Глава 1. Рассказ о летнем приключении
Случилось все перед отъездом семьи Соколовых на море. Дома собрались гости, чтобы отметить день рождения Чижикиной мамы Аллы. Пришли три мамины подруги, с которыми она вместе работала, и еще пришел папин знакомый Гена с сыном Кузей. Гена, впрочем, пришел не на день рождения, про который ничего не знал, а чтобы сыграть с папой в шахматы. Мамины подруги сидели в гостиной, пили вишневый компот и безмолвно смотрели, как папа с Геной разыгрывают длинную партию в шахматы. Девятилетний Кузя сидел на диване, уткнувшись в книгу. Чижик позвала его играть с конструктором.
Ах, какой это был конструктор! Были в его наборе панели домов, дороги, мосты и арки, полукруглые оконные рамы под названием «эркеры», крыши с настоящими коньками и металлическими трубами. В боковом отделении прилагались сборные пластины с ячейками. В этих-то незаметных ячейках и было все дело: в них вставлялись дома, деревья с коричневыми стволами и зелеными кронами. Папа сделал этот конструктор в своем архитектурном институте, когда Чижику исполнилось восемь лет. С тех пор много воды утекло, но Чижик все равно могла играть с конструктором, как в те дни, когда была малолеткой Кузиного возраста.
– Нет, спасибо! Не люблю конструкторы! – ответил Кузя в ответ на щедрое предложение Чижика построить вдвоем что-нибудь классное.
– А что же ты любишь?
– Я люблю читать!
– Подумаешь!
Чижик пожала плечами. Она, в принципе, тоже любила читать, но не в день же маминого дня рождения, не перед самым отъездом на море!
Чижик выдержала паузу.
– Что ты там читаешь?
– «Остров сокровищ»! – ответил Кузя и снова погрузился в книгу.
Вообще, важный день проходил скучно. Мама с утра попросила Чижика не соваться на кухню. Она делала рулет из песочного теста с вишней, грецкими орехами и изюмом, и ее нельзя было отвлекать. С папой тоже нельзя было общаться. Папу волновала только игра, ну и запах пекущегося рулета. Папа делал ход на доске и потом двигал носом, приподнимался, заглядывал в кухню. Мамины подруги молчали. Наверное, они привыкли молчать, ведь в библиотеке в читальном зале, где они выдавали книги, не разрешалось говорить. Уже прямо на двери там висела табличка: «Просим соблюдать молчание! (Дирекция)». Если кто-то начинал болтать, то остальные читатели на него шикали, а библиотекарши хоть и не шикали, но качали головами, делали круглые глаза и прикладывали палец ко рту. Поскучав рядом с Кузей на диване, Чижик тихонько встала у папы за спиной, чтобы понаблюдать за игрой. Она очень гордилась тем, как папа играет: прошлым летом на пляже он обыграл всех других шахматистов, среди них – даже мастера спорта по шахматам. Чижик и не подозревала до того дня, что шахматы – тоже спорт. В спорте все бегали, прыгали, били ногой по мячу или поднимали штангу, а тут все сидели на скамейках и переставляли фигуры на доске. И так могли просидеть целый день, а потом другой и третий.
– Папа, ты веришь в чудеса? – спросила Чижик.
– Не отвлекай! – твердо сказал папа.
Кузя на секунду поднял на Чижика глаза.
– Ну пап! – проныла Чижик. – Веришь или не веришь?
– Когда в безнадежной позиции находишь ход, то верю! – сказал папа и добавил: – Шах и мат!
Гена вздохнул, игроки пожали руки.
– Ну что, все? – спросил Гена.
Папа потянул носом запах рулета и прокричал маме на кухню:
– Алла, скоро там у тебя?
– А что?
– Так просто! Есть ли у нас время на еще одну партию?
Из кухни раздалось: «Есть!» Папа кивнул Гене:
– Давай еще одну!
– Давай! – ответил Гена и начал расставлять фигуры.
