– И какую музыку у вас в Туркмении слушают?
Тая откровенно изумилась такой постановке вопроса. Да, она понимала, что её родина отличается от большинства стран мира, но не настолько же!
– Вообще-то я приехала в Питер будучи фанаткой «Короля и шута»!
Собеседник перестал ухмыляться, очень внимательно посмотрел на неё, а потом молча прибавил звук. Настало время девушки удивляться. Из колонок послышались знакомые аккорды песни «КняZz»-я.
– Надо бы сходить как-нибудь на концерт, а то я последний раз вживую их слушала лет пять назад…
– Сходим обязательно!
***
Оба не знали, да и неоткуда, что по-настоящему живого Горшка им услышать уже не удастся, не успеют. Всего через полгода Михаила, легенды российского панк-рока, не станет.
Так же не могли они предугадать, что через пару месяцев их несерьёзный роман перерастёт в нечто большее и многообещающее. А потом… ударит обухом по голове – неожиданная поездка Таи на свою родину без обратного билета.
Воздух там отличается даже ночью. Он сухой, густой, обнимающий и согревающий, как тёплое верблюжье одеяло. Тая спускалась по трапу и снова поражалась такому ясному ощущению привычного и домашнего. Мир сразу же замедлился и наполнился детством – привычной жаркой погодой, ярким и высоким небом, шорохом двуязычной толпы. Её личный, по-своему тайный мирок. Мерзкий стук голоса сотрудника миграции вернул и чёрное. Не всему ведь быть идеальным.
– Стамбул? Москва? Бангкок?
– Что?
– Откуда прилетели?
– Из Питера… Петербурга. Из России.
– М-м-м. Транзитом что ли?
– Да, через Турцию.
– Российский паспорт тоже есть??
– Да, конечно.
– Покажите.
Тая знала – попросят, хотя какое им дело. Как они могут не пустить в страну свою же гражданку?! Проверяют… Работа у них такая. Нет, не работа – служба. Служение.
– Он новый что ли?
Девушка не стала слишком откровенно язвить и просить уточнить вопрос. Дата в паспорте стояла наисвежайшая. Кивок. Хорошо, что в заднем кармане джинсов уже ждал своего выхода на сцену предыдущий продырявленный загран.
– А старый где?!?
Протянула. Ждала минут семь. Наконец он нашёл отличия. Обрадовался.
– Смотри! Вот тут печать есть, а тут – нет! Надо в посольство идти и ставить! Поняла?
– Да, конечно. Спасибо.
Он прищурился, покачал головой. Возможно, подумал, что по-туркменски объяснил, и девушка его не поняла. Повторил тот же текст ещё два раза. «Да в нём умирает талант препода!» – подумалось Таисии.
– Да поняла я, поняла. За этим и приехала. Можно пойду уже?
Оскорбился. Старался ведь. На неродном языке практически. А тут наглость какая!.. Сказала бы так до того, как штамп поставил, точно бы прилетело ей… Брезгливо кинул оба паспорта на стойку чуть ли не в лицо. И такая карусель каждый раз. Такой вот дом. Вскорости бывший. Родина, блин.
***
– Я уже скучаю… Как думаешь, скоро вернёшься?
– Вот совершенно не представляю! Я лишь однажды приезжала сюда, не зная когда вернусь в Питер. Даже не знала, в Питер ли. Но тогда я точно знала, что могу сорваться отсюда в любой день. И сделала это спустя три месяца. А сейчас я уверена только в том, что уеду и именно в Питер, но точно не знаю когда – через месяц или полгода, или даже больше…
– Что ты делала тогда три месяца? Это ведь было после окончания универа, кажется?
– Да, я получила диплом и выехала из России, готовая на следующий же день вернуться обратно. Мне ведь обязательно надо было выехать из-за визы. Я училась как иностранка, хотя российское гражданство у меня ещё с девяностых. Но сложилось несколько иначе. Что я делала? Сначала тупо отдыхала. На Каспий съездила. Последний раз, считай, тогда и была там.
– Я не большой фанат моря, отличается оно там чем-нибудь?
– Да. Теперь я точно знаю, что отличается. В прошлом году ведь я впервые попробовала «чужое» море. Чёрное грязнее и солонее, Средиземное аж щиплет глаза. Про Мёртвое, так называемое, море, наверное, и говорить нечего, оно прекрасно. Кстати, Каспий тоже не море, а озеро. Но солёное и большое. Вода в нём очень мягкая. Море моего детства. Что интересно – его переименовали в Хазарское.
– Не слышал.
– Так оно только в Туркмении теперь Хазарское, а во всём мире как было Каспийским, так и осталось.
– Зачем?!
– Вроде как историческое название вернули. Как с мостом Лейтенанта Шмидта. Название старое вернули – Благовещенский, но многие продолжают называть как привыкли.
– Так а почему ты не осталась тогда после универа?
– Не нашла ни работу нормальную, ни смысла продолжать у мамы на шее сидеть. Ну, поработала немного промоутером на автозаправке, потом массажисткой, даже с соседскими детьми немного успела позаниматься. Но если и приходила куда устраиваться, например, офис-менеджером, на меня смотрели круглыми глазами и откровенно посылали: «Вы ведь без опыта совсем!». А где его взять, если только-только из универа. Все мои каникулярные попытки продавать что-то на базаре, работать на заводе упаковщицей или в боулинге инструктором – тут и близко не воспринимаются как опыт. Помыкалась и поняла, что опыт надо искать где-то в другом месте.
– Чушь такая. Я бы тебя взял к себе работать сразу же.
– Знаешь, возможно, придётся даже попросить тебя об этом. Не знаю, как оно там дальше будет, но работать с лояльным к моей ситуации начальником очень даже мне подходит.
– Буду закидывать тебя самыми трудными задачками!
– Да пожалуйста, сейчас-то я уже опытный работник – целых три года опыта по трудовой книжке. И копать могу, и не копать.
– Копать может кто угодно, а вот не копать – надо иметь настоящий талант.
По дороге из аэропорта Таисию накрывало ностальгией и ощущением заземлённости. Наверное, именно так можно описать чувство, которое испытываешь в месте, где родился. Подсознательное слияние с корнями. Сознательно же она смотрела в открытое окно машины в небольшом шоке.
Острыми иголочками её сердце царапали незнакомые пейзажи – там стоял дом, здесь был другой фонтан, тут раньше никакой колонны на перекрёстке не торчало, а это здание вообще будто перестроили… Всё в белом мраморе какое-то бледное, мёртвое. Где её жёлтые, розовые, серенькие старые дома из детства?
Девушка уже давно смирилась с переездом, прежде всего именно из-за пластической хирургии города, который она помнила совсем другим. Какой смысл жить здесь или даже приезжать в гости, если все воспоминания только в голове.
– Наверное, петербуржцам намного сложнее уезжать из родного города, он-то за последние десятилетия так кардинально точно не менялся.
– Переезд – это всегда трудно. В каждом месте остаётся какая-то часть тебя, и непросто отрезать от себя эти кусочки. Ты ещё поймёшь.
Мама точно была права. Ведь впереди Таю ждали почти два месяца пытки жарой, бюрократией, больницами, жарой, прощанием и встречами, встречами и просьбами помочь, оплатами, продажами всего, снова жарой, сборами, слезами…
