Але!», Лидка заорала:
– Не кисни ― на радуге зависни!
– С самого ранья уже вешенками траванулась? Галлюцинации, что жизнь удалась? ― начала я с вопросов к ней.
Лидка игнорировала мой тон и отреагировала по существу:
– Понятно: всё по алкашу-тире-бабнику своему убиваешься. Проснись и пой, птичка! Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло!
– Он всё-таки мужик… Отец моего сына, ― попыталась я вставить аргумент.
– Окстись! Какой он мужик! Самая что ни на есть старая потрепанная невеста. Ой, неправильно выразилась! Потасканный кобель с краткосрочными инвестициями, ― язвительно сказала Лидка.
– С какими? ― переспросила я.
– Краткосрочными! ― уже многозначительно повторила
Лидка. ― Похвалиться-то, кроме детородного органа, больше нечем. А при его образе жизни, при таком нерациональном использовании своего имущества, инвестиций этих он уже скоро лишится ― и пойдет хвостом своим драным помойки окучивать!
После столь «изысканного» монолога я не могла не зайтись от смеха. Меня просто скрутило пополам, когда истерзанное депресняком воображение услужливо нарисовало образ бывшего мужа, окучивающего «помойки» своим изработанным «хвостом». Лидка поначалу с удовлетворением слушала мой истеричный смех, потом присоединилась к ржачке.
Настроение кардинально менялось.
– Ладно, оставляю тебя пыль с ночных штор глотать, ― продолжила, наконец, Лидка.
Она, похоже, была уверена, что я сижу дома непременно с закрытыми шторами и наслаждаюсь жалостью к самой себе, любимой.
– Почему… ночных штор? ― спросила я и машинально покосилась на плотно закрытые шторы.
– Потому! Ты у нас баба сильная, а сильные, как говорит мудрый народ, в депрессию не бухают, они ею наслаждаются! ― объяснила Лидка.
Не найдя что ответить, я звучно высморкалась в салфетку и положила ее на вершину белой горки использованных носовых платков.
– Короче! ― подытожила Лидка. ― Давай крась опухшую морду и спускайся. Я подъеду через двадцать минут, махнем в кафешку ― на «посидеть». Глупые отнекивания не принимаются!
И она закончила разговор.
Зная характер подруги, я поняла, что мне уже не спрыгнуть. Нужно быстро принять душ, натянуть шорты с майкой ― и вперед на посиделки.
Я распахнула депрессивные шторы и открыла настежь окно.
Легкий ветерок приветственно скользнул по лицу, птички радостно заверещали на березе, закрывающей мои окна от палящего солнца.
«Жизнь продолжается», ― подумала я и вспомнила Лидкины слова: «Не кисни ― на радуге зависни!» И, как кошка после сна, довольно потянувшись, ринулась в ванную.
В зеркало сразу взглянуть не решилась. Потом… Прохладный душ смывал с телес трехдневную грязь, а вместе с ней в трубу стекал и весь негатив…
На выходе из ванной комнаты я споткнулась о весы. И впервые в жизни смело на них встала. То, что они показали, ну очень меня вдохновило. Определенно, во всём надо искать положительные моменты, а уж за лишние килограммы, стекающие с наших прекрасных ягодиц, мы должны быть обязаны… любимым мужчинам. После взвешивания меня, кажется, посетило то самое «позитивное мышление»…
Я накрасила губы и, распустив еще влажные волосы, помчалась на встречу с подругой.
Ее милая машинка, трехдверный «немец» ярко-красного цвета, уже дожидалась меня во дворе. Из открытого окна водителя было видно кудрявую блондинку, с наслаждением красившую губы перед зеркальцем.
Я прыгнула в машину. Приподняв темные очки и взглянув на подругу, спросила:
– Ну и куда ты намерена меня умчать?
Осмотрев меня и удовлетворенно причмокнув губами, Лидка закрыла зеркальце. Затем, подняв правую бровь и сморщив нос, что означало верх пренебрежения, изрекла:
– Куда? Да куда можно умчать такую чучундру? Только в лес глухой ― леших пугать. Или в огород ― пугалом. В таком виде ты не достойна даже узбекской кафешки…
От возмущения я набрала воздуха и уже готова была на «чучундру» и «пугало» ответить «перезрелой барби» и еще чем похлеще, но Лидка врезала мне локтем по ребрам и проговорила:
– Ты давай, подруга, не возмущайся, а трезво оцени спасительную критику. Да встреться сейчас с тобой алкашито-альфонсито твой, он бы только возрадовался. Подумал бы: “Чахнет по мне, страшилка, вон какой непотребной заделалась ― глазюки, как у вампира после отравления кровью старой феминистки, волосы, как в рекламе метлы Марсельез, сиськи обвисли, прикид… ― из модельной коллекции советских дачниц-пенсионерок…” Для законченного образа не хватает только мятой панамки. О несчастная, где панама твоя?! А вдруг солнечный удар?!
