– Бойков, а ты почему не работаешь? – Преподаватель литературы, прозванный за худобу и высокий рост Жердем, склонился над столом Бориса Бойкова.
– Я не знаю, что писать.
– Тема сочинения, по моему, задана совершенно ясно «Кем я хочу стать».
– А я еще не знаю, кем я хочу стать.
– Хм, проблема, – Жердь улыбнулся. – Ну хорошо, ты не знаешь, какую специальность ты выберешь. А вот каким человеком ты себя представляешь в будущем?
– Спасибо, Андрей Григорьевич, я понял.
– Ну и слава богу. – Жердь перешел к соседнему столу. – А у тебя, Васильева, какие проблемы? Тоже не знаешь, кем хочешь стать?
Класс начал хихикать.
– Знаю, но это мое личное дело!
– Очень интересно! Не смею настаивать, но если вы не сдадите сочинение, – Жердь, когда сердился, преходил на ВЫ, – то сами понимаете…
– А можно я напишу, каким я вижу будущее моих друзей?
– Это, конечно, не совсем по теме, но что с вами поделаешь, – вздохнул Жердь.
– Женька, напиши, что я буду маршалом!
– А про меня, что я буду хозяином нефтепромыслов!
– А я буду мисс Вселенная!
– Женька, напиши, что я на Танечке Копытовой женюсь!
– Женька, не смей!! – раздался истошный вопль, – Васька сам лопоухий, и дети у него будут такие же!
– Всё, всё! – вмешался в разгоревшееся веселье Жердь. – Заявки принимаются только в письменном виде в свободное от занятий время. Кстати, вы зря веселитель. Времени у вас совсем мало осталось.
Борис этого разговора уже не слышал. Он писал, писал по взрослому твердым установившимся почерком. Вообще, в характере Бойкова уже прорезывались черты взрослого человека. Этому способствовало то, что жизнь в последние годы его гладила, в основном, против шерсти.
Борис рано лишился отца, а два года назад мама тяжело заболела, и пришлось жить на две весьма скромные пенсии – за погибшего отца, и маминой по инвалидности. На плечи Бориса взвалились многие домашние дела, а в прошлом году он еще начал подрабатывать репетиторством. И всё это при том, что нужно было учиться на одни высшие баллы, чтобы получить стипендию для учебы в институте…
«У меня хорошие предки. Есть с кого брать пример. … Мой прадедушка был танкистом. Его экипаж в 1943 году под Прохоровкой сжег три фашистских танка, а потом его танк попал под огонь самоходки – Фердинанда. Прабабушка осталась одна. Она работала на снарядном заводе и растила мою будущую бабушку. Бабушка и дедушка окончили институт имени Губкина по специальности «Прикладная математика», а потом работали программистами. Они считались хорошими специалистами. Мой папа, инженер-механик, работал на режимном предприятии. Он погиб, пытаясь открыть застрявший выхлопной клапан котла, чтобы преотвратить взрыв. Мама, пока не заболела, работала бухгалтером…».
Заканчивал свое сочинение он так – «Я не знаю, какую специальность я хотел бы получить. Но твердо знаю, что нужно сформировать свой характер и получить высшее образование, потому что без этого многого в жизни не добиться.»
В этот день после школы Борис впервые в жизни провожал домой девушку, Женьку Васильеву.
Сначала шли молча – Жене было немного не по себе: шутка ли сказать, тебя провожает мальчик, да еще какой! Сам Борька Бойков – мудрость и совесть класса!
Женя первой прервала затянувшееся молчание: «О чем ты думаешь, Борис?».
Борис вздохнул: «Да вот, зацепила ты меня своими словами… Вот теперь и думаю, а правда, кем я буду?».
– Хочешь узнать, что я написала в сочинении?
– Нет, этого не надо… В сочинении, да еще, когда спешишь…
– А я вот хочу рассказать, как я тебя в будущем вижу.
– Ну давай, Кассандра, даже интересно!
– Ты парень серьезный, основательный. Всё делаешь, выкладываясь на полную катушку. У тебя карьера, наверняка, будет удачной. Станешь большим начальником или крупным ученым. Будешь ставить, а может уже ставишь перед собой большие цели, будешь их добиваться всерьез, не щадя сил. Одно плохо, это я так понимаю, наверное потому что я девчонка, личная жизнь у тебя будет на втором, а может и на пятом месте, сухой ты очень. Ну ладно, ладно, нечего хмуриться, – Женька дернула за непокорную Борькину чуприну. – Мало ли что влюбленная дура может наговорить!
– Нет, Женечка, всё, что ты говоришь, правда. Наверное, нужно стараться не черстветь.
– А вот как ты ко мне относишься? Ты меня хоть немножко любишь?
– Любить, по моему, нельзя немного. Ты мне очень нравишься. Мне с тобой хорошо. А вот про любовь ничего не могу сказать. Я в этом еще не разбираюсь.
Девятый класс. Репетиторство
Борис оглядел свою группу, состоявшую из трех его одноклассников: «Мне очень жаль, ребята, но сегодня мы занимаемся в последний раз. Сами понимаете почему.»
Ребята молча опустили головы. Они знали почему.
Бойков начал заниматься репетиторством еще в седьмом классе. Дело пошло успешно. Его подопечные лихо переходили на твердые тройки и даже четверки. Сначала он занимался с отстающими учениками арифметикой и алгеброй, а потом к этим предметам добавилась и физика. Борис очень дорожил репетиторством: каждая копейка была на счету, особенно после того как мама заболела – у нее развилась в последние годы острая сердечная недостаточность. Маме нужны были дорогие лекарства, да и посещение врачей влетало в копеечку. А еще нужно было хоть как-то питаться, покупать обувку и одежду. Борис рос, и на нем всё горело. Репетиторство в какой-то мере выручало. Конечно, был соблазн заниматься не с тремя, а с четырьмя или даже пятью ребятами сразу, но Борис считал, что при этом ухудшится качество занятий, а он берег свою репутацию.
Но вот в классе появился новый ученик, Венька Савостьянов. Красивый, широкоплечий, с льняным лихим чубом и… нахальным взглядом чуть на выкате серых глаз. Девчонки сначала были от Веньки без ума и только что не дрались за право пойти к нему «на свиданку». Но скоро эта мода прошла. Девочки после таких свиданок приходили в класс грустными, а то и заплаканными, с синевой под глазами. А ребята стали подумывать над тем, что не пора ли этому самому Веньке кое-что «объяснить», тем более, что и с парнями вел себя нагло, кичился поясом Джиу Джитсу и демонстративно швырялся деньгами.
Назревала гроза. Вмешалась классная руководительница, всеми уважаемая и любимая Наталья Павловна Архангельская, которая вела этот класс, начиная с нулевки. Она пришла в класс в конце занятий. Веньки не было – сбежал с третьего урока.
– Вот что, дорогие мои, – Наталья Павловна часто так обращалась к классу в минуту жизни трудную, – я знаю, что Савостьянов не сахар и не подарок. Его уже в четвертую школу переводят. Что здесь делать, я не знаю, но силовые методы, о которых кое-кто из вас подумывает, ни к чему хорошему не приведут…
