Под горою, над рекою,
Где изгиб ее крутой,
Близко или далеко ли
Терем там стоит резной,
В этом тереме – девица,
На все руки мастерица,
С нею дедушка живет,
Вот уже сто первый год.
А у деда книга есть,
В книге той чудес – не счесть!
Когда время настает,
Он ту книгу достает,
И, сорвав с нее печать,
Начинает вслух читать.
И волшебные картины –
Сказки, басни и былины
Начинают оживать,
Из глубин веков вставать:
Там, лягушка со стрелою
Ждет Ивана под сосною,
Там Кощей в своей палате
В серебре сидит и злате,
Там Яга в своей избушке
На лесной живет опушке,
Там ручьи из под горы
Мертвой и живой воды,
Там искусница царевна
В заточенье, в башне медной,
Там на дубе ларь висит,
В нем Кощея смерть сидит,
Там Иван царевич ходит,
Смерть Кощея он находит,
И злодея убивает,
От него весь мир спасает!
Отовсюду сказки эти
Приходили слушать дети.
В этот час, мои друзья,
С ними приходил и я.
И сейчас я, как смогу,
Ни полслова не солгу,
Так и быть, вам услужу –
Сказку эту расскажу.
***
В одном, известном всеми царстве,
Жил царь, уж много лет подряд
Он правил этим государством
Не плохо, люди говорят.
Но вот беда, за годы эти
Он стал вдовцом, но жил не зря -
Росли и возмужали дети
Красавцы – три богатыря:
Ерема – первенец, наследник,
Андрей – охотник и стрелок,
Иван, из братьев он последний,
Красив, разумен и высок.
Однажды братьев пригласили
Прийти к царю на разговор.
И те, тотчас, к отцу прибы́ли
На царский, на широкий двор.
И молвил царь: «Хочу сказать я,
Известно, как я вас люблю,
Но не могу, не стану врать я,
Что кое в чем я вас корю!
Живете вы в тепле, в достатке,
Нужды ни в чем не испытали,
Едите сыто, спите сладко…
Отказа никогда не знали!
Но мне годов уже не мало,
И седина уж в бороде,
Все, вроде есть, не доставало
Детишек резвых во дворе!
Хочу, на старости, понянчить
Я внуков, слышать детский смех,
Их баловать, смешить, дурачить,
Хочу, чтоб было как у всех!
Ведь я, пока, не очень старый!
И вот вопрос мой, наконец:
Доколе будете без пары?
Невест ведите во дворец!
Вы сами не смогли решиться -
Решу за вас на этот раз,
А вас прошу, хоть вдрызг разбиться,
Но точно выполнить приказ!
Вот мой указ: «Числа такого,
В часы, что солнце восстает,
Моим сынам собраться снова,
И выйти в поле из ворот,
С собою луки взять и стрелы,
Стрелять стрелою наугад,
Чтобы она туда летела,
Где нас невестой наградят.
Куда стрела, по воле ветра,
По воле случая уйдет,
Идти туда, и там, наверно,
Стрелок невесту и найдет!»
Умолкнув, царь оборотился,
Мол, все – закончен разговор,
И каждый низко поклонился,
И поспешил покинуть двор.
В тот день, в назначенное время,
Указ – закон, и как тут быть,
Царёвы дети, ноги в стремя,
Спешат судьбу свою решить.
Ерема взял стрелу, и, вскоре,
Она, из лука ввысь звеня,
Слетела, в радость иль на горе,
С собой судьбою вдаль маня.
Стрела ушла, что было силы -
Боярский двор она нашла,
И со стрелой его, Людмила,
К нему боярышня сошла.
Андрей, стрелок лихой и меткий,
Стрелу пустил из лука вдаль,
Ему известной только меткой
На двор лишь той, о ком печаль.
И он был награжден по праву,
В каменьях, в шубе из песца,
Стрелу несла его Любава –
Дочь именитого купца.
А наш Иван смотрел, как братья
Смогли судьбу свою спасти,
И что ему осталось брать-то,
Ведь девок нет вокруг, почти!
Он долго целился из лука,
Затем, прищурив левый глаз,
Пустил стрелу, почти без звука,
Тем царский выполнил указ.
Стрела ушла куда-то в тучи,
Иван пошел за нею вдаль,
А на пути был лес дремучий,
Беду суливший и печаль.
И братья посмеялись громко,
Верхом, в седле, домой спеша:
«Что взять с капризного ребенка?
Ему любая хороша!»
Над головою тучи серы
Ходили вдоль и поперек,
Иван бродил по лесу смело,
Пока до нитки ни промок.
Напрасны были все надежды,
Что где-то здесь стрела легла,
Лишь растрепал, порвал одежды,
Тропа далече увела.
Вдали палаты, избы, хаты,
Поля, леса и буерак,
Не видно, ни стрелы пернатой,
И ни проезжих, ни бродяг.
Болота лишь кругом да кочки,
На них кусты, ковыль, гнилье,
Брусники жесткие листочки,
Трясина, смрад и комарье!
И вдруг, у самой у воды
Ручья, что вниз струится с горки -
То оперение стрелы,
От тетивы летевшей звонкой.
А рядом с тонкою стрелою,
Схватив своею скользкой лапкой,
Сидит лягушка под сосною,
И снизу вверх глядит украдкой.
Иван отпрянул – как же быть?
Указ исполнить нужно честно,
Но как лягушку полюбить
И взять ее своей невестой!?
Он повернул, хотел уйти,
Стрелу, мол, потерял случайно,
Но та, вдруг, стала говорить
Красиво, нежно и печально:
«Иван, тому твоя вина,
Что за стрелою в это место
Ты брел, но только я одна
Смогу помочь, ведь Я – невеста.
Возьми меня в свои палаты,
С отцом исполни уговор,
Ведь в том никто не виноватый,
Что ты стрелу со мной нашел.
Возьми, укрой меня платочком,
Снеси в свой дом, доверься мне,
Ведь я, как ты, царева дочка,
И здесь не по своей вине».
И вот, под вечер, огородом,
Чтоб кто случайно не донес,
И не срамиться пред народом,
Царевич в дом ее отнес.
И под скамейку, в угол темный
Свою добычу положил,
И пирога кусочек скромный
Он ей на ужин предложил.
В своем углу лягушка тихо
Сидела, лапками шурша,
А наш Иван, напился лихо
Хмельного меда не спеша.
Уснул, и сны, мрачнее тучи
Его терзали в эту ночь,
Проснулся, жаждою измучен,
И сесть никак, и встать невмочь.
А голова, как чан с капустой,
Так тяжела, болит она,
Во рту помои, мысли грустны,
Спина, как лук напряжена.
Но что за диво, во светлице,
Как будто постарался кто –
Подмел ковер и половицы,
И к завтраку накрытый стол!
На скатерти, с узором красным,
В тарелках фрукты, а вино
В сосуде из стекла прекрасном
Искрится, пенится оно!
В печи огонь, на лавке длинной,
Расстелен шкурою медведь,
То по традиции старинной,
Стелили, мягко чтоб сидеть.
Иван глазам своим не верит,
Кого за то благодарить?
Кто тер, скоблил, полы и двери,
Кто эту грязь сумел отмыть?
За кутежами, между нами,
Иван давно не замечал,
Что здесь живет в грязи и сраме,
И дом давно не убирал.
А у окошка, на подушке,
Узорным золотом расшитой,
Сидит одна его лягушка,
Платочком розовым прикрыта:
«Проснулся, добрый мой хозяин?
Тебя я рада угостить.
Накрыт твой стол, и завтрак сварен,
Недуг твой можно излечить.
Отведай, в том вине приправы
От хвори, вылечит вино.
Отпей глоток, тут нет отравы,
Целебных трав оно полно».
Иван глотнул, и, правда, быстро
По жилам заструилась кровь,
И в голове светло и чисто,
И трезвый ум обрелся вновь.
Лягушка будто улыбнулась:
«Смотри, не стоит повторять,
К тебе душа твоя вернулась,
Напьешься – улетит опять!»
***
Заяц выбежал из леса,
Сел на стул и лапки свесил,
И не хочет убегать,
Просит сказку продолжать.
Наш царь, горит от любопытства,
И, по утру, своих гонцов
Шлет к сыновьям, велит явиться
Одним – невесты за крыльцом.
Пришли все трое, Ваня тоже
Пришел, поту́пя очи в пол,
А братья распознали все же,
Что за невесту он привёл:
«Ну что, давно так не старался,
Небось, все лужи обошёл?
Скажи, ты где за ней гонялся?
