– Посмотрите на наши стройные ряды. На нашу утонченность и грацию. А эти идеальные формы. Изящный цилиндр, обрамленный строгим кантом.
– Ахаха, – доносилось с соседнего ряда.-Они говорят об изящности.
И действительно, банки во втором ряду были куда симпатичнее. Они были пошире и более приплюснутой формы. Бока их, в отличие от первых, украшали наклейки явно дорогого дизайнера.
– О Боже, какая же я уродина, – шёпотом, но вполне слышимым, сокрушалась одна из банок в первом ряду, будто подтверждая слова кичливой соседки.
– А наши круги на крышках? Ну, разве это не шедевр, -не унималась первая, – и каждого из нас венчает номер.
– Номер, это чтобы ни один из нас не потерялся. Это наше клеймо. А вы говорите… – с усмешкой и со знанием дела, возразила банка, стоящая рядом.
– Да, какая разница какой вы геометрической формы. Какого цвета ваша наклейка. Смешно. Хоть бы раз задумались о своём содержимом, – укоризненно кричали с третьего ряда.
– У нас и содержимое куда лучше вашего, – загудело со второго, – И они говорят нам о нашем внутреннем наполнении. Ха. Куда катится мир?
– Ну, почему? Почему? Почему я родилась в первом ряду, а не во втором? За что мне это?
– Держим строй! Эй, вы там! Не забывайте, что без порядка мы все ничто.
– Интересно, а существуют ли инопланебанки?
– Однозначно. Я видела вон в том углу. Очень похожие на нас. Но это были явно не мы. Инопланебанки, не иначе.
– Ой, не могу, – засмеялась соседка, – инопланебанки! Вы бы хоть чуть-чуть расширили свои познания.
– Неужели вы думаете, что не бывает никого отличного от вас.
– А как по-другому? Иначе же они не смогли бы существовать. Ну, да. Они, конечно, отличаются от нас. Но всё равно, какая-то структура, строение – должны быть похожи.
– Да, это те же мы. Просто из других миров. Из другой параллельной реальности.
– А вы хоть раз смотрели вверх? Вы замечали какая красота нас окружает?
– Ой, да что там красивого. Это самые обычные светильники.
– Да нет же. Неужели вы не задумывались, что это чудо. Ведь если б не было их, мы бы с вами вообще не видели друг друга. И уж речи даже не было бы о том, чтобы спорить о своей внешности.
– Ну, не было бы и не было бы. Обсуждали бы что-нибудь другое.
– А я вот думаю, В чём смысл нашего существования?
– Смысл в том, чтобы пройти по этой ленте, не нарушая ряд. А тех кто смещается, снова ставят в строй.
– Неужели не было никого, кто бы решился на большее, чем пару шагов?
– Наверное были. Но это было так давно, что уже превратилось в какие-то легенды. Говорят, что они просто пропали после этого. Возможно в брак. Возможно перекатали и снова в ленту. Но мы уже никогда их не узнаем.
Вся эта стрекотня не прекращалась. Каждая банка считала своим долгом выразить свое мнение в той или иной области. Но была среди них одна, которая молча слушала их, не произнося ни слова. Её тоже одолевали мысли и сомнения. Она с жадностью впитывала как губка всё, о чём спорили и мечтали её соседи.
– А наша жизнь? Чем она заканчивается?
– Известно чем. Складывают нас потом вон в те коробки. Коробка закрылась. И мы исчезли.
– Нет. Я не верю. Наверняка мы не умираем. Я просто уверена, что есть какая-то другая жизнь после нашей.
Баночка забеспокоилась. Лента неумолимо приближала её к страшным коробкам. Она прижалась к основанию так сильно, что казалось, утонет в плотном резиновом месиве.
– Нет, нет. Этого не может быть. Только не со мной. Только не так.
Страх сковал баночку. Да так, что она даже забыла, что умеет шагать.
Это происходило как-то само собой. Просто ты намереваешься сдвинуться, и у тебя получается. Она делала уже это, но возвращалась обратно, чтобы не вызывать подозрений.
– Пусть я выглядела как все. Пусть и не выделялась какими-то талантами. Но я знаю точно. Я особенная. Я не как все. Что-то должно случиться.
Ей очень-очень не хотелось уйти вот так вот. Просто так. В картонную коробку, заклеенную скотчем. И вовсе не радовало даже то, что на коробке красовалась фамильная надпись с датами.
Захотелось заплакать. Но слезы не текли. Банки не умели плакать. И от этого становилось ещё грустнее.
Когда-то баночка мечтала научиться этому. Но как она ни старалась, у нее никогда не получалось.
И вдруг случилось неожиданное. Конвейер встал и погас свет. Банки затихли.
– Это же чудо. Настоящее чудо. Я знала.
Стряхнув с себя оцепенение, баночка стала двигаться к краю ленты, строя в голове планы побега. Она не ведала что будет за лентой. Там, куда она намеревалась бежать. Но точно знала, что ждет её впереди, если она ничего не предпримет.
Но в тот самый момент, когда баночка добралась до края, включился свет. Помещение вновь наполнилось гвалтом неугомонных консервов.
Конвейер заработал.
– Быстрее. Только бы успеть.
Баночка набралась смелости и прыгнула. В неизвестность.
Однако, её нижний кант предательски зацепился за ленту, и она угодила прямо в коробку. Крышки коробки захлопнулись. Стало темно.
Рядом лежали такие же банки как и она. Кто-то из банок причитал с мудростью, что это наш путь и мы достойно его прошли. Кто-то тихонечко выл. В основном все молчали, смирившись со своей участью.
Заскрежетал скотч. Коробку качнуло. Банки охнули, стукнувшись друг о друга. Некоторое время все находились в невесомости. Потом был сильный удар. Баночка потеряла чувства и исчезла из этого мира…
