«Столько лет прошло…»
Глубоко вдохнув морозный ноябрьский воздух, женщина закрыла глаза, вспоминая мельчайшие моменты того дня. Дня, который она никогда не забудет.
– Евгения Александровна, вас ожидают, – несмело окликнул мужчина, стоя у дорого авто с открытой дверью.
– Минутку, – шепнула Женя, словно боялась спугнуть тот самый замок из тумана, в который она так отчаянно рвалась.
Она достала из кармана помятую, пачку сигарет. Тех самых. Самых дешевых. Которые она когда-то курила в юности. Когда ждала Его ровно на этом же месте.
Отдав сумку в руки водителя, Женя прошлась вдоль невыского кованого забора, припорошенного грязным снегом. Слишком рано зима вступила в свои права. Прямо, как в тот год… Она закурила, окончательно возвращаясь в тот волшебный ноябрь. Женщина пнула носком брендовых сапог сугроб, и ее губы тронула грустная полуулыбка. Тогда она отмывала от грязи свои потрепанные жизнью рыжие тимберленды.
«Он тогда опоздал. И я замерзла. Злилась безумно», – она шумно выдохнула облако сизого дыма изо рта, и немигающие уставилась на припаркованные неподалеку такси. Она помнила, в какую сторону они уехали; помнила, что ехать недолго, что Он предлагал ехать на метро. Но злость и дикий холод заставили прыгнуть в теплое такси, и плевать, что вышло дорого.
Сигарета начала печь пальцы, и Женя стала озираться по сторонам, выискивая урну, но за столько времени, ее так и не удосужились поставить. От безысходности Женя воткнула шипящую сигарету в сугроб – к сотни таким же «иголкам».
– Едем, – сухо бросила она, быстро залезая в машину, запахивая белоснежную шубу. Опять замерзла. Но было ли это из-за холода?
Десять. Десять чертовых лет она избегала Северной столицы. Прекрасно понимала, что все тут будет напоминать о Нем. О том, что было; о том, что так грело должливыми ночами; о чем молчала, и лишь наедине с собой могла дать волю чувствам.
Женя улыбнулась, вспоминая жуткий проливной дождь. Как они бежали от торгового центра до парка, где всегда гуляла ее компания. По большей части – сброд непутевых подростков, пьяниц и потаскух, но Женя привыкла быть с ними. Они ее боялись и уважали. Предводитель сброда. Сейчас это звучит смешно.
В тот год Он приезжал к ней в Краснодар. В тот год она поняла, что влюбилась. Грубая, высокомерная, хамоватая задира. Жендос Якудза. Так ее кликали в округе. Совсем не то, что сейчас. Успешный писатель, бизнес-леди с огромной сетью ресторанов, заботливая мать и верная жена. Казалось, что та невыносимая девушка и железная леди – совершенно два разных человека.
Но Он тогда смог пробиться сквозь эту, как могло показаться, неприступную стену. Смог отыскать ту наивную и хрупкую девушку, которая всю жизнь старалась быть сильной. Тогда было противоречие, тогда она отчаянно сопротивлялась этому новому чувству, что окрыляло. Постоянно обижалась на него, грубила и отталкивала. Просто, чтобы не быть слабой. Но Он никогда не осуждал ее, всегда поддерживал и понимал.
Это сейчас, спустя десять лет, она осознала, что рядом с ним она могла позволить себе быть слабой.
В глазах задрожали слезы. Женя задрала голову, чтобы не дать им скатиться, чтобы не испортить макияж. У нее еще много дел. А вечером можно будет закрыться от мира в номере отеля, с бутылкой виски или, лучше, текилы.
***
– Потребуется колоссальный штат сотрудников для открытия сразу трех ресторанов. Мы начали проводить собеседования еще в прошлом месяце, но вы сами понимаете, что для хороших кадров нужно время.
– Не понимаю, – зло отрезала Женя, грубо перелистывая анкеты. – Мы предлагаем отличные условия. Ищите по другим заведениям, переманивайте хороших специалистов. Я не позволю работать на моей кухне неквалифицированным работникам, – она перебирала кандидатов, не особо всматриваясь и вчитываясь. Скорее, чтобы отвлечься.
Но одно имя и фото заставило ее сердце пропустить удар. Пропустить и заколотиться с удвоенной силой. Удивление на ее лице стремительно переходило в волнение и даже – боль. Она выдернула анкету из папки и нервно сжала в руке. Женя с трудом смогла вернуть себе самообладание, вцепившись взглядом в сотрудника, который едва испариной не покрылся от страха.
– На сегодня – все? Если да, то работайте. Открыть рестораны нужно до новогодних праздников.
– Да, сегодня больше нет встреч, – сглатывая ком, что застрял в горле, мужчина несмело взял папку, побаиваясь делать резкие движения.
– Устройте встречу с этим кандидатом. Он претендует на место шеф-повара. И впредь я буду лично проводить собеседования на эту должность, – прикрыла Женя свои истинные намерения.
***
«Два часа…» – эта фраза неистово билась в голове. Два часа – это так мало по сравнению с десятилетием, но Жене казалось, что чертовы два часа – сто двадцать минут, семь тысяч двести секунд – длятся вечность. Но она не подавала виду, неспеша гуляя по Дворцовой площади, украдкой глядя на Эрмитаж. Они так туда и не попали, хотя ей очень хотелось. Не смотря на то, что Женя любила искуство, так и не выкроила время для посещения Эрмитажа. О чем говорить – она избегала Петербурга всеми силами, но у партнеров возникали вопросы, почему она не открывает филиал в одном из крупнейших городов страны. Это было до дрожи глупо и неправильно, но она не могла себя побороть очень долгое время. И не зря. Стоило только спуститься с трапа самолета, как ее охватили давно забытые воспоминания. То, что она отчаянно пыталась закопать глубоко в сердце.
Открыв дверь кофейни, Женя невольно вздрогнула от громкого колокольчика на двери.
– Латте без сахара, – мягко улыбаясь, заказала она, доставая из сумки карту.
– Сию минуту, – широко улыбался молодой парень, и принялся варить кофе, попутно принимая оплату. Его пальцы нечаянно прикоснулись к ее, когда отдавал карту, и смущение вспыхнуло на лице парня. Он постарался прикрыться кашлем и натянул форменную кепку чуть ниже, чтобы гостья его маленькой кофейни не заметила раскрасневшееся лицо.
– Благодарю, – Женя учтиво склонила голову, в который раз запоздало одергивая себя. Эта дурацкая привычка приехала вместе с ней из Кореи. Там это не было чем-то зазорным, напротив – было невежливо не поблагодарить поклоном. Но в России это смотрелось очень странно и порой – комично.
Женя вышла на улицу, и ее едва не снес порывистый морозный ветер. Она посильнее закуталась в шубу, быстро шагая в проулок, и когда зашла за угол, ветер оставил ее волосы в покое. Она облегченно выдохнула, доставая из кармана все ту же пачку сигарет. Закурила. Легкие наполнил дым дешевого табака с привкусом сена, но она находила в этом утешение и успокоение. Обыскала не один десяток магазинов, чтобы найти именно эти сигареты.
