̶ «Вторник – самый прекрасный день недели», ̶ думала я, открывая глаза. ̶ «Два самых лучших человека на свете признались мне в любви. Мой дедушка и Люцифер. Это просто сказка какая-то!»
Я до сих пор не могла поверить, что Ректор любит меня. Но, поскольку верить в это хотелось очень сильно, решила, что верю всем сердцем.
Сегодня у меня целый день медитация в подвале и я могу спокойненько сидеть там и размышлять о том, как он вчера красиво делал признание. Медитировать, я естественно тоже буду в перерывах между мечтаниями. Правда, даже если не буду, то думаю он меня не накажет. Когда я покраснела до корней волос, поняла, что пора вставать иначе начну мечтать о том, чтоб наказал.
Когда спускалась по лестнице увидела, что Дин меня ждет. Стало неловко, как всегда. Зачем он продолжает быть таким добрым? Уж лучше бы он разозлился на меня.
– Доброе утро, Дин, – поприветствовала я.
Парень не взял меня за руку, как было бы раньше, но спросил: – Мия, ты можешь сказать честно, тебе Лорд Нор хоть чуть-чуть нравится или он тебя принуждает?
Я растерялась от такой откровенности с его стороны, но ответила сразу и четко: – Нет, что ты! не принуждает…, – опустив глаза, добавила, – … очень нравится.
Удивительно, но мне показалось, что он не расстроился, а вздохнул с облегчением.
– Пойдем на завтрак? – спросил он.
Я улыбнулась и мы отправились в столовую. За столом на нас смотрели немного странно. Наверно обычно люди при расставании перестают общаться хоть на какой-то период или общаются на повышенных тонах, кидая друг в друга тяжелые предметы. А мы сидим и разговариваем, как раньше, вполне комфортно.
Поэтому вопрос Делалы совсем не удивил: – Вы что, опять вместе?
Ответила сама: – Нет, но мы решили, что останемся друзьями.
Дис, покачав головой, добавил: – Как-то странно все это.
Пережевывая кашицы, я размышляла, чем бы мне удивить сегодня Дедушку. Можно приготовить салат в качестве гарнира и запечь какую-нибудь местную живность с крыльями.
На занятия я не торопилась – покидала столовую уже после звонка. Мне кроме подвала на сегодня нет заданий. Вдруг мне пропищала записочка. Подставила руку и получила увесистое письмецо, а совсем не записочку. Увидев, что от Дедушки, сразу развернула:
– Дорогая Мия, я сожалею, что мы больше никогда не увидимся, но, прошу тебя, прочитай это письмо. Я сожалею, что обманул твои надежды, и сделал бы всё, чтобы забрать твою боль. Я буду чувствую её каждое утро и каждую ночь. Чувство вины не покинет меня. Мия, я хочу, чтобы ты знала, я был искренен с тобой и свято верю в то, что мы сможем быть семьей, когда обстоятельства будут другие. А значит их надо изменить, прости меня…В этом виноват только я и однажды я наберусь смелости и расскажу тебе все. Я не могу выразить словами состояние своей души. Я хочу, чтобы ты была счастлива, ведь ты достойна этого, как никто другой. Я ежедневно корю себя за то, что не смог дать тебе это счастье в том виде, как это было. А значит иного выхода нет. Больше всего на свете я хочу, чтобы ты простила меня, я, правда, не хотел разбивать твоё сердце. Но я не могу поступить иначе, для меня важнее, чтобы ты была счастлива… Прощай.
Письмо выпало у меня из рук и я осела на каменный пол. Он меня бросил? Почему? Что я сделала не так? Сначала я удивилась, что даже плакать не хочется. Просто сидела и смотрела в одну точку. Потом поняла, что слезы текли по моим щекам, просто я их даже не замечала. Я слышала, как прозвенел звонок, а потом еще один и еще. Мимо стали проходить люди, спешащие в столовую на обед, но меня никто не замечал, впрочем, как и всегда. С чего я взяла, что что-то могло измениться? Что я могу быть кому-то нужна?
– Мия? – кто-то подошел, но я даже не видела кто и не шевельнулась.
Почувствовав, что меня поднимают и берут на руки, я разглядела, что это Дин. Лучше бы я умерла и мне бы не было так больно. Если даже Дедушка от меня отказался, что уж говорить о Ректоре. Да он меня выкинет, как только я с ним пересплю. Видимо просто хотел разнообразия и все. Слезы полились с новой силой. Зачем я в него влюбилась? Глупое, глупое сердце.
– Что случилось? – услышала голос Нэ.
Где то у меня под ухом Дин ответил: – Не сейчас.
Он принес меня ко мне в комнату, где Умник сразу прискакал, чтобы узнать, кому мстить.
– Мия, скажи, что случилось? – настаивал Дин, укладывая меня на кровать.
Протянула ему письмо, так ничего и не сказав, только на бок отвернулась. Я слышала, как Дин давал какие-то указания Умнику в гостиной, а потом ушел.
Сколько времени я лежала я не знаю, но потом пришла Нэ и пыталась отвлечь меня, рассказывая про то, что на медитации профессор настолько глубоко погрузился в нирвану, что уснул, и весь класс занимался своими делами. Где-то, через час, пришла Делала с подносом и пыталась заставить меня что-то съесть, но есть мне вообще не хотелось. Даже воду не стала пить.
Позже, где-то после обеда, вернулся Дин и привел с собой Ректора. Господи, ну зачем он его притащил? Когда Люцифер подошел и, сев на кровать, стал гладить меня по голове я почти услышала, как Делала мысленно пишет миллион записочек о последних сплетнях обо мне и Ректоре.
Нэ ничего не говорила, просто сидела на другой стороне кровати и смотрела на руку Ректора на моей голове.
– Мия, пойдем домой. – сказал Люцифер и хотел взять меня на руки, но я ответила, так и не поворачиваясь: – Уходите, пожалуйста.
Видимо при всех он спорить не стал, поэтому и правда ушел, а я заревела вообще в голос.
Первым делом после завтрака сел писать Мие письмо от старца. Я понимал, что это расстроит ее, но другого выхода у меня нет, я должен от него избавится, дальше так продолжаться не может.
Меня грела мысль о том, что, когда она придет ко мне поделится печалью, я буду рядом и покажу ей все заботу на какую способен.
Если честно, я думал она придет сразу, как получит сообщение, ведь я помнил, что по вторникам у нее нет обязательных занятий. Но Мия не пришла и в обед. Тогда я не на шутку разволновался и собрался идти к ней сам, но в кабинет явился Щенок.
Вошел он очень стремительно.
– Вы меня извините, но я не знаю, что делать! – выдал он с порога. – Я не смог ее успокоить, может у вас получится, – с этими словами он протянул мне мое же письмо от старца.
Я понял, что проиграл. Для нее старик был важнее, чем я. Старика она искренне любила, в то время как я ей просто «непозволительно сильно нравился». Осознание этого факта меня подкосило. Я причинил моей любимой невероятную боль. Ещё, не дай бог, она начнет думать, что опять никому не нужна, если даже старик её оставил. Мне сделалось дурно, я даже на стол облокотился.
