Мне сказочно повезло. Эта необыкновенно красивая девушка переступила порог аудитории именно в тот момент, когда там оставалось одно-единственное свободное место. Какое же счастье, что это было место рядом со мной. Видимо, кто-то высоко-высоко, далеко-далеко, а может быть даже очень-очень близко от нас, решил сегодня подыграть мне. Принял такое чудесное решение и сделал мне этот сказочный подарок. В глубине души я прекрасно понимал, что, по большому счёту, этот удивительный презент я, конечно же, совсем не заслужил. Не такой уж я хороший.
Но это не умаляло моей радости от того, что он всё-таки достался мне. Результат был налицо. Она села рядом со мной. Просто подошла, попросила разрешения и села. И не было никакого флёра духов, шампуня, геля. Моя новая соседка ничем не пахла. То, что я ощущал, было запахом женщины, предназначенной тебе самой судьбой. Всё это было удивительно. И настолько прекрасно, даже не верилось, что может быть так хорошо. Плохо же было то, что несмотря на факт относительной близости ко мне, я ясно видел, что села-то она с опаской и недоверием. Исключительно потому, что вынуждена была это сделать. Вроде ничего не выдавало её паники. Но она была. Меня безмерно умилило то, что я смог прочесть в её глазах.
«Ну, пожалуйста, не надо доставать меня. Ну, не было здесь другого свободного места. Пожалуйста, очень прошу, без пошлостей, приставаний и требований о номере телефона, немедленном свидании и первом поцелуе в конце недели. Ты уж потерпи. Это только на сегодня. Уже завтра же я пересяду, и тебе не придётся больше меня терпеть».
На первой же перемене я ей всё это пересказал. Она рассмеялась. Я, конечно же, обыграл это весьма профессионально. С девичьими интонациями и закатыванием глаз при слове «поцелуй».
– А как ты это угадал?
– У тебя не лицо, а открытая книга. Просто я умею читать.
Обычно в аудиториях типа нашей, где сидят по двое, привычным является расклад, когда девочки сидят с девочками, а мальчики с мальчиками. Исключением являются уже сложившиеся пары. Но и это лишь подтверждает правило. Просто так всем спокойнее. Ничьё присутствие не надо терпеть вопреки всем твоим желаниям. Но я был готов «терпеть» её рядом с собой до конца жизни. Хоть целую вечность. И, конечно, был совсем не против того, чтобы нас воспринимали как пару. Я хорошо понимал, что сама судьба в этот прекрасный день улыбнулась мне. В свою же очередь, я просто был обязан хоть что-то сделать лично сам. Мне хорошо было известно, что свои права надо незамедлительно декларировать и закреплять. Не откладывая всё это в долгий ящик. Именно с этой целью я провёл в нашей группе все необходимые воспитательные беседы.
Правда, ещё до этого я чётко установил, что у нас нечётное число парней и нечётное число девушек. Уже на первом занятии было ясно, кто и с кем сидит. А после моих разговоров для всех наших одногруппников было очевидно, что ей придётся сидеть рядом со мной. Всё время, без вариантов. Ну, может быть, кроме поточных лекций, где к нам может ещё присоединиться пара-тройка других студентов. Вначале она делала вид, что это просто ужасно. Но изо дня в день море моего обаяния поневоле стало затапливать эти неприступные берега. Меня даже начало преисполнять чувство гордости, когда у нас начался столь неизбежный конфетнобукетный период. В моей трактовке, конечно.
Вначале я просто от души дурачился. Как мог. Чего стоили только мои постоянные присказки, произнесённые по-немецки и тут же переведённые на русский. Самым большим успехом пользовалась фраза, произнесённая с ярко выраженным акцентом:
– Это не есть хорошо.
Она мгновенно была приватизирована всей нашей группой. Конечно же, я был далёк от такой банальщины, как покупка веников из якобы живых, но, по-существу, уже мёртвых цветов, одаривание её милыми безделушками или всеми этими ужасными сладостями типа «рафаэлло». Я был опытным ловеласом, несмотря на мой юный возраст. Мне очень рано довелось приобщиться к искусству нахождения самых верных тропинок к женским сердцам. При этом я хорошо понимал, что самая большая опасность заключается в том, что исходящее от неё очарование способно было залить всё кругом и многое утопить. Без надежды и возможности выплыть в этом разливанном море. В первую очередь, отправив на дно самого меня. Тем не менее я всё время сдерживался, убеждая себя, что не надо гнать лошадей.
Потерявший невинность в 14 лет, я слишком хорошо читал язык тела и прекрасно осознавал, что любой из сидящих в этой аудитории готов стать её трубадуром, прекрасным рыцарем и телохранителем. Претендующих на роль не только преданного друга, но и любовника также было немало. Так что бдительность нельзя было терять. К концу первого семестра такими темпами я не дошёл даже до того, чтобы по-настоящему её поцеловать. Да, обнимал, клал руку на талию, водил в какие-то не очень злачные места. Иногда приглашал её пообедать. Никакой пафосности и пускания пыли в глаза. Всё предельно просто и демократично. Познакомился с её родителями. Всё пытался у них выяснить, каким же ветром её занесло в экономический университет.
– Она ведь близнец по гороскопу. Ей всегда одинаково легко давались и точные, и гуманитарные науки. Кстати, знаешь ли ты, что среди тех, кто учится в вашей группе, именно у неё был самый высокий балл на вступительных экзаменах? На самом деле ей, по- существу, было абсолютно всё равно куда поступать. Единственное, что ей нравилось всегда – это шить одежду для своих кукол. Когда выросла, то стала придумывать наряды для себя и своих подружек. Ну, ты прекрасно понимаешь, что до мира высокой моды ей никогда в жизни не достучаться. Видеть же нашу единственную дочь обшивающей знакомых и не очень знакомых людей нам не очень хотелось. Поэтому я убедил её поступать на менеджмент: он и в искусстве, и в моде, и в экономике может сгодиться. Так что пусть пока учится, а там посмотрим. Кто же знает, как всё у неё сложится. Не будем загадывать.
Конечно же, мне приходилось лишь соглашаться с доводами её отца. Он был очень мудрым человеком. А ещё он очень любил свою дочь. Стандартная ситуация: матери всегда больше любят сыновей, а отцы – дочерей. Ей повезло. Она была единственным ребёнком, и любовь родителей досталась ей в полном объёме. Делиться ни с кем не пришлось. В общем и целом, таким неземным созданиям, как она, по жизни всегда суждено быть окружёнными атмосферой любви и обожания. С самого детства до гробовой доски. С той минуты, как я её увидел, я всего лишь добавил некий новый заряд чувств и эмоций в окружающий её шлейф всеобщего восхищения.
К концу нашего разговора я всё же смог убедить и её мать, и её отца в том, что со мной ей никогда и ничего не может угрожать. Получил некий карт-бланш на свидания, встречи, обеды, ужины и даже походы в театры и клубы. Вроде пока всё складывалось замечательно. Кроме одного обстоятельства. Меня просто коробило от того, что её домашние звали её Белоснежкой. С одной стороны, это было имя родом из моего детства. Вернее, мой самый любимый образ с того самого дня, как я посмотрел этот фильм. Надо же, как сошлись звёзды. А с другой стороны, её родители не были виноваты в том, что авторы столь популярных у девчонок любовных романов создали такой стереотип, что практически в каждом из них крутой бандит называет свою избранницу Белоснежкой. Это просто жизнь. Опошлить могут всё. Но вся она была настолько далека от любой пошлости, что мне очень не хотелось звать её Белоснежкой, но пришлось. Она ведь привыкла к этому.
