Стена бежевого шлифованного кирпича оставляла для обзора только зеленую крышу особняка в глубине территории, куда можно было попасть через раздвижные ворота либо через стальную дверь, тоже сейчас закрытую.
По другую сторону асфальта – лес.
Человек, выбравшийся из такси, посмотрел туда, на стволы сосен – желтоватые у крон, с прятавшейся в желтизне краснотой, которая улавливалась ощущением, а не зреньем.
Таксист вынул из багажника небольшой чемодан, поднес и вежливо попрощался. Подумал, видно, что клиент прибыл домой.
Пожилой человек с этим «монтировался» – в летнем костюме хорошего импорта, загорелый, с короткой стрижкой, умело скрывающей наступившую уже редкость волос, еще привлекали глаза – очень спокойные, с командным чуть выражением.
Человек повернулся к высокой кирпичной стене, но не двинулся, ожидая.
Тихо.
Слышен только, уже издали, звук уходящей машины.
– Здравствуйте, Сергей Петрович.
– Здравствуй, Алексей.
Мужчина лет тридцати, спортивный, немаленьких габаритов, поспешил навстречу и, обгоняя желание возразить, ловко отобрал у приехавшего чемодан.
– Да, Сергей Петрович, такие вот дела, жить бы еще и жить…
Человек приостановился у открытой двери.
– Нет, Леша, жить ему было нечем.
– Шутите, Сергей Петрович, столько всего?
– Вот. Ты у него четыре года?
– С лишним.
– А часто видел веселым?.. Можешь не отвечать. Он, Леша, по натуре чемпион, а когда выиграл все и понял, что финишных ленточек больше не будет, – человек шагнул внутрь, – тогда жизнь и кончилась.
Сзади щелкнула замками стальная дверь, а прибывший увидел знакомый фасад с бельэтажем тонированного сплошного стекла; он продолжил вслед сказанному:
– Думаешь, трудно ему было сердце подлечить? Даже при этих делах? – два пальца коснулись шеи. – Не хотел, говорил: мне судьба не велит.
Оба пошли по зеленому ухоженному газону.
– Родственники все собрались?
– Да.
– А когда назначены похороны?
– Не назначены пока.
Гость приостановился и вопросительно посмотрел.
– Тело набальзамировано, в морге сейчас. Тут, Сергей Петрович, такая история…
–О–
– Завещание, господа, я оглашаю в присутствии свидетелей. Вы, молодой человек?..
– Алексей, начальник охраны.
– Не «Алексей», а полностью – фамилия, имя, отчество. Вот в этой графе, и внизу под ней – число, подпись. И вы.
– Это мой сотрудник.
– То же самое, следующие две графы ниже.
Трое мужчин и женщина расположились в креслах просторного нижнего холла. Нотариус стоял напротив этого полукруга, рядом с изящным инкрустированным столиком, низким, и потому неудобным для двух молодых людей, ставивших свои фамилии и подписи на бумагах.
Справившись, они отошли в сторону и дисциплинированно замерли.
– Сейчас, господа, я оглашу завещание, но прежде прошу ваши паспорта.
Произошло шевеление, мужчины встали, женщина, вынув из сумочки, протянула одному из них свой.
– А твой зачем?
– Ну, попросили…
Нотариус обратил внимание:
– Да-да, сударыня, и ваш тоже.
Процедура заняла малое время, документы вернулись хозяевам, а те – на свои места.
– Итак, господа, завещание составлено, – нотариус скороговоркой прочитал – где и когда, и что каждый получит полагающуюся ему копию. – Итак, господа, согласно воле покойного: «Наследниками моего имущества, состоящего…»
Он перешел на медленный темп.
А голос повысил.
После первой имущественной позиции сделал паузу.
Перешел ко второй…
Счета…
Недвижимость, зарегистрированная в России…
Недвижимость, зарегистрированная за границей…
Иные имущественные ценности…
Начали строиться в ряд.
Известный, наверное, по существу, всем присутствовавшим, ряд продолжался, а прибавляясь новым описательным пунктом, застывал общей конструкцией, которая, стало скоро казаться, лишь соприкасается с этим маленьким пространством и незначительными людьми. Ей не было места и там наружи, внутри бессмысленной кирпичной стены, непонятно зачем растущего рядом леса и тем, что могло быть за ним.
Кто-то нервно отрывисто кашлянул, а молодой охранник, не выдержав, прошептал:
– Это ж каждому и внукам, и правнукам…
Старший строго поднял в ответ указательный палец.
Но нотариус, наконец, закончил.
И ему самому понадобилась маленькая передышка, чтобы вернуть себя в прежний привычный масштаб.
Убедившись, однако, что всё на прежних местах, он снова опустил голову к раскрытой папке.
– … «Объявляю своими наследниками двоюродного брата», – он назвал фамилию, имя, отчество, а брюнет лет пятидесяти толи вдохнул, толи выдохнул, – «сводного брата…», – светловолосый, постарше, сделал легкий кивок и уставился в пол, – «племянника покойной сестры…», – молодой человек рядом с женщиной не выдал в выражении ничего, но тут же вздрогнул и повернул к ней голову, – «и находящуюся с ним в браке…», – нотариус оторвался читать и посмотрел на женщину: – Вы тоже означены в числе наследников, сударыня.
Кажется, главное прозвучало.
Список имущественных позиций очень превосходил числом тех, кому было что-то положено, а любое в нем «одно» стоило… младший охранник опять захотел что-то сказать, но, не сумев выразить, лишь повел головой из стороны в сторону.
Молодой племянник покойного встал, желая разрядить нервные накопления, но был остановлен приказным почти тоном:
– Сядьте, пожалуйста, я не закончил.
Нарушитель попросил улыбкой о снисхождении, и опять установилась тишина, но не прежняя, а с живым человеческим фоном.
–О–
– Начал он, Сергей Петрович, по мелочи. Вам «зелеными» миллион…
– Кхы, по мелочи, говоришь?
– Ребятам по сотне, и мне триста штук. Нам эти деньги без всяких условий, а им…
–О–
– Условия наследования, господа.
Нотариус поставил на стол небольшую коробку.
И все-таки опять потребовал тишины, потому что в креслах начали обмениваться фразами, и кто-то у кого-то уже просил сигарету.
Только женщина обратила внимание на его слова и внимательно ждала продолжения.
– Все перечисленные денежные и имущественные ценности наследуются одним человеком путем предусмотренного завещанием жребия.
И она одна поняла сказанное.
Остальные лишь услышали слова, но не смысл, лица сделались слегка напряженными, с ощущением казуса, случившегося от собственного невниманья.
Нотариус, тем временем, вынул из квадратной коробки другую – поменьше и круглую – и снял с нее крышку.
– Здесь четыре разъемных шара, господа. Вы такие процедуры видели, конечно, по телевизору. Разнимаете шар, внутри на плоскости у одной половинки крест – это выигрыш. Пусто – проигрыш. В завещании предусмотрено время. У вас, господа, всего одна минута.
