– Герда, ты опять гоголь-моголь делала? – спросила Клара.
– Нет, – ответила я.
– А куда подевались последние яйца?
– Ну, я их точно не брала.
– Уверена? – она пристально посмотрела на меня. Я закивала так, что чуть голова не отвалилась. В глазах у меня защипало. Клара, наша экономка, обычно была на моей стороне. Если она мне не верит, значит, никто другой не поверит.
К счастью, она заулыбалась и ущипнула меня за нос. Хороший знак. Потом она тихо, обращаясь скорее к себе, проговорила:
– Иногда такое чувство, будто в доме мы не одни.
Обычно Клара не жаловалась, но в последнее время стала сетовать, что из дома исчезает еда. На меня подумать проще всего: я же вечно хожу голодная, все знают. Порой и вправду могу стянуть яйца или сахар. Но в этот раз я была ни при чем.
Я склонилась над тетрадкой, однако вся эта пропавшая еда не давала покоя. Может, в доме мыши завелись? Или все-таки кто-то ворует? И зачем понадобилась именно наша еда? Нам ведь самим едва хватает. Козьего сыра, например, очень давно не видали. Картошки с селедкой пока достаточно, но разве этим наешься?
Нет, вот что-нибудь вкусное – это совсем другое дело. Вы только представьте, как хорошо – в один присест умять пакетик карамели. Или разом выпить здоровенную кружку шоколадного молока. Или сделать целую ванну гоголь-моголя, а потом в ней искупаться! Забраться и потихоньку втягивать гоголь-моголь, плавать в нежной желтой пене, от которой кожа тоже станет сладкой… И чувствовать, как желудок наполняется… Сказка!
Но яйца куда-то пропали, так что никакого мне гоголь-моголя. Ни капельки. Война есть война.
Ну ладно, пора за уроки браться. Посреди огромного белого листа чернели три кособокие циферки, жалкие, одинокие. Другого решения у меня не было. Да и решать на голодный желудок – так себе занятие. Поэтому я отправилась за Отто, моим старшим братом.
Он сидел в комнате на втором этаже. Комната у нас была общая. Хотя мама как-то сказала, что теперь, когда мне десять, я слишком взрослая, чтобы жить в одной комнате с мальчиком. Что бы это ни значило.
У каждого из нас была собственная кровать и письменный стол. У Отто на столе все было разложено аккуратнейшим образом, а на тумбочке стоял глобус – в темноте он слегка поблескивал. Африка светилась желтым и зеленым. Желтое – это пустыня, а зеленое – джунгли. Так мне Отто объяснил. Во всей комнате не было вещи прекраснее этого глобуса.
Отто сидел за столом и листал атлас. Мой брат обожает всякие карты, может часами мечтать, как станет великим путешественником. Еще он знает, как называются все страны мира. В картах разбирается отлично, учится хорошо, на этом его умения кончаются.
Одноклассники дразнят Отто, обзывают Холодцом. Нет, он вовсе не толстый, наоборот, худой, как спичка. Он просто слабенький, и вместо мышц у него холодец. Скажем так: за свои двенадцать лет Отто в состязаниях больше проигрывал, чем выигрывал. Теперь он в такие игры не играет, вместо этого сидит в сторонке, уткнувшись в книгу. Вот как сейчас. Книгу видно хорошо, а вместо брата – лишь его руки да ноги.
На полу валялся наш деревянный меч. Вообще, это меч Отто, но я с ним играла чаще. Холодцу оружие ни к чему.
– Ангард! – я сделала выпад и взмахнула мечом.
Может, хоть сегодня он со мной поиграет? В последнее время Отто этого почти не делал.
Вот и сейчас. Лишь повыше поднял книгу, спрятался за ней.
Я подскочила ближе.
– Ой! Змея!
Братец не обратил на меня ни малейшего внимания.
– Здоровенная очковая кобра! – я ткнула мечом в книгу.
– Герда, прекрати!
– Давай поиграем! В войну, например?
Он опустил книгу и закатил глаза. Это он умеет. Закатывает так, что зрачков не видно, да еще и брови уползают высоко на лоб.
– Война – это не игрушки.
– Тогда в прятки?
– Что за ребячество.
– Ну пожалуйста! Хоть во что-нибудь. Во что захочешь.
– Отстань, – он снова поднял книгу.
Пришлось размахивать мечом в одиночку.
Я представила, будто я Портос, один из трех мушкетеров. Самый смешной из них. Как раз недавно прочитала «Трех мушкетеров». Такая интересная книжка, что при мысли о ней дух захватывает. Три мушкетера и д’Артаньян бьются на шпагах со всякими негодяями, побеждают их, а в конце концов спасают саму королеву. Вот у кого стоит учиться!
Я взмахнула мечом и случайно задела стоявший на тумбочке глобус. Он опасно покачнулся.
Дело принимало серьезный оборот.
Глобусу грозила опасность. Надо действовать быстро. Я метнулась вперед и в последний момент успела его подхватить.
– Герда, прекрати!
– Но я же спасла его!
– Иди круши все где-нибудь еще!
– Ну пожалуйста – давай сыграем в прятки!
Отто покачал головой. Видно, когда просишь его по-доброму, он не понимает. Я направила на него меч.
– Приказываю тебе… хм… королевской очковой змее, сыграть со мной в прятки.
Отто улыбнулся. Ура, хороший признак!
– Ладно. Один разок сыграем.
– Ура! Тогда ты первый водишь!
Папа работал в деревне врачом, и поэтому дом, где мы жили, назывался докторским. Он был выкрашен красным, а вокруг был разбит большой сад, где росли яблони, смородина и крыжовник. И красивые цветы. Но когда началась война, Клара приспособила цветочные клумбы под грядки с картошкой, а после мы завели кур и очень хорошенького поросенка по имени Кнут. Взрослые говорили, что к Рождеству Кнута зарежут, и мы его съедим. Но я уже сомневалась, что Кнут дотянет до Рождества.
В нашем доме можно много где спрятаться. Есть просторный подвал и большой чердак, три гостиные, спальни, отдельная библиотека, четыре маленькие кладовки и множество платяных шкафов. В ванной стоят корзины для белья, а в подвале есть погреб для картошки.
Прячься – не хочу. Но эти местечки казались не очень-то подходящими.
Я направилась в такое, укромнее которого не было.
Клара как раз вышла на улицу и развешивала мокрое белье, так что никто не мог мне помешать. Я сбросила тапочки и в одних носках тихонько прокралась вниз, на кухню. Сверху доносился голос Отто:
