С улицы по ушам бьёт из хрипящих динамиков голос певички. Под окнами явно остановились пара машин и теперь пацаны обмениваются какими-то новостями. Мне от этого никак не легче, голова раскалывается, желудок мутит, события вчерашнего вечера вспоминаются с трудом. Делаю резкое усилие и не открывая глаз сажусь на кровати.
– Чёрт! Как хреново-то! – непроизвольно обхватываю голову руками и в этот момент приходит понимание неправильности.
Медленно провожу рукой по волосам, такую прическу носил давным-давно! Волосы мягкие и относительно длинные. Ладонью провожу по лицу и ощущаю над верхней губой мягкую щетину. Усы? Блин, да я их сбрил лет тридцать назад! Что за хрень?! Глаза открываются, но зрение плывёт, в глазах двоится. Тем не менее, вижу до боли привычную, но забытую обстановку в своей комнате. Недавно окрашенная дверь (лично мазюкал!), платяной шкаф, на стене обойки наклеены и трещина на потолке, рядом с люстрой. Подавляю бунтующий желудок, из которого просится наружу съеденная вчера еда и мутным взором обвожу глазами комнату. Да, я дома, никаких сомнений! На столе пепельница, окурки, а одна сигаретина лежит истлевшая, но пепел не рассыпался. Пара пустых бутылок из-под пива, несколько яблок и обертки от сникерса. В голове что-то щёлкает, вчерашний день вспоминается во всех подробностях, точнее вечер, когда мы с одноклассниками встретились, чтобы отметить первый год окончания школы.
Изначально все шло стандартно, встретились перед школой, пообщались с учителями, поностальгировали в своем бывшем классе. После чего решили, естественно, встречу продолжить. Компания собралась из пятерых парней и семи девчонок, остальные не смогли прийти по различным причинам, а это не много ни мало, а больше половины класса, когда-то дружного, но связи уже начали рваться.
– Макс, ты обычно всегда решал, что и как, куда двинем? – обратился ко мне Котыч и щелкнул пальцем себя по шее: – Сам понимаешь, не отметить такое никак нельзя!
– Да-да, Максим, давай, решай! – попыталась прильнуть к моему плечу Ленка, не оставляя надежд, чтобы наши ровные отношения переросли во что-то большее.
Я же взял паузу, пытаясь прикинуть свои небогатые финансовые возможности. Да у всех с деньгами тяжко, последние годы в стране выдались суматошные, никто из нас не богат, возможности одноклассников мне известны. Котыч или Славка Котов любитель пива, книг и мой близкий друг, учится в том же институте, где и я, но на другой специальности. Стипендия сорок рублей и на нее не пошикуешь, а других доходов-то и нет. Ленка – насколько понял, в педучилище. Еще три девчонки никуда не поступили и подрабатывают – кто продавщицами, а кто нянями в детском саду. Артём у нас при деньгах, правда, он доучился с нами до девятого класса, точнее, до восьмого, а потом ушел в учагу, а мы всей толпой перепрыгнули сразу в десятый. Теперь же Артёмка подрабатывает сварщиком и умеет водить экскаватор. По его словам, может в день и червонец поднять, что для всех является большой суммой. Но не гулять же за его счет? Да и возвращать деньги всё равно придётся. А где их взять-то?
– Макс, ну чего решаем? – улыбнулась мне наша золотая медалистка, уже успевшая выскочить замуж за какого-то своего давнего приятеля, которому в свое время мы с Котычем от души бока помяли.
– Три варианта! – пожал я плечами. – Первый – кафешка, но, боюсь, не потянем, да и много нас. Второй – погода хорошая, а пустые беседки на территории детских садиков мы легко отыщем.
– А третий? – поинтересовалась Надя, поправив свои большие очки.
– Забуриться к кому-нибудь, – развёл я руки в стороны.
– Голосуем? – потёр ладони Котыч.
– Зачем? – пожала плечами рассудительная Жанна. – У меня родаки на даче. Только, давайте условимся, чтобы хату не превращать в притон, ничего не ломать и в ванну не блевать!
