Лживые правят Миром,
Ложь превратили в ранг.
Змеей извиваясь, гидрой,
Несут повсеместно мрак.
И силой схватив добычу,
Из правил у них закон…
К звериному тяга кличу,
Шакалы прильнут в поклон.
Трясутся сухие ветви,
Погибель для всех близка.
Злодеи желают смерти,
И тянется их рука.
Разврата срывая маски,
Беснуется средний пол.
У радуг украли краски,
Осиновый тешут кол.
Жизнь она оказалась минута
Пыль налипшая пеплом на лист
Придавила его, придавила.
Как весной он был зелен и чист,
Жизнь сама тогда в нем говорила.
И сотрет в порошок его страх,
Не найдет своего он приюта,
Растворится в случайных ветрах,
Жизнь она оказалась минута.
На трон взошла царица Ложь…
Как так могло случиться?
И льстивых разом столько рож
Спешат ей поклониться.
И бьют коленом… Перья шляп
Цветами рваных радуг.
Скользит история в соплях…
Не переносит на дух
И малой капли правоты
Народец европейский.
И как бельмо из чистоты
Им говорок россейской.
Как гвозди острые слова…
И режут правду матку.
Нет ты Европа не права…
Сама себе загадку,
Как обухом по голове,
Мешком заморским, пыльным.
А руки тянутся к Москве
По ним мечом былинным.
И вой стоит в тумане дня,
Под покрывалом ночи.
– Огня поддать, еще огня…
До бойни так охочи.
А Русь медведицей лесной
Лениво созерцает.
– От спячки справлюсь я весной
И Мир меня узнает…
Великий шейх борец за жизнь народа,
В искусство свою правду превратил.
В его ладонях расцвела свобода…
И стал на веки вечные кумир.
В его словах мечта взлетела в небо,
Меняя все и за собой маня.
И сколько в ней оттенков было света,
Его души священного огня.
Таких как он не знает больше время…
Стремлением оборванная нить.
И жизнь его особая поэма…
Он дал народу право лучше жить.
В садах Абу-Даби застенчиво птички
Щебечут привольно о чем-то своем.
Кружатся в тени понимания мысли
