Александр Крафт - Черный рассвет. Путешествие в глубины бесконечности!

Иллюстратор Максим Киршиг

Дизайнер обложки Сергей Ленц

© Александр Крафт, 2020

© Максим Киршиг, иллюстрации, 2020

© Сергей Ленц, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-0051-8519-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Не представляет труда изобразить и описать всё то, что мы слышим и видим каждый день вокруг себя. Будь вы писатель, художник или композитор, ваш труд, пусть и отдаленно, будет напоминать предмет, пейзаж, событие или даже времена года! С моей точки зрения, сложнее всего передать чувства, эмоции, настроение, сопереживание, радость. Осознание этого факта, на протяжении пяти долгих лет, терзало меня каждый день. Что, в конце концов, положило начало моей писательской карьеры. Это сложный и тернистый путь для любого человека. Но, если выпадает возможность, поведать что-то интересное, захватывающее или необычное, то я обязательно ей воспользуюсь! Создать атмосферу, добавить загадочности, убрать здравый смысл и окунуться в самые потаённые глубины сознания. Каждый стих это крик, протяжный вопль души, летящий сквозь время и обретший форму в словах. Вот что ждёт вас на протяжении всего путешествия по страницам книги! Я Александр Крафт и это мой шаг в неизведанное…

Так много слов!

Так мало мыслей!

Здесь чувств укромный уголок,

Навек решил остаться,

Скорбящим будет он приютом,

Блаженным будет храмом…

Темно.

Прохладно.

Непривычно, мрачно, блекло.

Там, вдалеке была она,

Гудит истомно тишина,

А я замерз,

Ищу девчонку в парке.

Бежал по льду,

Как на коньках спортивных,

Неспешно пытался я догнать,

Схватившись за рукав её,

Хотел бы очень крепко обнять,

Целовать и держать на руках,

Понимать,

Говорить и любить!

Всегда и везде с нею быть!

Нет, показалось,

Тень медленно в лампе ночной растворялась,

Отблеск надежды безмолвно ушел,

Излишне настойчив я был,

Она испугалась.

Деревья стоящие просто молчат,

В туманном омуте горцуя,

В раздумье голову теряя,

Я все бежал;

Ни звука,

Ни ветра плавного касания,

Лишь страх загадкою своей,

Вокруг меня невидимо летает.

Мороз крепчает по ночам,

А я иду в потемках,

Играя мыслями с улыбкой,

Смеясь, задумчиво мечтаю.

Свет фонарей так далеко,

Вокруг так мирно, весело и грустно,

На лавке просидев часок,

Рассвет я медленно встречаю.

В мирской унылой суете есть рыжий кот,

Побитый жизнью и людьми, голодным холодом,

Болезнью, страхом и печалью он гордо шел всегда вперёд,

Вперёд, к своей мечте!

Собаки, злыдни, каменья,

Летящие в него всю жизнь, летели мимо,

В молоко!

Всегда он мог ответить на укус укусом, а то и дюжиной,

В те годы молодые, когда мороз был не почем ему!

Героев делает судьба, а падших делает народ,

Так шел за годом год.

Наш Одиссей был много где и в землях дикарей,

Что плоть вкушают день-за-днем,

Садах глухих и непроглядных,

В местах где великаны его собратьев потрошат ножом…

Он жил по чести, просящим помогал,

А слабых грудью заслонял,

Друзей нашел, врагов нажил,

За правду он стоял горой, был бравый малый, удалой!

Разбил сердец он много, и склеил много, починил!

Ступал он смело в те места,

Куда другие бросить взгляд страшились.

Жнец, нагло чуя дух наживы летела будто по пятам,

Но наш пушистик умудрялся частенько быстро удирать!

Всяк путь ветвист и сложен,

Порой на смену слов и сладостных речей,

приходится вытаскивать заточенный клинок из ножен,

А то и семь мечей!

Сквозь град и снег,

Сквозь лжи хитросплетения,

Превозмогая тяготы,

Лишения свободы и души,

Как гордый самурай,

Идущий в тьмы мрачные объятья,

Наш верный спутник занемог.

