Знаете, бывают такие моменты, когда кажется, будто всё вокруг – кадры какого-то кино, art-house, будто бы вы герой и зритель одновременно. Вот глухая промозглая серость. Из неё неясно, словно улыбка деревенского забулдыги, проступает грязный асфальт – он весь усеян белыми пломбами жвачек. Слева совершенно пунктирно обозначается карета скорой помощи (уж она-то здесь как нельзя кстати). А справа заунывно поёт жёлтый саксофон с приросшим к нему бывшим интеллигентом. Картинка статична. Но вы делаете шаг, и это всё обрушивается на вас диким дождём шума. Теперь не хватает лишь одиноко стоящей девушки с растёкшейся тушью. Или девушки, курящей через мундштук.
Но вместо этого возник Илларион или, как он предлагал себя называть, Илья. И хотя на лице его не было туши, выглядел он не менее колоритно: из-под поношенного пальто выступал белый воротничок рубашки, над ней чернела трёхдневная щетина, а лицо его, несколько угловатое и худое, как бы заострялось и вытягивалось вперёд, продолжаясь прямым и тоже острым носом, что придавало ему сходство с носом корабля.
Мне, наверное, сразу стало понятно, что день предстоит незаурядный. Уже самое появление этого человека являло собой яркое пятно на серой картинке будничного быта. И тут я ничего не мог поделать. Была какая-то доля обреченности.
– Здорово! Удачно мы с тобой встретились – мы пожали друг другу руки. А у меня как раз дело на миллион, – без всяческих прелюдий начал он. – Есть время?
Время у меня было, и мы заскочили в небольшую кафешку из серии тех забегаловок, где на пластиковых столиках стелют прожжённые скатерти, а еду подают, предварительно разогрев в микроволновке, пиво же в таких местах вдвое дороже, чем в ларьке напротив. Мы заказали две шавермы на тарелке и две «Балтики». Когда пена уже осела, а стаканы наполовину опустели, Илья вернулся к делу.
– Знаешь, я тут подумал, – продолжил он, взъерошив рукой копну тёмных волос, – мне в Питере порядком поднадоело, хочется уехать куда-нибудь подальше, сбежать от этой суеты. Побыть наедине с собой. А квартиру оставлять просто так страшно – мало ли что. Ну сам понимаешь.
– Понимаю.
– Вот я и подумал, что ты бы мог мне здесь помочь.
– Погоди! То есть ты предлагаешь пожить у тебя в твоё отсутствие? Мы ж едва знакомы! – удивился я.
– Ну, парень-то ты нормальный и, мне кажется, честный. А ещё… – он засмеялся, – помнишь, когда в прошлый раз сидели у меня, я рассказывал небылицу про волков? Так вот, мне просто интересно было понаблюдать за твоей реакцией. Ты тогда повёл себя очень тактично, хотя и сразу догадался о выдумке. Это и подкупило. Короче, я тебе доверяю. Так что скажешь?
Да, зная его мнительность, «дело на миллион» казалось крайне удивительным. Но от меня требовалось только поддерживать всё в том виде, как оно есть сейчас, и своевременно оплачивать коммунальные услуги. Учитывая, что я давно уже ютился в небольшой комнатке на отшибе города, это было очень заманчиво – сэкономленные с аренды деньги мне были бы совершенно не лишними, да и жизнь без соседей, жизнь не в комнатушке, а в целой квартире, очень привлекала.
Мы договорились встретиться через неделю, когда я, так сказать, с этим пересплю. На самом же деле думать тут было нечего – вариант замечательный, вот только смущало, что Илья готов отдать на сохранение свою квартиру едва знакомому человеку, ведь мы виделись-то с ним прежде всего несколько раз. Поэтому последующие дни я потратил, чтобы навести справки о загадочном Илларионе-Илье Меньшикове. Интернет, социальные сети и соседи мало что смогли рассказать о нём. Да по сути-то ничего. Словно бы этот человек тщательно стирал свою историю, кропотливо удаляя из жизни всё то или всех тех, кто мог что-нибудь о нём поведать. Ясно было лишь, что он одиночка, этакий степной волк, каких-либо гостей у него не бывает, поэтому меня соседи разглядывали как местное чудо. Бабушки на скамейках сразу же принялись меня обсуждать. Также я узнал, что есть у него некоторая тяга к восточной философии, и хочет он сейчас уехать позаниматься какими-то практиками. Больше ничего выяснить не удалось.
Что ж, проблемы с деньгами подтолкнули меня принять решение в пользу переезда, и, когда мы встретились ровно через неделю в том же кафе «Мандарин» в то же самое время, я дал утвердительный ответ.
– Вот и славно. Тогда будь готов переехать полностью послезавтра. У меня уже билет куплен, а тебе нужно ещё показать, как чем пользоваться в квартире.
Я решил не удивляться этой спешке и, уведомив хозяина комнаты, в которой так долго жил, быстро собрал немногочисленные вещи, заказал «ГАЗель» для перевозки своей библиотеки и весь следующий день уже провёл в хлопотах переезда. Илларион заинтересованно и увлечённо помогал мне на всех этапах. Вещи я разместил в его шкафу, а вот с библиотекой оказалось сложнее. В итоге книги стали многочисленными ровными стопками на полу у стены напротив дивана. Огромная библиотека, всё моё богатство, теперь должно было пылиться на полу. Сердце сжималось от этого. Но тут уж ничего не попишешь, пришлось смириться.
Вечером, когда суматоха улеглась, мы сидели на тех же местах, что и в первый день нашего знакомства. Всё повторялось с одной лишь разницей в том, что теперь вместо настойки Илларион разливался ароматный чай. Из кухни он выплыл с дощечкой, на которой разместился занятный чайный сервиз.
– Это настоящая исинская глина, чай стоит пить только из такой. У меня два набора – для зелёных и чёрных чаёв. Этот, где у чайника ручка сбоку, а не сзади, например, только для зелёных, – он достал из бумажного пакета какой-то сушёный продолговатый предмет. – Когуа. Это тегуанинь, только он хранится и ферментируется внутри огурца, от этого вкус получается… хм… копчёным. И эффект меняется. Этот чай расслабляет.
Он выпотрошил в чайник несколько тугих горошин из сушёного огурца, предварительно отломив крайние корки и убрав их в сторону. Илья плеснул горячей воды, сполоснул чайник изнутри и через несколько мгновений вылил в специально принесённую для этого глубокую чашу. Я молча наблюдал за неведомой церемонией. Он вновь налил воду и отставил завариваться.
– Первым делом нужно смыть всю пыль и остатки грязи, поэтому я и вылил эту воду. Кстати, никогда не заваривай чай кипятком – ты как минимум испортишь его, а то и вовсе убьёшь. Первую заварку тоже следует сливать, – он взял настоявшийся пару минут чайник и вылил жидкость насыщенного цвета в ту же чашу. – Порой нужно слить и вторую заварку, но не в этом случае.
