– Доброе утро, дорогой! – Она лежала рядом, зарывшись в мягкое одеяло по шею, и смотрела на меня улыбающимися заспанными глазами.
– Доброе! – ответил я и потянулся, сладко зевая.
За окном светило солнце, подталкивая поскорее встать с кровати. Планов на субботний день было много.
– Что приготовить тебе на завтрак? – спросила она, спуская босые ноги на холодный паркет пола.
– Яичницы будет вполне достаточно, – ответил я, мысленно дав себе слово вылезти из кровати, как только освободится ванная комната.
– Хорошо, сделаю яичницу. С помидорами и перцем или просто болтунью? – Её голос заглушался звуком струящейся в душевой кабинке воды, хотя она и старалась говорить значительно громче.
– Лучше без всего. Просто яйца. Я могу помочь. – Я ждал отрицательного ответа типа: «Я и сама приготовлю, не беспокойся», но его так и не последовало. Видимо, Аня уже принимала душ.
Потянувшись ещё пару раз, размяв шею круговыми движениями и скинув резким одёргиванием ноги одеяло на пол, я сел на край кровати, облокотившись рукой на стоявшую рядом тумбочку с ажурным торшером. Настроение было по-субботнему возвышенное и спокойное.
Когда я вошёл на кухню, Аня уже раскладывала горячую яичницу по тарелкам. Чайник глухо булькал обильным паром. Свежий хлеб был аккуратно нарезан кусочками и лежал на разделочной доске по центру стола рядом с парой свежих целых помидоров и огурцом.
– Приятного аппетита! – Она поставила передо мной тарелку, подвинула солонку ближе к руке и обняла меня сзади.
– Спасибо. Сама поешь.
– Что-то не хочется. Вчерашний ужин ещё не переварился. – Я почувствовал, как она улыбается. – Я чаю с тобой попью.
С первых дней нашего знакомства Аня хорошо знала, что каждое утро я пью чай с лимоном. Эта привычка у меня появилась ещё в детстве, то ли от мамы, то ли от бабушки – уже не помню, но как-то так исторически сложилось, что чёрный чай я пью только с долькой лимона. Каждое утро Аня заваривала мне крутым кипятком свежий чай, иногда – пакетированный, но чаще всего листовой, дорогой, и клала в него дольку лимона, которая к моему появлению на кухне прекрасно успевала развариться, передать чаю непревзойденный аромат цитруса и создать в нём прозрачный янтарный цвет, за который я так его любил.
Днём на работе я тоже пил чай, но чаще всего зелёный. Его гораздо удобнее заваривать, поскольку, закинув пару щепоток листьев в заварочный чайник, можно было пить его весь день, лишь периодически подливая кипяток.
Кофе я вообще не любил, хотя и пил его достаточно часто, в основном на деловых встречах, которых у меня было много. Когда приезжаешь в чей-то офис на встречу, и секретарь спрашивает, что я предпочитаю – кофе или чай, я всегда прошу кофе, поскольку его делают в кофемашине, и он всегда у всех получается примерно одинаково сносным. А если попросить чай, то чаще всего приносят чашку с кипятком и пакетик какой-нибудь дрянной дешёвой заварки, которая мало того, что сама по себе невкусная, так ещё и с мокрым пакетиком потом возиться приходится, не понимая, куда его положить. Если ещё успеешь вынуть его из чашки до того момента, пока чай не заварился до состояния настойки горькой полыни. Другими словами, в гостях я пил кофе, на работе – зелёный, ну а дома – чёрный чай с лимоном, что за тридцать пять лет моей жизни превратилось в своего рода ритуал.
Анне, моей жене, было тридцать два. Познакомились мы в университете, несколько лет мы жили у моих родителей, два года назад поженились, переехали в собственную квартиру, планировали детей, которых в настоящее время у нас ещё не было.
Она работала секретарём в строительной фирме, я – начальником отдела развития в достаточно крупной логистической компании, возглавляемой её отцом. Несмотря на то, что зарплаты у нас были хорошие и позволяли жить легко и свободно, её родители регулярно давали нам денег, волнуясь, как бы мы не отказывали себе в чём-то крайне важном. Собственно, эти деньги и шли на сбережения, которые, как нам обоим казалось, понадобятся в будущем, когда Аня порадует нас обоих первенцем и не сможет какое-то время работать в конторе.
– Ань! – крикнул я в сторону спальни, где она переодевалась. – Аня! Во сколько у тебя парикмахер?
– В три, – отозвалась супруга, – но могу чуть-чуть опоздать. Переживут. Но только чуть-чуть, – добавила она после паузы.
– Я очень надеюсь, что мы успеем. Пробок быть не должно.
Ещё через пятнадцать минут мы мчались по на редкость пустому Ленинскому проспекту в сторону центра. День и вправду выдался солнечным и жарким. Скорее всего, подавляющее большинство москвичей уехало на дачи ещё вчерашним вечером. Шашлык, баня, рыбалка, абсолютное безделье, либо же, наоборот, грядки с картошкой и теплицы с огурцами, нескончаемое строительство и обустройство собственного хозяйства – каждого вытягивало из Москвы что-то своё. Периодически мы с Анной тоже ездили за город в дом к её родителям, но не часто, предпочитая проводить выходные вдвоём в полупустом городе. Шопинг, кино, обед в любимом вьетнамском ресторанчике на набережной – мы всегда легко находили, чем заняться.
Сегодня в наши планы входило посещение выставки современной фотографии, посещение парикмахерской и ужин с родителями Анны. К моим родителям я чаще всего ездил один, по будним дням, после работы, стараясь не тратить своё и Анино время на это скучное, если быть до конца откровенным, занятие в выходные дни.
Уж не знаю почему, но Аня очень любила фотографию как искусство. Она постоянно следила за появлением новых экспозиций и заранее покупала билеты на открытие наиболее интересных, по её мнению, выставок. Я в целом тоже был не прочь посмотреть на красивые снимки, хотя особого значения этому виду творчества не придавал. Пожалуй, именно поэтому в нашем доме никакой фототехники дороже карманного фотоаппарата «Кодак» не водилось. Да и тот раньше использовался исключительно при поездках за рубеж. Сейчас же мне с лихвой хватает камеры в смартфоне, как и большинству из нас.
Сегодня нашему с Аней вниманию должна была предстать серия снимков немецкого фотографа Ивонны Тэйн, известной по оригинальной, как всем казалось, идее изменения внешности моделей с помощью фотошопа. Уж не знаю, что в этом оригинального, но, судя по форуму на официальном сайте выставки, в Московский дом фотографии должно было съехаться полгорода.
– Слушай, Анюта, а нам обязательно ехать на эту выставку, а? Может, лучше погуляем по Крымскому? Погода шикарная сегодня!
– Ты что, Лёш, это же Ивонна Тэйн! Я эту выставку несколько месяцев ждала! – ответила с обидой в голосе Аня и отвернулась к окну.
– Ну ладно, ладно. Просто странная суббота получается. Только твои развлечения. – Я улыбнулся и взял её за руку. – Может, хоть завтра на фильм сходим?
