Василий Корганов - Бетховен. Биографический этюд

Бетховен. Биографический этюд
Название: Бетховен. Биографический этюд
Автор:
Жанры: Музыка | Биографии и мемуары
Серия: Культурный слой
ISBN: Нет данных
Год: 2021
О чем книга "Бетховен. Биографический этюд"

Корганов Василий Давидович (1865-1934 гг.) – музыкальный критик и пианист. Его капитальный труд о Бетховене – лучшее произведение на русском языке о гениальном композиторе и мужественном человеке.

Основу книги составляют письма Бетховена, изложенные в хронологическом порядке и снабженные комментариями.

Содержит иллюстрации.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Бесплатно читать онлайн Бетховен. Биографический этюд


Предисловие

В предлагаемой читателю книге ее автор собрал все появившиеся до настоящего времени в печати письма Бетховена, снабдив их комментариями, необходимыми для ближайшего знакомства с личностью знаменитого симфониста. Расположены письма в хронологическом порядке, с некоторыми отступлениями, неминуемыми при изложении событий и эпизодов в жизни героя, порой тесно связанных с эпизодами более или менее ее отдаленной эпохи.

Слог писем Бетховена, не только собственноручных, но также написанных по его поручению или под его диктовку, не только немецких, но также французских и английских, почти сплошь тяжелый, что называется – дубоватый, неуклюжий, с частыми попытками играть словами, шутить, острить и не менее частыми подчеркиваниями. Барбаризмы венского наречия, которое в значительной степени усвоил Бетховен и которое весьма далеко от немецкого литературного и северогерманского языков, а также провинциализмы родного композитору прирейнского наречия вносят во многие его письма тоже немало своеобразного и настолько непонятного, что один из биографов назвал такие страницы его писем «бестолковыми толкованиями и неописуемыми писаниями». Множество сокращений в словах и разнообразие в начертании одних и тех же имен, ряд слов собственного изобретения и немало орфографических ошибок создают препятствия свободному чтению и переводу писем, к тому же еще обильных грамматическими вольностями: в одном месте пропущено сказуемое, в другом предложении нет подлежащего, здесь имя собственное начинается малой буквой, там глагол – большой буквой, часто знаки препинания отсутствуют целыми десятками либо заменены чертой; порой встречаются слова зачеркнутые, или неразборчиво написанные, или собственного изобретения, или же расставленные небрежно, спешно, бессвязно и как бы бессмысленно, или же повторяющиеся несколько раз, то по рассеянности, то умышленно; точно они засели в мыслях композитора или у него недостает других для выражения своей идеи.

Мы могли бы изложить их в русском переводе складно и более ясно, но тогда утратился бы тот колорит, который так удачно окрашивает фигуру, личность Бетховена, встающую перед нами при чтении подлинника; впрочем, не желая злоупотреблять терпением любителей, задумавших познакомиться с 1300 письмами знаменитого композитора, мы кое-где сгладили шероховатости слога, причем позволили себе вольность, часто встречающуюся в исторических монографиях, а именно: местами сократили или пропустили длинные титулы адресатов и писали с малой буквы обращения к этим лицам.

Некоторые читатели найдут, быть может, многие из этих писем и записок незначащими, пустыми, скучными, надоедливо повторяющими одно и то же, но мы решились пренебречь «широтой натуры» такого читателя, его отвращением к мелочам, так как верим в существование любителей, готовых отречься от поверхностного знакомства, от верхоглядства и способных найти в каждой детали, в каждой строке собранного здесь материала новый штрих или нюанс, новую черту, краску или тень, из которых слагается образ знаменитого композитора.


Бетховен. Скульптура Н. Л. Аронсона


Попутно с жизнеописанием коснулись мы характеристики музыкального гения Бетховена.

Наиболее вдохновенные сочинения его относятся к трем типам композиции: к симфоническим, камерным и фортепианным произведениям, из коих два первые рода представляли для автора наибольший интерес, ими он начал и закончил свою деятельность, тогда как фортепиано, вероятно, вследствие своих менее совершенных и менее богатых средств музыкального выражения, ранее струнных инструментов и ранее оркестра потеряло привлекательность для него; лет за пять до смерти Бетховен перестал писать для этого инструмента. По этой причине, а также ввиду чрезвычайной популярности его главных фортепианных произведений мы даем читателям более или менее обстоятельную характеристику лишь его симфоний и квартетов.

Уместным находим сказать здесь несколько слов относительно орфографии и произношения фамилии нашего героя: на родине его, у немцев, пишется она: Beethoven, выговаривается приблизительно так: Бе-товен, причем ударение ставится на первой е, произносимой удлиненно, а буквы h почти не слышно. По-русски выговаривают обыкновенно Бетховен с ударением на букве о, а пишут различно: Беетховен, Беет-говен, большей же частью – Бетховен; ударение это, хотя совершенно неправильное, настолько установилось в России, что мы не берем на себя смелости предлагать перемещения его на первую гласную, а потому не можем также рекомендовать, находящихся в связи с ударением, двух е после б, хотя опыт такого правописания был сделан нами (в брошюре, изд. 1888 г.) и встречается у некоторых других авторов (например, у проф. Саккетти); что же касается следующей буквы h, то полагаем более правильным переводить ее, за неимением в русской азбуке общеупотребительного знака для г спиранта, буквой х как наиболее близкой к западноевропейскому h; во многих именах, встречающихся в предлагаемой читателям книге и мало распространенных в русской литературе, мы также перевели h буквой х, исходя из более близкой степени родства латинского h к русскому х, нежели к г (см. «Рус. правописание» Я. Грота, стр. 8).

1 мая 1909 года, г. Тифлис

Вступление

«Я не знаю ни одного сочинения (за исключением некоторых Бетховена), про которые можно бы было сказать, что они вполне совершенны».

П. И. Чайковский

Музыка представляет собой могучее средство выражения настроения, вызванного чувствами, волнующими человека и ищущими отзвука в окружающей среде; ее звуковые лучи, отражаясь в сердце слушателей, объединяют их душевные движения, направляют полет их фантазии, то согревают, то охлаждают их, окрашивают их грезы то яркими или светлыми, то бледными или темными цветами. При погребении музыка усиливает грустное настроение толпы, при веселье она способствует его интенсивности, перед битвой она возбуждает кровожадный пыл войска. Формы народной «безыскусственной» музыки, как и формы музыки высших классов, на протяжении веков подвергались естественной эволюции в зависимости от степени культуры человечества, от видоизменений его потребностей и идеалов, причем первая, народная музыка, конечно, шла в своем развитии значительно медленнее, чем вторая, выросшая на более плодородной для нее почве, в среде общества, менее обремененного физическим трудом и ищущего более разнообразных развлечений.

В древние времена это последнее искусство достигло наибольшего развития в той области, которая захватывала духовный мир человека, владычествовала в течение целого ряда веков над думами и чувствами его – в сфере религиозной, связанной то с пышными, блестящими, то с мрачными, гнетущими элементами величественного церковного ритуала.


