Многие из нас встречали в современной прессе и, не задумываясь, произносили не раз сами: «Не хочу учиться, хочу жениться», «Счастливые часов не наблюдают», «Умом Россию не понять», «Мир спасет красота», «А был ли мальчик?», «Наступил на горло собственной песне», «Автомобиль не роскошь, а средство передвижения» — при этом мы редко вспоминаем, что эти «народные мудрости» в действительности имеют вполне конкретных авторов: Д. И. Фонвизина, А. С. Грибоедова, Ф. И. Тютчева, Ф. М. Достоевского, М. Горького, В. Маяковского, И. Ильфа и Е. Петрова и многих других.
Сейчас, через три четверти века после смерти, Михаил Афанасьевич Булгаков оказался в положении, о котором сам при жизни, наверное, не мог и помыслить: он стал модным классиком, любимым писателем уже для нескольких поколений подряд. Его читают и цитируют, переводят и постоянно переиздают, ставят и экранизируют, любят и прославляют — не по программе.
Личность автора, незаурядный писательский дар, острота и вневременная актуальность, необыкновенная сила литературного языка сделали Михаила Булгакова одним из наиболее узнаваемых и цитируемых писателей в России. Сложно представить человека, ни разу не слышавшего призыва «не читайте до обеда советских газет», не знавшего, что «Аннушка уже разлила масло», что «квартирный вопрос испортил» москвичей, а «ключница водку делала».
Авторы настоящего издания поставили перед собой задачу собрать высказывания Михаила Булгакова, дабы проиллюстрировать его отношение к ряду вопросов и проблем. Безусловно, там, где это казалось уместным и логически обоснованным, авторы книги не могли отказать себе в удовольствии процитировать не только прямую речь писателя, но и его художественные произведения. Биография Михаила Булгакова и его посмертная судьба полны противоречий, а потому считаем необходимым подчеркнуть, что не следует, заручившись одной-двумя фразами писателя, категорически утверждать о его личности и вкусах. То, каким был настоящий Булгаков и каким мы его себе представляем, — далеко не всегда одно и то же.
«…Пушкиноведение, как я горько убедился, не есть точная наука», — сообщал в 1935 г. Булгаков в письме к Викентию Вересаеву по поводу их совместной работы над пьесой «Александр Пушкин». В определенной мере эти слова могут быть применены к области литературоведения, называемой булгаковедением, — к настоящему времени существует весьма внушительное количество работ, посвященных различным сторонам биографии и творчества Михаила Афанасьевича, однако точки зрения специалистов совпадают далеко не всегда, а порой обнаруживаются и острые разногласия.
Современники оставили значительное количество воспоминаний о Михаиле Булгакове. Работая с материалами по биографии писателя, мы в первую очередь стремились уделить особое внимание воспоминаниям близких и родных Булгакова, что стало возможным во многом благодаря работе биографов. Проделав колоссальную работу, А. П. Кончаковский, Л. К. Паршин, М. О. Чудакова, Л. М. Яновская и другие исследователи, с которыми современники писателя делились воспоминаниями и впечатлениями, донесли до нас историю жизни и творчества Булгакова.
Поскольку наша работа не претендует на роль научного исследования и носит популярный характер, то мы, ссылаясь на работы специалистов-булгаковедов, сознательно позволили себе абстрактные обороты — «по мысли биографов», «по мнению исследователей», «жена писателя вспоминала» и т. п. — без ссылок на авторов и биографов. Для желающих ознакомиться с библиографией в конце книги приведен список работ признанных специалистов-булгаковедов, послуживших нам источниками при подготовке этого издания.
В книгу вошли цитаты из художественных произведений Михаила Булгакова, его писем, дневниковых записей, воспоминаний о писателе. Приведенные цитаты сопровождаются комментариями, в которых мы попытались рассказать о некоторых эпизодах биографии писателя, а также показать историко-литературный контекст его произведений. Цитаты собраны в соответствии с тематическим делением (о коммунальном быте, о других писателях, о медицине и т. д.). Книга заметно выходит за рамки «крылатых булгаковских цитат», что, возможно, позволит читателю взглянуть на писателя с новой, неизвестной для него стороны. Основным материалом для создания книги послужили научные труды известных специалистов по вопросам биографии и творчества Булгакова: К. Н. Атаровой, Г. С. Файмана, М. О. Чудаковой, Е. А. Яблокова и других исследователей — им авторы данного издания выражают искреннюю благодарность.
Самый ужасный в Москве вопрос — квартирный.>1
Известный марксистский тезис «бытие определяет сознание» оказался чрезвычайно актуальным для темы коммунального быта в литературе и искусстве советского периода. Грандиозные социальные преобразования, охватившие страну после Октябрьской революции (в частности, претворение в жизнь декрета «Об отмене частной собственности на недвижимость в городах»), давали пищу для ума сатириков — Михаила Зощенко, Ильи Ильфа, Евгения Петрова и др. Впрочем, тема бедности и человеческой стесненности, образы многочисленных ночлежек и углов в съемных квартирах, где с трудом сосуществовали абсолютно различные типажи, в русской литературе были запечатлены еще раньше — в произведениях Ф. М. Достоевского, Г. И. Успенского, В. Г. Короленко, М. Горького.
За тем, как в 1920–1930-е гг. утрачивало свой смысл и уходило в прошлое понятие «квартира», на смену которому пришли рабочие общежития и «коммуналки», — наравне с современниками наблюдал и Михаил Булгаков.
Михаил Афанасьевич приехал в Москву в конце сентября 1921 г., как он сам вспоминал, без денег и без вещей, «чтобы остаться в ней навсегда». В тот момент ему было тридцать лет, а за спиной — уже настоящая биография: во время Первой мировой войны он работал в прифронтовых госпиталях, служил земским врачом в глухом селе, излечился от морфинизма, участвовал в Гражданской войне, едва не умер от тифа, скитался по Кавказу, сочинял революционные пьесы для владикавказского театра… В Москве начинающий писатель тотчас столкнулся с квартирным вопросом:
И вот тут в безобразнейшей наготе предо мной встал вопрос… о комнате. Человеку нужна комната. Без комнаты человек не может жить. Мой полушубок заменял мне пальто, одеяло, скатерть и постель. Но он не мог заменить комнаты, так же как и чемоданчик. Чемоданчик был слишком мал. Кроме того, его нельзя было отапливать. И, кроме того, мне казалось неприличным, чтобы служащий человек жил в чемодане.>2
«Однодневные» адреса, ночевки у знакомых сменились первым постоянным местом жительства — комната для Булгакова нашлась благодаря помощи родственников и протекции самой Надежды Константиновны Крупской (по мужу — Ульяновой). Письма, хлопоты, неприятные разговоры с жилтовариществом и, наконец, Булгакова с первой женой, Татьяной Николаевной, прописали в доме № 10 на Большой Садовой улице — в одной из комнат коммунальной квартиры № 50, послужившей впоследствии прообразом легендарной «нехорошей квартиры» из романа «Мастер и Маргарита». Обстоятельства получения комнаты, полные бюрократического гротеска, Булгаков впоследствии описал в очерке «Воспоминание»: несчастный бездомный писатель, которого всеми неправдами пытаются выселить из коммуналки, пишет бумагу на имя Ленина. Вождь приходит к писателю во сне и усмиряет председателя домового управления, а на следующий день заветную бумагу подписывает Надежда Константиновна. Воспоминания о первых месяцах жизни в коммунальной квартире и попытках устроиться на новом месте были запечатлены писателем в очерке «Сорок сороков»:
