Жило-было тело. Оно было довольно молодое, хотя кто знает, что есть молодость? Где она начинается и когда заканчивается? Иногда тело чувствовало себя очень бодро, молодо и привлекательно. Порой оно смотрелось в зеркало и говорило себе: «Ну ты сегодня ничего, мне нравится!» А иногда было так недовольно собой, что и видеть зеркало не хотело. Глянет, поморщится и отвернется.
Иногда оно болело и ощущало себя разбитым, старым, дряблым и беспомощным. В такие моменты руки опускались и уже ничего не хотелось – ни жить, ни творить, ни любить.
А дел у него было по горло, и нередко оно ничего не успевало. Иной раз проснется утром и не понимает, за что хвататься. Не успевает глаза продрать, а телефон и мессенджеры уже разрываются: трезвонят друзья, коллеги, родственники – всем от него что-то нужно. Так много людей вокруг, так много обязательств, планов и так мало времени для отдыха и себя любимого… Или нелюбимого? Кто же его знает.
Но в такие дни, а они бывали часто, тело мертвецки уставало и… заболевало. Тогда оно немного хандрило, отлеживалось пару дней, закутавшись в плед, выпивало пару кружек имбирного чая или любимого кофе, и силы возвращались.
Поначалу, когда тело было еще совсем маленьким, оно не замечало, как болезнь приходила, ведь тогда она так же быстро и уходила. Времени было много, вся жизнь впереди. Год за годом проносились незаметно, задач становилось все больше, а времени оставалось все меньше.
Однажды тело очень сильно заболело. Доктор долго осматривал его, задавал много вопросов, что-то записывал, записывал и наконец сказал:
– Придется делать операцию. Она будет сложная и долгая, и никто не знает, поможет ли, как пройдет и чем закончится. Но сделать ее необходимо.
Тело очень испугалось, расстроилось, но согласилось, да и куда деваться?
И вот этот день настал. Обнаженное, тело лежало на операционном столе, вокруг него стояли доктора, что-то тыкали в его вены, подключали к каким-то аппаратам и все время переговаривались. Казалось, они спорят или сомневаются. И телу было очень страшно. Все его клеточки напряглись, кулаки сжались, мышцы окаменели, на лице застыла гримаса ужаса, и лишь одна мысль стучалась в виски: «Только бы обошлось..»
В какой-то момент все изменилось: тело почувствовало, как расслабляется. Мышцы стали такими мягкими, что перестали слушаться. Голоса вокруг утихли, тело открыло глаза и… обнаружило, что вокруг полная темнота.
«Странно, вроде ничего не видно – ни людей, ни врачей, ни предметов, но как будто и не темно вовсе», – подумало тело, вглядываясь во мрак.
Вдруг оно заметило, как откуда-то снизу взмыла стайка блестящих огоньков.
Огоньки кружили по комнате, переливаясь в темноте. Казалось, они исследовали больничную палату в надежде найти хоть маленькую щелочку, чтобы выскользнуть на волю.
Приподнявшись, тело наблюдало за сверкающей стайкой.
– Кто ты? – спросило оно.
Стайка застыла на мгновенье и затем тихо опустилась рядом с телом.
– Я – твоя Душа, – тихо ответила она.
– Душа? А почему же ты здесь? Ведь ты должна быть во мне, а не рядом, – удивилось тело.
– Теперь уже нет, не должна.
– Это почему это не должна? Всякая душа живет внутри каждого живого тела! – возмущалось оно.
– Все верно ты говоришь, внутри живого тела. Но ты уже не живое, ты умерло, – бойко заявила Душа.
– Что ты такое говоришь! Меня только сегодня в больницу положили и операцию сделали! – продолжало возмущаться тело.
– Да, операцию сделали, но ты все равно не выдержало этого напряжения… а доктора этого еще не поняли. Скоро придет медсестра измерить давление и увидит, что тебя больше нет. А завтра утром об этом узнают все. Именно поэтому я теперь не внутри тебя, а снаружи, – весело сказала Душа, и огоньки всей стайки засверкали еще ярче.
– А что же будет с тобой? «А со мной?» —недоуменно спросило тело.
– Ничего. Каждый вернется туда, откуда пришел.
Тело молчало. В его голове проносилось много разных мыслей, они стремительно сменяли друг друга, а страх и надежда так яростно боролись, что эмоции еле успевали менять на лице свои маски.
– Ты должна вернуться! Немедленно возвращайся! – строго крикнуло тело.
Но огоньки продолжали неподвижно мерцать неподалеку от него.
– Если я вышла, то уже никогда не вернусь. Да и какая Душа захочет назад? Ну уж нет, теперь я на свободе! – ответила она.
– Глупая! Там ничего нет, и тебя там не будет, ты пропадешь без меня! – в голосе тела появились нотки злости и раздражения.
Душа взмыла к потолку, ее смех переливался дивными колокольчиками, огоньки кружили, освещая всю комнату словно гирлянды. Затем она подлетела к телу, придвинулась чуть ближе и тихо сказала:
