В книге «Человек футбола»[1], изданной в 1968 году, Артур Хопкрафт с восхищением отзывается о небывалой славе футболистов.
«Попробуйте, находясь рядом с футбольным стадионом, расположенном в Манчестере или любом другом городе Великобритании, произнести слово “Джорджи”, – пишет он. – Окружающие тут же поймут, что вы говорите о Бесте. Если скажете “Мэтт”, вспомнят Басби. “Денис” – значит Лоу, “Нобби” – это Стайлз. И так далее». Дело тут, по мнению автора, не в фанатизме футбольных болельщиков, но в том глубоком и длительном воздействии, которое оказывает личность выдающихся спортсменов на массовое сознание.
Хопкрафт начал писать о футболе в самом начале карьеры, когда работал в небольшой газете города Барнсли. «Это был единственный знакомый мне репортер, который носил галстук-бабочку, что для Барнсли 1950-х было определенно смелым поступком», – вспоминает шестнадцатилетнего Артура его коллега, журналист Майкл Паркинсон.
Позже Хопкрафт станет известным сценаристом. Его перу принадлежит сценарий знаменитого телесериала, снятого в 1979 году по роману Джона ле Карре «Шпион, выйди вон!» (Tinker, Tailor, Soldier, Spy). Но, прежде чем проститься со спортивной журналистикой, он издаст лучшие статьи в виде сборника «Человек футбола». Именно этот труд вдохновил меня на создание книги, которую вы держите в руках.
Сборник Хопкрафта – глубинное исследование английского футбола 1960-х. В очерках с говорящими названиями «Игрок», «Менеджер», «Директор», «Арбитр», «Болельщик» и других он повествует о встречах с Джорджем Бестом, Альфом Рэмзи, молодым Кеном Бэйтсом, который тогда занимал должность президента футбольного клуба «Олдхэм». К своим героям автор относится с необыкновенным пиететом. Но не как к полубогам. А как к людям и мастерам.
Возможно, современному читателю идеально отшлифованный стиль Хопкрафта покажется старомодным. Заверения, что футбол важен настолько, чтобы о нем писать, – ненужными. Тем не менее «Человек футбола» – прекрасная книга. Местами даже пророческая. Так, автор утверждает, что, вопреки распространенному мнению, европейская Суперлига никогда не будет существовать. И добавляет: «Более вероятно следующее предположение: от Английской футбольной лиги отделится внутренняя Премьер-лига. Что позволит интегрировать футбол высшего класса, возможно, в дюжину крупнейших регионов страны». Разумная идея. И, как известно, она имеет приверженцев среди влиятельных деятелей футбола.
Я никогда не осмелюсь сравнить себя с Хопкрафтом, тем более что не ношу галстук-бабочку. Но влияние личности спортсменов на общественное сознание по-прежнему феноменально. Моя книга – это мой взгляд на современных деятелей футбола. Я также постарался понять, какие они. Не полубоги, но обычные люди и мастера своего дела.
Как и Хопкрафт, я начал писать о футболе – игроках, менеджерах, директорах, а иногда даже о болельщиках – в шестнадцать лет. В октябре 1986 года в журнале World Soccer был опубликован мой очерк о Рууде Гуллите. Гонорар составил около 30 фунтов, тогда для меня это были большие деньги. Кстати, многие главы моей книги посвящены голландским игрокам. И радуйтесь, что я вырос в Нидерландах, а не в Сан-Марино.
В 1994 году я стал штатным обозревателем газеты Financial Times. Также работал в Observer (как когда-то Хопкрафт!) и в The Times. Сотрудничал со множеством других журналов и газет разных стран: от Японии (где очень хорошие гонорары) до Аргентины (где гонорары похуже).
Мой коллега утверждает: только в общении с настоящим игроком можно понять суть футбола. Он переписывается с членами сборных, часто ссылается на их мнение: «Если поговорить с Францем Беккенбауэром, он скажет, что…»
У меня другая позиция. Я никогда не считал, что футболисты способны сказать нечто примечательное. Познать суть футбола можно в беседе с Арсеном Венгером. Конечно, если он захочет с вами разговаривать. Но я не думаю, что можно проникнуть в тонкости игры, общаясь с Уэйном Руни.
Сегодня, достигнув среднего возраста, стараюсь реже интервьюировать спортсменов – результат не стоит тех унижений. Иногда мне звонят из редакции какого-нибудь журнала: «Можно ли добиться встречи с Х?» Я отвечаю: «Можно!» При условии что вы готовы в течение нескольких недель отправлять факсы, которые загадочным образом никогда не доходят по назначению, звонить на мобильные телефоны раздраженным агентам, бродить рядом с тренировочными базами, оказывать мелкие услуги спонсорам. В итоге разговор состоится. Х, скорее всего, опоздает на несколько часов. Скажет: «Надеюсь, в субботу мы выиграем. Думаю, у нас получится». Сядет в машину и уедет.
Вспоминаю историю, рассказанную коллегой. Ему довелось работать переводчиком у футболиста-звезды, только что вступившего в ряды мадридского «Реала». По пути на пресс-конференцию, где новоявленный легионер выступал хедлайнером, мой знакомый поинтересовался, что тот планирует сказать журналистам. Спортсмен посмотрел с удивлением: «Наша задача – не сказать ничего».
Кстати, футболисты почти не употребляют словосочетание «без комментариев». Как однажды заметил Газза, такой ответ у СМИ вызовет подозрения. В публичных выступлениях игроки ограничиваются милыми пустяками. Недавно я смотрел интервью, данное одному из французских телеканалов Франком Рибери. И был впечатлен, насколько непринужденно игрок жонглирует ничего не значащими фразами: «Мы сыграли хорошо… Скоро следующая большая игра… Мы надеемся выиграть… Важно лишь то, как хорошо играет команда…» Идеальное шоу.
Но подобная бессмыслица устраивает многих журналистов. Большинство газет и телеканалов не заботятся о качестве содержания. Им гораздо важнее продемонстрировать близость к звезде. Или хотя бы создать ее иллюзию. Часто видимости доступа достаточно, чтобы продать материал. Кажется, мое интервью с Кака купили издания восьми стран.
Конечно, иногда удается застать спортсменов в минуты хорошего настроения, которое чаще всего наступает после завершения карьеры. Тогда интервью превращается в удовольствие. Я ощутил его, собирая материалы для статей, гуляя по Кейптауну с Брюсом Гроббеларом, по Роттердаму с Джонни Репом и Берндтом Хольценбайном. Или общаясь с Гленном Ходдлом в «Поло Баре» отеля, расположенного недалеко от Аскота.
