Лето наступило как – то сразу: после холодного весеннего дождя термометр подскочил под тридцать градусов, и лишь по цветущим еще деревьям да буйному разнотравью можно было понять: оно только началось…
Настя ехала в деревню на свадьбу двоюродной сестры и была рада, что не надо, как обычно в это время года, тащить с собой целый чемодан теплых вещей.
Она тщательно отобрала все лучшее, что было в ее гардеробе, накупила кучу косметики и упаковала все это в небольшую дорожную сумку. Затем отправилась в парикмахерскую, что делала крайне редко и, воспользовавшись всеми ее услугами, вышла оттуда какая – то новая и чертовски привлекательная. А еще ей надо было сообщить подругам о своем неожиданном отъезде.
Дружили они вчетвером, но самой близкой для Насти была Маша – одноклассница. Обе уже и не помнили, как сдружились. У них были свои маленькие тайны, они почти не расставались друг с другом.
Вика и Лена были на год младше и интересы у них были свои, как и свои секреты, о которых не знали ни Маша, ни Настя, но когда они собирались вместе, – каждый привносил в эту дружбу что – то свое, новое, особенное, и их выдумкам не было конца.
Иногда, конечно, между подругами возникали мелкие ссоры, или разногласия, но, закрепленная временем, их дружба воспринималась ими как нечто само собой разумеещееся, не подлежала никаким законам и ни у кого их них не возникало даже мысли о том, что они могут когда – ни будь расстаться…
* * *
– Привет.
– Привет. Ты одна?
– Вроде бы да, – Настя шутливо оглянулась по сторонам.
– А чего ты такая красивая? Что – то случилось?
– Случилось.
Идя на кухню, где они обычно пили кофе и болтали, Маша остановилась на полпути:
– Хорошее, или плохое?
– Для меня – хорошее, – Оксана замуж выходит.
– За кого?
– За парня, конечно, – рассмеялась Настя.
– Когда?
– Завтра.
– Так ты сегодня уезжаешь?
– Да. Там завтра вечеринка молодежная будет, а послезавтра – уже сама свадьба.
– Погоди, погоди, ты нам, значит, ничего не говорила, а сама…
– А сама только вчера узнала. Вечером телеграмму принесли: «Приглашаем на свадьбу 6 – го. Оксана, Иван».
– А ты его знаешь?
– Откуда?
– Ты же была там прошлым летом, – с кем Оксанка встречалась?
– С Димкой.
– А этот Иван какой – то, откуда он взялся?
– Понятия не имею. Вот вернусь, тогда и расскажу.
Маша суетилась у плиты, – готовила кофе.
– Черт возьми! Опять ты нас оставляешь!
– Машка, я же ненадолго, всего на одну – две недели, к деду по пути заехать надо.
– Ничего себе! – на целых полмесяца!
– Во – первых, – у меня отпуск.
– Здорово, – вставила Маша.
– А во – вторых, – я не задержусь там надолго, – свадьба закончится, и домой, он же Оксану к себе увезет, а что я там без нее буду делать? – у них медовый месяц все – таки. Настя уселась за стол, где уже стояли все сладости, что имелись в доме: печенье, сгущенка, варенье, мед, булочки с маком, – Маша была жуткой сладкоежкой.
– Как это она, – без твоего ведома?
– А что, надо было съездить, сначала оценить кандидатуру?
– А почему бы и нет? Да смотри там за компанию тоже за кого – ни будь не выскочи, – Маша разлила по чашкам кофе.
– Ты мне каждый год об этом твердишь, с четырнадцати лет, – обиделась Настя.
– Ладно, – шучу.
– Машка, ну за кого выходить? Ты же знаешь – нет никого, и не предвидится.
– Как знать, как знать… Поезд как обычно?
– Да, около одиннадцати вечера.
– Ну что ж, придется тебя проводить. Только встретимся сразу на вокзале, хорошо?
– Ты можешь и не приходить, встретились же перед отъездом.
– Как? – обиделась Маша, застыв с чашкой в руке, – это же вековая традиция, – разве мы можем ее нарушать? В десять чтобы все были. Не опаздывайте.
– Ну, хорошо, Маш, пойду я, – дел еще полно. До вечера.
* * *
Настя открыла дверь своей квартиры, – «коммуналки улучшенной
планировки» – так называла она ее потому, что с ними жила всего одна соседка, да и та вечно была в командировках. Лиза, – жена брата, кормила малыша.
– Едешь? – спросила она шепотом, чтобы не нарушать Артемкину трапезную полудрему.
. – Конечно.
– Ну и правильно, – послезавтра там уже будет не так интересно.
– Соскучилась я по тем местам, – вздохнула Настя, заглядывая в ящики и ящички комода, боясь забыть что – ни будь очень важное.
– Может жениха там себе найдешь, – лукаво улыбнулась невестка.
– Да что вы заладили все одно и тоже: замуж, замуж, – другой темы нет, что ли?
– Это жизнь, Настя, помнишь, как ты в Сергея влюбилась, – сколько в тебе было огня! Ты ведь прекрасна, когда влюбишься.
– А он на эту любовь… Посмеялся и все, – резко ответила Настя и, подумав, добавила:
– А может это я – дура, что в такого идиота влюбилась?
– Нет, Настя, ты не дура, – этому чувству цены нет. Да и дается оно далеко не каждому. Настя перебила ее:
– Давай не будем о нем, – надоело.
Она не любила вспоминать о своей первой, неудавшейся любви. Всегда
опрятно и стильно одетый, чисто выбритый, он произвел на Настю необычайное впечатление, она увидела в нем богатую, незаурядную личность и три года исподволь наблюдала за ним, мечтая о встрече. И вот однажды, видимо заметив ее к нему интерес, он назначил ей свидание. Обезумевшая от счастья, она помчалась к нему на встречу. И вот, гуляя по парку, при первом удобном случае, он нагло и бесцеремонно полез к ней под юбку.
Настя испытала одновременно шок и отвращение, сменившееся глубоким разочарованием.
Это был ее первый горький урок общения с мужчиной. Преодолев боль и
стыд, она сказала, резко отдернув его руки:
– Если ты пошел со мной только за этим, – можешь поворачивать обратно. Сергей, не сказав ни слова, повернулся и спокойно зашагал по тропинке в сторону города, как – будто вспомнил, что забыл что – то очень важное и решил вернуться. В какое – то мгновение самолюбие взяло верх, Насте захотелось крикнуть: «Подожди, не уходи, прошу тебя!» Но вдруг все эти ощущения, – ощущения обиды, стыда, брошенности, скатились с ее непорочной, чистой души, как роса с омытого ею листа, и она, прислонившись к дереву, долго смотрела ему вслед, наслаждаясь мыслью, что она победила, уничтожила его, того, который был о себе такого высокого мнения.
Постояв, пока он не скрылся где – то в зелени парка, она медленно побрела домой, перебирая в памяти случившееся, но ни любви, ни обиды там уже не было…
Несмотря на горечь воспоминаний, ее душа, рожденная любить, снова была наполнена сладким ожиданием чуда: от предстоящей вечеринки, волнующих соловьиных трелей у реки, танцев до самого рассвета. Ей казалось, что именно там, на этой свадьбе, должно произойти в ее жизни что – то очень важное и волнующее…