Чижик послонялась по комнате и все-таки вышла в кухню. Да, конечно, мама очень не любила, когда во время готовки Чижик путалась под ногами. Чижик это хорошо усвоила, но рассудила, что если она сядет на подоконник, то не будет помехой. Так она и сделала. Болтая ногами, она смотрела, как мама заглядывает в духовку, трогает рулет вилкой. Потом она помыла стаканы и, вооружившись кухонным полотенцем, начала вытирать их снаружи и изнутри, что казалось довольно бессмысленным, ведь в них все равно скоро нальют что-нибудь.
– Мама, ты веришь в чудеса? – спросила Чижик.
– Нет! – ответила мама.
– Ни в какие?
– Ни в какие!
– Даже в хорошие?
Мама сказала, что даже в хорошие чудеса не верит. Она объяснила Чижику, что в их стране давно покончили с чудесами.
– Но ведь бывают и научные чудеса! – настаивала Чижик.
Мама поставила стаканы на поднос и посмотрела на Чижика:
– Ты мне заморочила голову! Если рулет окажется не подгоревшим, то это будет научное чудо! Скажи там всем, что мне надо сорок минут и можем садиться за стол!
– Хорошо! – ответила Чижик и не пошевелилась, потому что здорово сидеть на подоконнике рядом с пекущимся рулетом.
Мама убавила жар в духовке и опять взглянула на Чижика. У родителей бывают такие взгляды, по которым понятно, что вам не удастся спокойно посидеть на подоконнике, болтая ногами. И точно, наклонив голову вправо, потом наклонив ее влево, чтобы видеть Чижика с обеих сторон, мама сказала:
– У тебя очень лохматый вид, пойди-ка причешись! И еще! Поскольку ты все равно дурью маешься, сбегай в магазин за минеральной водой! Деньги возьми там, в тумбочке!
– Угу, – проворчала Чижик.
Она неохотно соскользнула с подоконника, пригладила перед зеркалом волосы, взяла в тумбочке деньги и пошла надевать сандалии. На улице стоял жаркий августовский день. Солнце было в зените и палило так, как будто решило выпечь асфальт наподобие того, как мама – свой рулет. Из-за жары двор вымер, даже голуби попрятались под карнизом дома, только воробьи прыгали в луже пыли. Чижик постояла с минуту, наблюдая их игру, – ей-то играть было не с кем. «Зато мы завтра на море поедем!» – подумала она и сразу повеселела.
К магазину, находящемуся с обратной стороны дома, можно было пойти двумя путями. Две дороги вели туда от их углового подъезда. Если взять вправо, то в результате, обогнув дом с той стороны, доходишь до киоска из толстого стекла с шиферным козырьком. В киоске сидела специальная киоскерша тетя Лида, продавала газеты и всякие журналы. Часто Чижик, прилипнув к стеклу носом, пыталась разглядеть картину на обложке нового номера «Мурзилки». Когда денег на журнал у Чижика не было, она просила дать ей полистать журнал. Иногда киоскерша разрешала это сделать. Она спрашивала: «У тебя чистые руки?» – «Чистые! Только что мыла!» – отвечала Чижик.
Она не всегда объясняла, где именно их мыла. Бывало, что и в луже во дворе. Если они с друзьями играли в мяч и земля налипала на него, то руки были грязные, а лужа глубокой и чистой. Но киоск в воскресный день все равно не работал, поэтому Чижик выбрала ту дорогу, которая проходила мимо лаборатории. Для этого надо было взять налево. Наклонная дорога вела сначала вдоль подъездов с деревьями и ползущим по стенам виноградником. Дальше вниз путь вел вдоль высокой ограды, за которой была научная лаборатория. С внутренней стороны двора туда было не подойти, но с внешней можно было видеть лабораторские окна и за ними всякую интересную всячину. Обогнув угол с воротами и сторожевой будкой, Чижик пошла вдоль стены, потому что очень любила смотреть в эти низкие окна. Они были наполовину подвальными, и, чтобы посмотреть внутрь, ей приходилось нагибаться.
