Над внутренним морем всегда клубился туман: прохладный воздух северных Пустошей сталкивался здесь с льющимися через перевалы теплыми потоками с юга. Туман висел над водой всегда, и зимой, и летом; даже устойчивые западные ветры не в силах были его разогнать.
Торговые корабли неспешно проходили вдоль южного берега, до самых Шхер Шепчущей Горловины. За горловиной бился равнодушный океан. Выйти туда значило миновать все ловушки Шхер. Начиная от коварных отмелей и заканчивая пиратскими лодками.
Раньше пираты хозяйничали тут безраздельно, но несколько лет подряд правители торговой республики Суман вели целенаправленную войну, завершившуюся разгромом двух главных пиратских банд. Захваченные корабли пустили на дно в южном рукаве горловины, пленных продали в рабство – казалось, должно настать полное спокойствие. Впрочем, особой угрозы торговле несколько лет не было: недобитые пираты осмеливались выходить в море только на небольших лодчонках, взять большой вооруженный корабль они и не помышляли.
Капитанам судов оставалось только внимательнее следить за путеводными стрелками.
Из-за тумана строить световые маяки на берегах моря не имело ни малейшего смысла. Корабли то и дело натыкались во мгле на прибрежные скалы. Запомнить же все проливы и мели человеческий разум был не в состоянии.
Выход нашел геометр и естествоиспытатель Холла, живший в старину: он заметил, что металлические предметы липнут к некоторым камням в горах, а металлические же стрелки, подвешенные на нитях, чуют эти камни издалека и поворачиваются к ним всегда одним и тем же концом.
Мысль Холлы была проста: доставить на берега моря несколько десятков достаточно больших глыб и установить их так, чтобы стрелка, переставая чувствовать пройденную веху, попадала под действие силы следующей. Холла сам вычислил и указал на карте места, где нужно расставить вехи, а также размер глыб.
Дож Сумана, правитель Совета Гильдии торговцев, поверил Холле. Как оказалось, не зря: новая система навигации действовала безошибочно в любую погоду и в любое время года. Темные глыбы-маяки постепенно стали называть «камнями Холлы»; каждый капитан в совершенстве изучил поправки, и теперь ни один корабль не рисковал сунуться к Шепчущей Горловине без путеводной стрелки и опытного капитана. Или лоцмана, если это был чужой, не суманский, корабль.
Республика жила торговлей: на юг отправлялись целые караваны судов с товарами для Турана, Шандалара, Фредонии, Гурды, Сагора… Даже с кочевниками загорья торговали: по ту сторону хребта протекала широченная река, зовущаяся Отха. Корабли поднимались по ней до самых степей, где хозяйничали кочевники. Целые караваны ползли к южным перевалам и уходили вглубь нетронутых плугом земледельца ковыльных степей в поисках удачных сделок. Суман весьма ценил одеяла и одежду из шерсти дромаров, странные поделки из твердого дерева, столь редкого в степях, золотые украшения…
Земли Сумана простирались от южного побережья внутреннего моря до самых гор. За морем, на северном побережье, раскинулось королевство Панома. С северянами у торговцев Сумана давно сложились самые дружеские отношения: Панома отгораживала их от набегов воинственных северных варваров, торговцы щедро платили королю и королевскому войску за защиту. Впрочем, во времена затишья и республика, и твердыни Паномы снаряжали торговые караваны на север, нагружая лошадей и яков сладостями, бронзой, изделиями мастеров-ювелиров, стеклом, тканями. Назад везли меха, кость, янтарь, самоцветы, собранные в диких северных горах, варварские доспехи из кожи и кости и странное оружие, диковинных животных, волшебные амулеты и колдовские зелья…
Не знающие железа варвары слыли бесстрашными воинами; их оружие из лосиного рога – барги, похожие на крестьянские сапы, – крушило металл королевских доспехов, а о наплечия из бараньих лбов не раз ломались закаленные клинки. Даже арбалеты и метательные топорики не смущали варваров: против железа у них имелась надежная защита – камень, найденный колдуном по имени Отран в северных горах. Камень был черен, как вороново крыло; величиной с матерого секача-шестилетка, продолговатый и гладкий. Железо липло к нему, словно заколдованное, арбалетные стрелы сворачивали прямо в воздухе, мечи в пятидесяти шагах вырывались из рук, стальные доспехи тянули воинов вперед, опрокидывая на землю. К бронзе и оружию варваров Камень Отрана оставался равнодушным. Королевские ратники, завидев черную глыбу на ритуальных салазках, предпочитали отойти и отдать деревню на разграбление, чем вступать в бой.
Кто-то из суманских моряков случайно заметил, что путеводные стрелки реагируют на Камень Отрана так же, как и на вехи-маяки у моря, только с гораздо большего расстояния. Однако на это не обратили внимания…
С обрыва Хожд видел всю долину. Воздух гор был чист, казалось, что Хожд смотрит вглубь магического кристалла, а не просто в мир с высоты.
Храм, словно ласточкино гнездо, льнул к серым скалам над самыми кручами. Внизу перепрыгивали с уступа на уступ архары, постукивая копытами, мягко перетекали призрачные силуэты барсов; сюда же поднимались только орлы, не знающие преград в горах.
И еще люди.
О том, как же все-таки взобрался первый человек на неприступные утесы, предания умалчивали. Хожд и Тиар попали сюда в огромной плетеной корзине, подвешенной на прочных канатах к блочному подъемнику. Жрицы наверху без устали вращали барабан добрые два десятка минут; рядом с корзиной медленно уползала вниз шероховатая серая скала, а мир проваливался в пугающую бездну. Тропа, по которой они пришли, превратилась в тонюсенькую ниточку, поросшие лесом предгорья живо напомнили одежную щетку, правда, зеленую, и только небо казалось таким же далеким и недоступным, как и снизу. С непривычки дышалось тяжело, холодный воздух высокогорья обжигал легкие.
Впрочем, и Хожд, и Тиар быстро привыкли к обжигающему воздуху высот.
Им было тогда по двенадцать лет, сыну правителя Гильдии торговцев республики Суман и наследному принцу Королевства Панома, отданным на обучение в Храм Войны. Жрицы занялись нескладными подростками и через какие-нибудь восемь лет они превратились в крепких тренированных парней, способных управиться с любым противником как с помощью оружия, так и без него. Причем совершенно не важно, с помощью какого оружия – традиционного меча или варварского иплыкитета с его кольцом, длинными шнурами и грузиками. Им преподавали тактику и стратегию боя, учили использовать преимущества строя, выбирать место для главного сражения, не бояться быстрых решений и удачно подбирать офицеров.
