Алекс Брут - Беспорядок

Название:	Беспорядок
Автор:	Алекс Брут
Жанр:	Стихи и поэзия
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	Не установлен

О чем книга "Беспорядок"

Основная мысль произведений Брута выражается в короткой фразе: «Смотри, это зеркало».В сборник собраны избранные тексты, написанные в период 2015—2019 гг. Книга содержит нецензурную брань.

Бесплатно читать онлайн Беспорядок

ISBN 978-5-4496-5912-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

СТИХИ

«После всех услышанных мной историй…»

После всех услышанных мной историй

я пишу свою – в ней старик и море,

в ней подбитый летчик ползет по снегу,

в ней гонец погибнет в конце забега.

Мне так мало слов для бурлящих мыслей.

Соль рассыпана и молоко прокисло —

всех примет не счесть, что несут дурное.

Если верить в них, то к чему иное

пониманье мира? Зачем надежда

человеку, что подбирал одежду

всех оттенков долгой полярной ночи?

Я учусь любить, но пока не очень.

Я учусь искать в своем сердце веру,

отличать массив от простой фанеры.

Мой норвежский лес догорит к рассвету.

Под ключицей боль, но пройдет и это.

«Весна ввалилась мокрым снегопадом…»

Весна ввалилась мокрым снегопадом

в исполосованный ветрами город N.

И горожане были этому не рады,

ведь так хотелось от погоды перемен.

Я шел домой пешком от остановки,

курил в рукав и зарывался в капюшон.

В сугробах вяз, на льду скользил неловко —

и в целом, был достаточно смешон.

Происходящее описывало точно

все то, что было,

есть,

произойдет потом.

Я аккуратно лег,

чтобы проверить прочность

Земли.

И стал ловить большие хлопья снега ртом.

«В июле, приехав в Питер…»

В июле, приехав в Питер,

исполнив большую мечту,

среди бесконечных литер

блуждаешь. На каждом мосту

ты делаешь сотни фоток.

На Думской заходишь в бар,

кидаешь на стойку банкноты

и думаешь: «Город стар,

а я молода и красива.

Весь мир на ладони лежит.»

А после рассвет на заливе,

и рядом с тобой ни души.

Ты ищешь квартиру в центре,

работу возле метро.

И вскоре ты бармен-эксцентрик,

что пьет в коммуналке ром

с поэтами, обсуждая,

что солнце здесь только во сне.

И время стрелой пролетает,

и выпал вчера первый снег.

Зимой ненавидишь Питер —

тут слякоть куда не ступи.

Ты шепчешь

в свой вязаный свитер,

уткнувшись: терпи… терпи…

«Какая глупость думать о весне…»

Какая глупость думать о весне,

когда сугробы обнимают грязный лед.

Нет ничего опасней и страшней,

чем оптимизм, рожденный из хлопот,

из незначительных для дела недостач,

дедлайнов с красной меткой «сделать до»

у менеджера маленьких задач,

узнавшего про принцип бусидо.

И вот уже колеблется, дрожит

спокойствие услышавшего стук

судьбы. Ровняя нервно этажи,

многоэтажки высятся вокруг,

как часовые колкой теплоты.

Их командир – ссутулившийся клен.

На улице царит зима, а ты

почти исчислен, взвешен, разделен.

«Беспокойство заворочалось в груди…»

Беспокойство заворочалось в груди.

Непонятно, уезжать или остаться,

и становится все толще личный панцирь

от предчувствия разлуки впереди.

У меня, похоже, снова дежавю,

словно чей-то голос просит обернуться,

словно сердце тяжелей на десять унций

и святые скалятся с гравюр.

И неважно, на какой теперь вокзал

и какие дальше остановки.

Я в поэзии обычный полукровка —

ничего по сути не сказал.

Но она дала мне календарь,

обвела незначимую дату

и сказала: приходи обратно

в феврале. Ты должен мне январь.

«Если темные времена…»

Если темные времена,

в небо черным столбом дым;

если видишь дурной знак

в том, что чувствуешь мир иным;

если некуда поутру

мимо белых прозрачных штор;

если нет на плечах рук,

отводящих седой шторм;

Если все пропитала гарь,

привела за собой беду.

Зажигай по ночам фонарь,

я увижу его. Я приду.

«Я бы мог переплыть сто морей…»

Я бы мог переплыть сто морей,

покорить два десятка вершин.

Я бы мог заходить на заре

победителем с войском большим

в города, поднимая флаг,

объявляя – войне конец.

Я бы мог разгонять мрак,

проповедуя сотням сердец.

Я б разрушил пару легенд,

мимоходом создав еще три.

Я бы мог выживать в тайге

или вспять повернуть Гольфстрим.

Мог бы выиграть важный турнир,

забивая в нем главный гол.

Я бы мог опрокинуть мир,

если только бы знал для кого.

«Отец вернется пьяный, закричит…»

Отец вернется пьяный, закричит.

Мать зарыдает, он слетит с катушек.

Она испуганно поднимет хрупкий щит

своих ладоней. Ты закроешь уши,

чтобы не слышать звук ударов за стеной

и крики боли в нарастающем абсурде,

чтобы запомнить навсегда рефрен простой:

«Со мной такого никогда не будет».

Сменив тринадцать раз календари,

ты понимаешь, что река вернулась в русло.

Твоя квартира, как боксерский ринг, —

второй нокдаун, лампа светит тускло.

А утром ты молчишь, как мать, точь-в-точь,

и врешь врачу, но он тебя не судит.

В соседней комнате беззвучно плачет дочь:

«Со мной такого никогда не будет».

«Я усталый путник. Я – бродяга…»

Я усталый путник. Я – бродяга

на шоссе в разбитых старых кедах.

У меня почти пустая фляга

и в помятой пачке сигареты.

Я иду от прошлого на север,

в сторону конечного начала,

где поставит кто-то жизнь на реверс.

Повстречай меня таким усталым.

Вот твой дом, вот свет горит в оконце.

Ты не спишь конечно этой ночью,

ждешь, когда восток согреет солнце,

проверяешь темноту на прочность.

У тебя неясная тревога —

будет ли еще рассвет хорошим?

Я прошу сейчас совсем немного:

Приюти меня таким замерзшим.

Открываешь двери, ставишь чайник,

говоришь неспешно о неважном,

словно я здесь первый неслучайный

в суете пластмассово-бумажной.

За окном гудит полночный скорый,

обрывая наши диалоги.

Я уеду утром в новый город,

полюби меня таким недолгим.

«Подарите друзьям мандарины…»

Подарите друзьям мандарины

в эту ветрено-злую погоду.

Принесите без слов, без причины,

как предвестники Нового года.

Подарите им счастье из детства,

ожидание чуда в рутине.

От хандры безотказное средство

подарите в простом мандарине.

И они, улыбнувшись: «Как кстати

это солнце в прозрачном пакете!»,

будут вечером есть их в кровати,

чтоб во сне улыбаться, как дети.

«Зима свернулась у порога белым псом…»

Зима свернулась у порога белым псом

и заскулила на янтарь луны чуть слышно.

Пока вороны пересчитывают крыши,

ночь снова кажется разбавленным вином.

От холода дома бросает в дрожь,

к ним тянут ветви голые берёзы,

чтобы хоть как-то пережить морозы,

но их объятья обрезает ветра нож.

А мы в постели, в комнате тепло.

Ты спишь, а я опять овец считаю.

Меня достала арифметика простая.

[здесь вычеркнуто пять обсценных слов]

Бессонница, безжалостная дрянь,

зачем ты хороводишь мои мысли,

перебираешь разговоры, даты, числа?

Я помню все. Пожалуйста, отстань.

«В тесной комнате снова душно…»

В тесной комнате снова душно,

В коридорах опять накурено.

Постоянно хочется в душ, но

даже он воду льет нахмуренно.

Распускает немытые руки

после рюмочки ритуальной

алкоголик-сосед от скуки

с отвратительной шуткой сальной.

А соседка скалится гнусно —

невозможная баба скандальная.

Как вампир, выпивает чувства

беспросветная жизнь коммунальная.

Ты рвалась в чёрно-серый Питер,

от провинции, предрешенности.

Ты стремилась к другой орбите.

Мегаполис не принял влюбленности.

И теперь каждый вечер – вечность.

Ты выходишь на мерзлые улицы,

ищешь в строгих домах человечность,

чтобы жить здесь и не сутулиться.

Следующая страница

С этой книгой читают

Навстречу Богу. Стихи 1988—2011 гг.

Эдуард-Владимир Вайнштейн

В книге собраны стихи, написанные с 14 до 37 лет. Это память о самых важных, судьбоносных, золотых мгновениях жизни, дающая ключ ко всему остальному прозаическому корпусу творений автора.

Читать

В тиши библиотечной

Анатолий Ольнов

Автор ОЛЬНОВ АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.Год рождения – 1938, 27 февраля. Родина – с. Городище Череповецкого района Вологодской области. Кроме Череповца и Петрозаводска проживал в городах: Сортавала, Витебск, Усть-Каменогорск, Альметьевск.

Читать

Иду на Вы! Время «Ч». Том 2

Александр Хрящевский

Гражданин Советского Союза. Коммунист.Родился 22.12.1956 г.Родители – ветераны Великой Отечественной войны.Окончил ВВМУПП им. Ленинского комсомола в 1981 г.1981—1993 гг. – служил на дизельных подводных лодках 182-й Отдельной Бригады подводных лодок (б. Бечевинская), КВФ.После предательского развала Советского Союза подал рапорт об увольнении из ВС, заявив о несогласии с политикой нового руководства страны, армии и флота.Уволен в запас с должности

Читать

Выход где-то рядом с этой маетой…

Марина Василенко

Мы любим. Если повезет, становимся счастливыми, и со временем у нас появляются прекрасные воспоминания.Если нет, нам остаются грусть и иногда стихи.

Читать

Я мама первый год. Книга о счастливом материнстве

Татьяна Аптулаева

Книга Татьяны Аптулаевой «Я мама первый год» – больше, чем обычная энциклопедия советов. Она, как и ее первая книга-бестселлер «Я скоро стану мамой!», отличается от многих других. Каждая мама маленького малыша найдет в ней то, чего не хватает именно ей, чтобы получать удовольствие от своей новой роли. Вы научитесь лучше понимать и чувствовать ребенка, его потребности и желания; легче успокаивать его, когда он плачет; играть с ним и вовремя замеча

Читать

Бандитский Петербург

Андрей Константинов

«Бандитский Петербург» – это самая полная криминальная история Северной столицы с момента ее основания до настоящего времени.«…в каком-то смысле книга „Бандитский Петербург“ для меня – это бесконечная литературно-исследовательская каторга, отбывая которую с каждым годом все труднее находить в себе силы продолжать работу… И все-таки, как мне кажется, тема „Бандитского Петербурга“, будучи сейчас не столь „спекулятивно-актуальной“, как это было в де

Читать

STORY № 1. За гранью суеверий

Lover of good stories Даша MaMaCuTa

Первая история из цикла "HALLOWEEN STORIES" затрагивающая тему инопланетной жизни и попыток одного очень упертого агента ФБР узнать правду. Скалли и Малдера не будет, а вот Тесс и Роб… Как без них?

Читать

Павшие

Александр Долженков

Мир изменился. Люди изменились. Теперь не будет каких-то мелких бытовых забот. Не будет вечерних посиделок с друзьями. Школа, работа, все это не имеет больше никакого значения. Осталась только одна цель – выживание. Не только твари являются угрозой для жизни, но и сами люди, а временами и сама природа. Меня зовут Кэлвин. Я, мой отец Роджер и мать Эльза уже два года пытаемся выживать перебежками с одного места на другое. На своем пути живых мы пок

Читать