ПРОЛОГ
[{Рэймонд}]
— О, вот и ты, Рэй! Наконец-то!
Чарльз Эллиот, маркиз Лонгрин, хлопнул меня по плечу. Тут же подошел и Дэвлин Мэзерс, граф Корнуол.
— Мы тебя заждались, думали, уже и не явишься.
— Как я мог пропустить такое? Этот бал-маскарад — гвоздь сезона!
— И правда, как? — рассмеялся Чарли. — Тут же девиц пруд пруди.
— Но-но, ты что, не помнишь, что Рэй у нас женатый человек? — усмехнулся Дэв.
— Ой, — скривился Чарльз. — А когда это кому-то мешало?
Мы все втроем рассмеялись. Они правы, моя жена, можно сказать, номинальная, живет в дальнем поместье, а я тут, в Лондоне.
— Слушай, тут такая особа появилась! — заговорщически прошептал Чарли. — Никто не знает, кто она и откуда, слухов ходит много, но… — Он развел руками. — Она просто божественна. Ты обязательно должен с ней познакомиться.
— Прямо божественна, — передразнил друга. — Неужели лучше Флоранс или Эбигейл?
Эти две дамы очень известны в свете. И хотя обе замужем, тем не менее не отказывали себе в удовольствиях. И обе красивы, как только могут быть красивы женщины.
— Лучше.
— Лучше не бывает, — усмехнулся.
— Это ты сейчас так говоришь.
— Она напоминает и Флор, и Эби, и еще парочку прекрасных дам света, — Дэв подергал бровями, — но маска скрывает лицо, и непонятно, кто из них под ней прячется.
Чарли схватил меня за руку и потащил в гущу толпы. Мы лавировали между гостями, обменивались приветствиями и наконец достигли цели. Дама в ярко-красном платье стояла, окруженная кавалерами, смеялась над их шутками, любезничала в ответ на комплименты и подавала руку для поцелуя. Лицо было скрыто за большой маской, и я видел только улыбку, которая покорила меня сразу. Черт возьми, эта женщина должна быть моей!
Дама и впрямь напоминала чем-то всех знакомых красоток разом. И хотя я видел только глаза и улыбку, этого было достаточно, чтобы она сразила меня в самое сердце. А еще мне очень хотелось узнать, кто же скрывается под маской.
Вклинился между поклонниками. Кто-то попытался что-то возразить, но мне было достаточно на него посмотреть, чтобы смельчак позабыл о тщетных попытках приблизиться к незнакомке. Поклонился.
— Позвольте пригласить вас на танец, — улыбнулся.
Незнакомка благосклонно подала руку, и я увлек ее к другим парам.
Весь вечер не мог от нее отойти, ждал полуночи, чтобы наконец увидеть ее лицо. Перебирал в уме всех знакомых барышень. И несколько даже подходили по росту и цвету волос. Мечтал о том, чтобы это оказалась одна из тех, на кого положил глаз. И когда, наконец, часы пробили двенадцать раз и все сняли маски, я взглянул на незнакомку и тут же застыл в немом изумлении.
— Какого черта?! Вы?! — воскликнул, как только сумел вымолвить хоть слово. — Не может быть!
ГЛАВА 1
{Двумя годами ранее
Англия, 1815 год, поместье Эдерли}
[{Рэймонд}]
— Я требую огласить завещание немедленно!
— Простите, это невозможно. Только после похорон и в присутствии всех заинтересованных лиц.
— Неужели совсем ничего нельзя сделать? — посмотрел на поверенного. Мне срочно нужны деньги, чтобы погасить карточные долги, а этот… не хочет помогать. Уволю сразу же, как выполнит свои обязанности!
Когда узнал, что отец умер, сразу поспешил в поместье, чтобы организовать похороны. К счастью, я жил в лондонском особняке. Так что ехать долго не пришлось. Наконец-то я был свободен и волен делать что душе угодно. Меня ждали женщины, кутежи с друзьями и все доступные лондонские развлечения.
Однако я никак не рассчитывал, что придется ждать еще некоторое время и провести в этом доме несколько дней.
— Милорд, простите, но это так, — покачал головой Саймон Белл, который долгие годы работал на моего отца. — Есть определенные правила…
— К черту правила! — зарычал на адвоката. — Я седьмой граф Эдерли! Я здесь устанавливаю правила!
— К сожалению, это не так. Единственное, что я могу сделать — ускорить оглашение, созвав всех заранее…
— Работайте! — ответил резко и вышел. Раз все зависит от похорон, значит, надо их ускорить.
Стал раздавать распоряжения, но люди смотрели на меня недоуменно. Казалось, они и без меня прекрасно знают, что и как делать. И даже довольно споро справлялись. Плюнул, поняв, что ускорить процесс не удастся, и вышел в сад. Сейчас это единственное место, где нет суеты.
Последние четыре года мы с отцом не общались. Сразу после грандиозного скандала и ссоры я уехал из дома и отправился в армию. Наполеоновские войска маршем проходили по Европе в опустошительной войне, и требовалось как можно больше людей, чтобы остановить зарвавшегося француза. Три года я завоевывал репутацию среди вояк, три года жил в ужасных условиях, но я сам выбрал это. Отец присылал мне деньги, когда я просил, но не отвечал, не писал ни строчки. Просто вкладывал деньги в конверт. Наверное, ждал, когда я приползу и буду умолять простить. Хотя за что прощать? За то, что жил так же, как все остальные мои друзья? За то, что играл в карты и веселился с красивыми женщинами? Это моя суть, мне это нравится, и я не хотел ничего другого. Отец грезил о наследниках, которым я смогу передать титул, но я не желал связывать себя узами брака. Когда-нибудь, когда состарюсь, после сорока — возможно, задумаюсь. Но сейчас, когда мне едва минуло двадцать пять — нет уж, увольте.
Но отец все настаивал, что мне пора остепениться, найти хорошую девушку, жениться и зажить как порядочный семьянин. Бр-р, даже звучит ужасно. И вот теперь он умер, а я… жалею, что не сказал ему многое, что хотел.
Подавил в себе желание пойти в комнату, где лежало тело отца, и в последний раз подержать его за руку, холодную и безжизненную. Наконец-то свободен, билась в голове мысль, и я пытался убедить себя, что ничего не чувствую. Что в сердце и душе пустота и холод. Мне нужны деньги, и как можно скорее — это главное. Остальное подождет.
Внезапно услышал шорох и оглянулся. По дорожке в траурном платье шла девушка лет семнадцати на вид. Хрупкая, бледная, заплаканная, она буквально брела, не разбирая дороги, взгляд был устремлен куда-то вперед, но она явно ничего перед собой не видела. Споткнулась и чуть не упала, но тут же пришла в себя, огляделась и уселась на скамейку чуть в стороне. Меня она не видела, я спрятался глубже среди кустов и разглядывал незнакомку. Судя по всему, она была в глубоком трауре. А раз умер здесь только мой отец, значит, оплакивала она именно его. И кем же она ему приходится? Женой? Вряд ли, я бы знал, такая новость не могла обойти светские салоны. Любовницей? Вот это ближе к истине, хотя между ней и моим отцом было по большей мере сорок лет разницы. Но свет знал и не такие случаи. Однако обычно подобные женщины не убиваются по своим умершим любовникам, а быстренько собирают вещички и подаренные безделушки и уезжают в поисках следующего кандидата. А может…
