Говорят, что каждому поколению достается своя война. И в мирное для страны время погибали наши ребята. И чем спокойнее жила страна, тем нелепее было все, что происходило ТАМ.
Еще были живы ветераны Второй мировой, а из копоти и дыма взрывов и свинцового ливня Афгана возвращалось новое поколение поседевших парней. «Духи», засады, взрывы, ГРАДы, ПЗРК и БТРы… И нет больше Серёги! Джелалабад, Панджшерское ущелье, кишлак Руха… Каждое название пробуждает скорбь по павшим товарищам.
Но и в самых страшных боях русская Душа пела Песнь Свободе и Справедливости! Ведь нет ничего нелепее вражды и войны. Ведь нет ничего нелепее, чем смерть друзей и слезы матерей!
Говорят, что у каждого поколения своя война… А значит и свои герои. Но никто не канул в пустоту. Души каждого вернутся в своих потомков и вновь будут верою и правдой служить Отечеству!
В этом страшном бою знаю я, что стою
За свой дом, за семью, за Россию свою…
Данная книга, является 10-й книгой в цикле книг, написанных Орисом Орис под общим названием «Исторические вехи Доблести и Славы России». Данный цикл был написаны автором с целью возродить в сознании молодёжи священную историческую память о завоевании Русью и Россией своей государственности, свободы, в борьбе с внешними и внутренними врагами, а также героизме народа в годы тяжелых испытаний во имя справедливости и светлого, и независимого будущего последующих поколений.
Все произведения данного сборника исполнены автором Орисом Орис.
О ПОГИБШИХ В АФГАНЕ БОЙЦАХ ВДВ ВСПОМИНАЮЩАЯ
автор музыки Андрей Квасов
Души павших – не тени! Они так чисты,
Как рубины в кремлёвских курантах!
Но одним, ты прости, – ордена и кресты,
А другим – крест могильный в награду…
А земля, словно кровь после тысяч смертей -
Чьих-то верных отцов, женихов, сыновей,
Кто с Чеченских двух войн и с Афгана
Возвратились на «Чёрных Тюльпанах» …
Две войны я прошёл! Весь изранен, но – цел!
Смотрел смерти в лицо, словно снайпер в прицел!
Вспомнил павших бойцов… Каждый молод был, смел…
Вот Серёга Кольцов… В 20 лет поседел…
…В Кандагаре, Гильменде – бои… Врывшись в дот,
Пулемёт не жалел на нас пули!..
Мог остался в Бадгисе весь наш третий взвод,
Если б «осы» тот дот не заткнули…
Взорвалась болью жгучей Сознанья броня,
Когда Лёха, друг лучший, три пули приняв,
Подкосился в движении плавном,
И остался лежать под Багланом…
Он не жил, а летал! Не боясь ни черта!
Смелость и доброта – это Лёшки черта!
Под Джелалабадом, под Пули-Хумри
Своей дерзостью славу всей роте творил!..
Помню будто вчера: бой вели за Баграм…
Моджахедов – как грязи! И каждый
Громко воя «аллаху такбир» и «акбар»,
Убивали всех, кто в камуфляже…
Помню всё, как сегодня… Свой крик, словно всхлип!..
На полянке я словно к гранате прилип…
Не дышу… не живу… ожидая,
Что на клочья меня раскидает…
В этом страшном бою знаю я, что стою
За свой дом, за семью, за Россию свою…
И уверен я в том, что, дожив до утра,
Мы в атаку рванём с громогласным «ура»!…
Я скажу остальным, коль на то уж пошло:
Рады мы всем, кто едут к нам в гости!
Но кто подло на нас замахнутся мечом,
То земля наша примет их кости!
Я – простой человек! Не драчун. Но поверь,
Если кто-то захочет взломать мою дверь,
Я смогу тех избавить от скуки,
Обломав им и ноги, и руки…
Так и тех, кто с войною придёт в край родной,
Тех сровняю с землёй я! И встанут за мной,
И прикроют меня, все, кто брали Кабул,
Моджахедов гоня ради пули во лбу!
Но врага победив, я ему не отмщу,
И домой отпущу, если надо…
И друзей схоронив, побеждённых прощу…
Ведь прощенье – и есть Божья Правда!
