« … Продувка! Продувка!
– Есть продувка.
– Зажигание.
– Есть зажигание!
Процесс запуска сопровождался громким гудением мощнейших двигателей. Через несколько мгновений огромной сложной конструкции предстояло полететь в космос. Это было настоящее достижение всей нации. Этот момент люди запомнят надолго.
– Желаю вам …
Из динамиков портативного радио раздалось предательское шипение.
– Ну нет, только не сейчас! – вахтер нервно схватил небольшое настольное радио и встряхнул его. Устройство ответило военному лишь прерывистыми помехами, а затем окончательно замолчало. В небольшой будке моментально воцарилась гнетущая тишина.
– Проклятье!
Рация и радио – вот и все способы хоть как-то контактировать с миром или развлечь себя. Рация являлась исключительно внутренним средством связи, а потому от нее и не стоило ждать ровным счетом ничего приятного. Каждый новый вызов, раздававшийся в уютной тишине будки вахтера, обещал лишь трудности. В любой момент начальство могло отдать приказ о внеплановом обходе или экстренном отключении электричества на всех вахтах. А иной раз,* и это было самым страшным,* на том конце сквозь помехи можно было различить лишь чей-то еле слышный шепот. И именно от подобных выходок здешней природы даже у самых стойких парней кровь стыла в жилах.
И если от рации было больше проблем, нежели новостей приятных, то радио было настоящим спасением. Количество возможных радиостанций всегда было сюрпризом. Иной раз это мог быть выбор из двух или даже трех, но даже если сегодня будет работать хотя бы одна, то ночь пройдет терпимо. Пусть только чей-то голос бормочет о чем-то важном для его обладателя!
Радио безотказно спасало от работы без напарника. Дни в напряженной осторожности на горной вахте складывались в недели, а недели – в месяцы. Желающих отправиться на вахту в это странное и, порой, опасное место, находилось не слишком много. Вот уже несколько месяцев штаб не присылал новичков. А теперь еще и отключившееся радио. Что ж, такое случалось и раньше.
Мужчина поставил видавшее виды устройство на небольшой стол перед собой, взглянул на часы, и погасил в будке свет. Вид за окном моментально стал различимее.
Военный пристально всмотрелся вдаль*. Ничего. Ни малейшего движения. Иногда в безветренную погоду можно заметить, что ни одна травинка не гнется от движения воздуха. Но в следующую секунду что-то обязательно шевельнется – качнется лист на дереве или по воде пробежит легкая рябь. Это был не такой случай. Казалось, воздух стал мертвым, замер на месте, и все окружение небольшой будки погрузилось в вакуум. Природа со всем ее обычным мерным движением как будто превратилась в халтурную статичную декорацию. К таким моментам трудно привыкнуть.
До спасительного рассвета оставалось совсем немного. А рассвет означает лишь одно – еще один день – время, когда хотя бы что-то можно разглядеть.
Теперь задача дежурного заключалась в том, чтобы в очередной раз постараться не сойти с ума.
И в этот момент, как будто было мало этого зловещего спокойствия, внезапно включилась рация. Из динамика раздалось шипение.
– Черт тебя дери! – выругался мужчина. Он глубоко вздохнул и прислушался.
Только бы не этот шепот. Только не этот мучающийся голос, что просит о помощи. Когда угодно, только не сейчас. Помехи продолжали нарастать. Военный мельком глянул в окно и снова уставился на рацию. Сейчас он готов был отдать все, что у него было, за простое человеческое слово. Но из рации не раздавалось ничего, кроме бурчащих помех.
– Ну давай же, ну? – вслух процедил он и поглубже вздохнул.
Шипение то стихало, то нарастало вновь. Как будто кто-то невидимый управлял рацией и, забавляясь, крутил ручку настройки волны. И именно эта проблема роднила рацию с радиоприемником.
– Забрала радио? Ну, так давай пошепчемся! – мужчина придвинулся ближе к столу.
И словно его слова достигли невидимого собеседника, шипение сделалось громче.
– Что там у тебя на уме? Говори, я выслушаю тебя! – почти вскрикнул он.
– База вызывает третьего. Прием! – строго раздалось из небольшого динамика.
Дежурный облегченно выдохнул, опустился на стул и закрыл глаза. Он нащупал выключатель, нажал на кнопку и из-под закрытых век ощутил, как вместе с голосом старшего лейтенанта и включенным светом комната вновь наполняется человеческим спокойствием. Давно уже голос сотрудника штаба не звучал так приятно, как в тот момент.
– База вызывает третьего. Ответьте! Прием.
– Пусть это будет самое ненавистное распоряжение. Пусть это будет приказ о самоубийстве или объявление войны – плевать. Все же не сегодня, – прошептал мужчина и открыл глаза. – Не сегодня.
Он успокоил дыхание и взял рацию.
– База, третий на связи. Прием.
– Третий, как обстановка? Прием.
Дежурный невольно взглянул в окно. Даже сквозь свет внутри будки он различил, как самые тонкие ветви деревьев, кустарник и трава чуть колышутся от естественного движения воздуха. Удивительно, какое умиротворение порой может подарить обыкновенное дуновение ветра.
– В моем квадрате спокойно. Прием.
– Новым приказом к вам отправлен напарник в звании рядового. Только что отбыли с базы. Прибытие ожидается …– в рации возникла пауза и дежурный взглянул на часы. – … да черт его знает, когда, третий! Сами знаете, – случиться может все, что угодно. Прием.
– База, вас понял. Прием.
– По прибытии провести ознакомительный обход. Как поняли? Прием.
– Так точно, база. Прием.
– Ожидайте, третий. Конец связи.
Дежурный отложил рацию и выключил свет. Он выдвинул ящик стола, нашарил в глубине помятую пачку и встряхнул ее в поисках завалявшихся сигарет. Напарник – рядовой. Что ж, есть только один способ проверить, сколько он продержится. Дежурный положил пачку в нагрудный карман и окинул взглядом помещение темной будки. Пара узких спальных мест, небольшой холодильник, скромный рабочий стол с парой стульев.