С этой книгой читают
Почти полвека Семен Степанович Гейченко был хранителем Пушкинского музея-заповедника на Псковщине. Уроженец Старого Петергофа, солдат Отечества, после тяжелого ранения вернувшийся с фронта, он восстановил из руин усадьбы в Михайловском, Тригорском и Петровском. Гейченко называл себя «Домовым», зная каждую мету, связанную с Пушкиным в Святых горах, и до конца своих дней сохраняя там жизнь духа русского гения.Эта книга легендарного человека о завет
«Смеяться, право, не грешно, над тем, что кажется смешно» – этот афоризм Николая Карамзина можно назвать одним из девизов советского кинематографа. Наши режиссеры, такие как Леонид Гайдай и Эльдар Рязанов, обладали великолепным чувством юмора, чаще всего, сочетавшееся с отменным вкусом и чувством стиля. Они дарили радость многим поколениям советских людей и давали путевку в жизнь нашим любимым актерам. Их добрые и веселые творения стали неотъемле
Как создавался музей Изящных искусств – нынешний Пушкинский, ставший заповедником мировой культуры в центре старой Москвы? Эта книга – о том, как складывался замысел уникального музея, как строилось неповторимое здание на Волхонке, как неутомимый профессор Иван Цветаев по крупицам собирал музейную коллекцию, как он обивал пороги меценатов и государственных сановников. Как его наследники превратили Пушкинский в один из величайших музеев мира, без
Геннадий Бортников – легенда русского драматического театра. В течение многих лет этот во многом загадочный актер, со странной изломанной пластикой, оставался идолом столичной публики, выступая на сцене театра им. Моссовета. На гастролях в Париже в 1965 году французская пресса окрестила его «русским Жерар Филипом».Генрих Бёлль, Сэмюэль Беккет доверяли ему постановку своих произведений на сцене. Его звездные спектакли – «В дороге» В. Розова, «Глаз
Петр Ильич Чайковский – самый популярный и любимый русский композитор и на Родине, и в мире. Его мелодии попадают прямо в душу и запоминаются на всю жизнь. Гению Чайковского были подвластны многие музыкальные жанры – опера, балет, симфония, романс… Мелодия его Первого концерта для фортепиано с оркестром стала музыкальным символом России. Его музыка сопровождает нас всю жизнь – и всё же Чайковский остается великой загадкой. Как человек, музыкант,
Раскройте тайны жизни и карьеры Зендеи – одной из самых ярких звезд Голливуда – в этой захватывающей биографии! От скромных начинаний на телевидении до триумфального восхождения на вершину славы, эта книга поведает о невероятном пути Зендеи, ее творческих достижениях, феноменальной популярности и влиянии на современную культуру. Мы заглянем за кулисы съемочных площадок, узнаем о ее работе над культовыми проектами, о ее неповторимом стиле, о ее ак
Петр Ильич Чайковский, великий русский композитор, дирижер и педагог, вел дневники большую часть своей жизни. Он фиксировал в них все, что происходило с ним и его окружением, записывал интимные мысли и наблюдения, суждения о современниках, свои и чужие тайны. Не показывал их никому и в конце концов сжег почти все записи. Оставшиеся бумаги (11 тетрадей) были собраны его братом Модестом, а впоследствии изданы в 1923 году другим его братом, Ипполито
Иногда может показаться, что все вокруг – настоящие ценители классики, способные распознать каждую культовую мелодию буквально с первых нот. Одни знакомы с музыкой со времен специализированной школы, другие – благодаря родительскому воспитанию, а третьи и вовсе начали познавать ее во взрослой жизни. Но что делать, если вас классическая музыка всегда обходила стороной, а разобраться в ней – интересно для личного развития?Например, можно обратить в
Главному герою Антону через близкого друга передает сообщение странный человек, который хочет предупредить его о какой-то опасности. Согласившись встретиться с этим мужчиной, Антон вместе с другом попадает в дом к мужчине, который не планировал с ним встречу и ничего не знает. Друг Антона при этом исчезает. Погружаясь в ад бессмыслия, полный странных существ и ситуаций, главный герой перестает узнавать друзей и близких, а они в свою очередь перес
Эта книга познакомит вас с городом Добрянкой, признанной столицей доброты. Маленький и старинный город, несмотря на утрату металлургического завода, во многом сохранил характерный колорит уральского горнозаводского городка, оставаясь при этом динамично развивающимся и современным. Книга будет интересна как жителям Добрянки, так и гостям города, а также всем интересующимся родным краем.
Когда-то стены замка Ратлин были обителью гордого клана Макдонеллов. Сейчас же в этих руинах, окутанных вечным туманом, нет ни малейшего отголоска былой славы. С поднятым белым флагом клан был беспощадно уничтожен по приказу королевы Елизаветы. Финтан Макдонелл, чудом выживший в страшной резне, лишился дома, семьи и покоя. Всё, что у него осталось – священная клятва мести. Оба генерала – Норрейс и Дрейк, вот-вот отбудут из Плимута в торговую эксп
Оливеру одиннадцать лет, и имя себе он выбрал сам, в честь любимого героя Диккенса. Он любит играть в «Змейку» на телефоне и еду «как в Америке»; мечтает победить хулигана Цапу, вылечиться от ВИЧ-инфекции и попасть в настоящую семью. Но когда из Солт-Лейк-Сити приезжают будущие мама и папа, по телевизору начинают рассказывать, что скоро наступит конец света.Прозаик Микита Франко, автор бестселлеров «Дни нашей жизни» и «Окна во двор», в своих прои