Много лет за Неё я борюсь, как в бою!
Надо будет ещё – подвиг свой повторю!
Чтоб погибших ребят не умножить ряды,
Я прощать врагов рад, излечив от вражды
Тех, кто с тьмою сошлись, но к согласью пришли
И в Прощенья Пути Смысл Жизни нашли,
И не станут юлить, чтобы Русь погубить,
Обхитрить, захватить, разорвать и убить…
…Чтоб не стало могил безымянных,
Путь Прощения должен стать главным!..
БАЛЛАДА О ПЕРЕХОДЕ ЧЕРЕЗ ПАНДЖШЕРСКОЕ УЩЕЛЬЕ
Наверное, погиб… Очнулся я и вижу,
Что рядышком со мной, под правою рукой
Лежит в траве душман и, кажется, не дышит,
Лишь мухи зло кружат над грязной бородой…
«Нет, кажется я жив»!.. Пошевелил ногою.
«Конечно же, я – жив»! И вспомнил, как во сне,
Что крест свой целовал, буквально, перед боем,
И сам себе внушал, что Бог поможет мне…
Какая тишина! Вдали трещат цикады…
И слышно как жужжит в траве мушиный рой,
Как ползает пчела в цветке каком-то рядом…
Но пять минут назад здесь шёл кровавый бой…
…Ещё на полпути к Панджшерскому ущелью
Со стороны Джабаль провинции Парван,
Комбат нам приказал, чтоб мы без промедленья
Сопроводили полк в Паси-Шахи-Мардан.
У кишлака Руха догнал я с разведротой
177 мотострелковый полк.
Все выбились из сил – такая уж работа:
Войска сопровождать и защитить – наш долг!
У кишлака Джабаль, у входа в то ущелье,
В засаду вновь попал наш третий разведвзвод
Наткнулось на неё шестое отделенье,
Которое ушло значительно вперёд.
Заслышав взрыв гранат, мы быстро подтянулись
И, выручив ребят, испуганных слегка,
Двумя взводами так по духам долбанули,
Что нам достался танк и семь ПЗРК!
Мотострелковый полк продолжил продвиженье,
А мы на БТР – немного впереди.
Когда же мы вошли в Панджшерское ущелье,
Наткнулись на завал, что перекрыл пути!
Вот тут всё началось! Душманов было много!
Возможно, пару рот… Возможно, батальон…
Взорвали две скалы и, перекрыв дорогу,
Высотку заняли – нам недоступный склон…
На линии огня – дорога под уклоном,
А там, за кишлаком – мотострелковый полк,
Что с танковым своим Гвардейским батальоном,
Будь он поближе к нам, конечно бы, помог!..
Душманы бьют по нам, по нашим Бэ-Тэ-эРам,
Не из ПЗРК – они ж теперь у нас!
Из миномётов бьют, насытив атмосферу
И порохом, и дымом, вонючим, как фугас!
Мы обошли скалу, прорвали их заслоны,
Использовав на них гранатный весь запас…
Среди убитых тел, среди фугасной вони
Меня мой командир от верной смерти спас.
Мы заняли их склон в атаке рукопашной,
Стараясь не шуметь, доверив жизнь ножам…
За каждым деревцом, в траве, за камнем каждым
Могла таиться смерть по имени «душман».
Укрывшись за стволом раскидистой чинары,
Я уложил в камнях, возможно, целый взвод,
Но сам не смог уйти от меткого удара
Того, кто со спины мне нож вонзил в живот…
Его не видел я, а он хотел по глотке
Ещё разочек мне кинжалом полоснуть,
Но взводный наш успел за этот миг короткий
Заставить «калашом» его навек уснуть…
Но всё ж его кинжал пробил бронежилет мой
И я упал в траву… А взвод продолжил бой!
И духов добивал под крик «ура» победный,
Пока не подоспел 177-ой…
Потом меня нашли… И залатали дыры,
И погрузили всех, кто как-то ранен был,
На прибывших с полком два М-24,
Которых в той войне прозвали «крокодил»…
Я в госпиталь попал. А наша разведрота