Ни от ударов палок,

Дробящих кости как орех,

Ни от пинков,

Удары чьи взбивают всё внутри,

Как боли яростный коктейль,

Ни от насмешек и шуганий,

Числа чьих было и не счесть!

Свалила воина досада под названием смерть.

Вот так вот просто всё!

Над времени течением никто не властен из живущих,

Сколь было битв проиграно в неравной схватке с бытием,

С самим собой застрявшим в толще бытия?

И вот настигнув беглеца,

На лике, что чернее тьмы,

Как молнии узор на небе,

На миг улыбка промелькнула,

Коллектор душ заблудших и невинных,

Сам жнец пришел забрать кота с собой,

В мир вечной тени и покоя!

И молвил он, так холодно и сладко:

«Пойдем со мной!»

Ладонь худую протянув…

Секунды шли как дни, часы, как годы,

Дыханье было через раз,

А сердце билось раз лишь в час,

Разбитый глаз,

Другой почти не видит,

Клок шерсти был то тут,

То там,

Ручьем багровым героя покидала жизнь!

Он начал замерзать,

Дул сильный ветер,

Как дробью град долбил по тленной плоти,

Кончины скорую развязку предвещая.

Настал судьбы решающий момент!

Косой смерть замахнулась над героем павшим,

Душа чья многих стоит душ,

Но наш пушистый рыжий кот,

Заместо хлипкого,

Трусливого нытья,

Что плачу детскому подобно,

Собравшись с силами,

Мяукнул твёрдо и с напором,

Что было мочи и желанья!

Не как котенок, а как лев,

Чей властный рык равнины рушит,

Сотрясает, врагов своих до самых пяток пробирает!

Смерть содрогнулась,

Как молот кузнеца рев отшвырнул её назад!

Тот, чей лик был тверд, коварен и ужасен,

Сменил всё это на гримасу страха,

Неведомого ей до сель,

Да, порох был ещё и много,

Больше чем то,

Представить возможно было бы тогда!

Как искра, начало жизни положила, тогда давно,

Не помнит уж никто,

Кот встал с земли,

Жизнь отбирающей его,

Как первый муж, ступивший на творение сие, творца,

Чей дом средь звёзд далёких, бесконечных!

Хрипя и вздрагивая,

Волоча лапы за собой,

Он фыркнул на жнеца и гордо двинулся домой!

Крехтя, встал жнец и снял свой капюшон,

В след кинул он вопрос коту:

«А где твой дом, куда пойдешь?»

А наш герой всё шел и шел вперёд,

Не внемля гласу сборщика людских сердец,

Печалей, грусти и грехов.

А дом его был там, где был он сам,

Весь мир был домом для него!

Лишь тот кто сумеет цепи разбить,

Тот будет достоин и дальше жизнь свою волочить!

Слабые взвоют, а сильные сразу хлыстом их ударят,

Как в жерле вулкана их заживо жарят!

Клинок против слова и снова, и снова,

До времени края доходит борьба,

Богатые в омуте лжи и бедности яме увязли совсем;

Бедные в той яме давно ворошась,

Построить успели себе города,

Из крови и грязи,

Из детских костей,

Всех испачканных, разных!

Странная штука выходит,

О, дааа!

Полна могил и надгробий страна,

Кладбище стало основой таких городов,

Нет больше грязи и нету клопов!

Темною ночью, а может быть днём,

Гулял в поле страх, с родным он конем,

Был он и молод, и силы полно,

Но вот тут досада,

Один он давно!

Нету друзей и знакомых уж нет,

Грусть и печаль испарились,

Когда, как?

Ему все равно…

Радость исчезла, как блика момент,

Ярости нет, ничего больше нет,

Тихо и вяло он бродит один,

Нет больше слуг и хозяев уж нет;

Солнце встаёт уже тысячу лет,

Но страх нет, не сломлен, он просто устал,

Слишком уж долго друзей он искал…