– Ой, да ладно тебе, всего-то один раз такой косяк произошёл, – отмахнулся от неё Пашка, а потом притянул к себе и смачно в щёчку поцеловал.
– Хорош вам при всех лизаться! – сморщила носик Ирка. – По сколько скидываемся и что брать будем.
– Мне пиво! – мгновенно отреагировал Котыч.
– Славик, а тебя никто не спрашивает и так понятно, что вино с водкой ты пить не будешь! – покачала головой Ирка. – Жан, салатики есть из чего настругать, что к закуси купить? Да и насчёт бухла давайте решать! Водки-то мы вряд ли где найдём.
– Можно взять спирт с парой пачек сока, – пожал плечами Пашка. – Когда на встречу шёл, видел в ларьке, там красуется Рояль с новыми этикетками.
На этом и порешили, не только из-за проблемы с деньгами, а еще дефицитом. Водку и впрямь можно найти только у барыг да таксистов. А так продают её по талонам, да и то, когда выбрасывают на прилавок, то начинается дикая давка. Компания наша разделилась, Котыч с Пашкой отправились за спиртным и сигаретами (в последний момент сообразили, что курева мало). Жанка с Наташкой, Надеждой и Иркой – на хату, готовить стол. Остальные, в том числе и я, в ближайший магаз, за закусью. На всё про все ушёл примерно час и уже расселись за сдвинутыми столами в большой комнате у Жанны. Парни притащили два литра спирта, два «пузыря» с вином и три бутылки фанты, про пиво тоже не забыли, Котыч пять бутылок себе взял, чем вызвал у присутствующих шуточки:
– Смотри, – погрозила моему другу пальцем Жанна, – такое количество потребует частого выхода из организма, стульчак на унитазе не забудь поднимать!
– Обижаешь! – открывая первую бутылку, покачал головой Славка.
– Макс! Чего ждёшь?! – указала на бутылку с красной этикеткой Ирка. – Разливай!
– Не палёный? – поинтересовался я, скручивая пробку.
– Вот и проверим! – хмыкнул Пашка.
– Это точно, – согласился с ним я. – Других вариантов всё равно нет.
Мы чокнулись, выпили. Вечеринка шла как обычно, словно и не расставались мы на год. Нет, обычно у нас компания была немного другой, Артёмка сам по себе тусил, да и девчонки не из привычного круга. Мы обсудили парней, выбравших военную стезю и подавшихся в учаги. Про пару легкомысленных одноклассниц, что стали промышлять с папиками тоже не забыли. Поделились своими планами, правда, все они какие-то смазанные, нет чётких очертаний идей, но это понятно, время-то смутное. Что будет завтра никто не знает. Вторая бутылка у меня вызвала подозрения, этикетка под рукой сдвинулась, клей ещё не высох. Мелькнула мысль, что один из двух «пузырей» явно палёный. Первому себе треть стакана налил, фантой разбавил и… Вот на этом месте воспоминания обрываются. Явно же выпил, но что дальше произошло хоть убей не помню. Точнее, даже не так, помню всё слишком хорошо, но совершенно не то, что на хате происходило. Перед глазами замелькали кадры словно в телевизоре, увидел, что и как будет происходить со мной и друзьями в следующие, сорок лет. Как Пашка подастся в бандиты и словит пулю между глаз. Жанка останется с малым дитём одна, а потом окажется на панели. Ирка сопьётся, Надежда нарожает кучу детишек и превратится в сварливую толстую бабу. Котыч помыкается, закончит со мной институт, подастся на завод, а потом, когда тот закроется, начнет фарцевать и в итоге откроет пару детских магазинчиков с обувью. Сам же я… Чёрт! Не хочется бередить раны, вроде и жизнь удалась, но с семьёй не сложилось, жена, устав от безденежья, взяла сына и сбежала к богатому англичанину, у которого работала переводчицей, когда тот приезжал открывать торговый центр. Мать с отцом подались в деревню и потихоньку скрипят, что не может не радовать. А вот сам я всё больше в стакане ищу смысл жизни. Нет, не алкаш, есть машина и даже пара любовниц, но как-то оно…
