1. Глава 1. Юля
То, что Димка мне изменяет, я поняла далеко не сразу. Предпосылки были, множество, вся наша жизнь — сплошная предпосылка. Ничего из стандартного брака к нам нельзя было примерить. Задерживается на работе? Всегда. Командировки? Вагон и тележка. Супружеский долг? На этом моменте я напряглась и даже не сразу вспомнила, когда сие знаменательное происходило в последний раз.
А теперь классика — чужие духи и след от тоналки на рубашке. Я глянула в комнату — спит сном младенца.Выбила сигарету из его пачки и покурила прямо на кухне. Долго сидела и думала. Мысли были разные. Самая робкая — может, теперь все закончится?
Следующим днём я в машине сидела недалеко от его офиса. Караулила. Дождалась. Вышел в пять — домой раньше десяти не приходил. Его автомобиль тронулся, я следом. Купил цветы, надо же. Даже не секретаршу попросил, а сам. Подъехал Димка к дому мне незнакомому и скрылся, зазнобу я его не увидела. Но я была терпелива. Через неделю у меня было множество фотографий и Димки, и его пассии. Качество камеры на телефоне было отличным, я даже увлеклась процессом.
К нему я решила подойти творчески, вспомнив, что когда то училась в художке. Заказала красивый, хенд мейд альбом, фотографии распечатала и вклеила. И ту, где они под ручки, и ту где слились в поцелуе, и ту, где на веранде ресторана она думая, что никто не видит, нырнула руками под скатерть и немного там похулиганила, и еще десяток.
Каждую фотографию я изучала долго. Девушка — блондинка. Странно, не думала, что ему блондинки нравятся, я вообще не представляла его ни с кем, кроме себя. А Димка…смеётся. И даже счастлив, как будто. И глядя на его смеющееся лицо я ощутила зависть. Я не помнила, какое оно, это счастье. Так давно было…
В субботу Димка обещался прийти раньше и не солгал. Я ждала его на кухне. На столе — альбом. Матовая бумага, сухоцветы в оформлении, кружево и даже пушистое перо. Как по мне — прелесть.
— Это чего? — спросил Димка входя на кухню и снимая галстук.
— Это альбом. Тебе.
Галстук Димка бросил на стул.
— На годовщину?
— Годовщина в ноябре, — почти обиделась я.
За галстуком полетел пиджак. Альбом Димка открыл. Пролистал без особого интереса, не задерживаясь ни на одной фотографии. Закрыл с громким хлопком. Один сушёный цветок сломался.
— В сыщика играла?
— Немножко, — покаялась я.
— И что тебе нужно?
Я посмотрела на своего мужа с неожиданной надеждой. С первого класса знакомы, почти шесть лет женаты, я не надеялась на счастье, я просто хотела…жить.
— Давай разведёмся, Дим, — жарко зашептала я. — Отпусти меня, слышишь? Это же…это же не любовь, Дим.
Димка глаза закрыл, словно пытаясь успокоиться. А затем…
— Всю душу мне вымотала! — заорал он так, что я вздрогнула. — Я этих баб трахаю, потому что ты блять снежная королева! Не любовь это? А то, что ты к Илье своему ноги раздвигать бегала, любовь?
— Дим…
— Дура, — отчеканил он. — Никакого развода, поняла? Отдыхать слетай…как сыр в масле катаешься, следить вон начала за мной от скуки. Хочешь, салон красоты тебе куплю?
— Дима!
Я тоже кричу. В моем голосе — отчаяние. А он…он замахнулся и хлестко, ладонью, ударил меня по щеке. Кожу обожгло, голова мотнулась в сторону. Ударил не сильно, но во рту лёгкий привкус крови. Сейчас мне так хочется ненавидеть его, но я просто не чувствую ничего. Я так устала ничего не чувствовать.
— Не страдай херней, — сказал Дима так, словно ничего не случилось. — И развод из головы выкинь. Слышишь? Мы с тобой вместе навсегда и умрём в один день. Как в сказке. Только наша сказка страшная.
Хохотнул сам своей шутке и ушел. Я сидела и смотрела на альбом. Встала, убрала его, словно и правда памятные фото в нем, которые надо сберечь. Сплюнула розовую от крови слюну. Налила себе полный стакан коньяка. Подумав, бросила в него два кубика льда. Коньяк расплескался, оставив лужицу на столе, плевать. Прошла на балкон. Темнеет уже — сентябрь. Сижу и методично делаю глоток за глотком. Алкоголь холодный, но обжигает горло. Я не плачу. Просто думаю о том, как же я устала.
В квартире тихо, Димка наверное в душе. Окна открыты. Внизу смеётся кто-то. Громко. Счастливо. Как я когда-то тоже так смеялась. Давно, в прошлой жизни. До того, как все сломалось. Тогда Илья ворвался в мою жизнь, показав, как можно быть счастливой. А потом бросил, показав, что все не вечно. Кроме нашего брака с Димкой, конечно. Как в сказке, только страшной…
Девятый этаж, вдруг подумала я. И вечер такой теплый, словно лето, а не конец сентября. Подходящий. Пару шагов, перелезть через ограждение и все. Все закончится. И я не умру с Димкой в один день, сомневаюсь, что он шагнёт следом.
И я встала. Допила коньяк залпом, поставила стакан на подоконник. Сделала шаг. Посмотрела вниз. Нет, счастья не было и сейчас, если только облегчение. Высоко. В тот момент, когда я уже перекидывала ногу, завибрировал телефон.
Я удивилась даже — кому я нужна вечером в субботу? Обернулась. Экран телефона светился, на нем уведомление. Сообщение. Номера отправителя нет. В сообщении два слова.
"Илья вернулся"
Я потрясённо замираю. Шесть лет. Я не видела его шесть лет. Темнота внизу так же манит, я знаю, что Илья не возьмёт трубку, позвони я вдруг. Не приедет. Не захочет меня видеть. Но я…я же могу его увидеть. Хотя бы недолго. Со стороны. Минуту. Эта мысль толкает меня обратно в квартиру.
На кухню входит Димка. Мой молодой красивый муж. Высокий, светлые волосы мокрые еще. Глаза внимательные, тёмные. В них — тревога.
— Успокоилась? — спросил он.
— Успокоилась, — кивнула я.
Он еще не знает. Точно не знает. Узнает, но не от меня, уведомления на телефоне я отключаю.
2. Глава 2. Илья
Родной город встречал бабьим летом. Конец сентября, на улице двадцать четыре градуса, деревья только стали желтеть. Небо кристально прозрачное, детский смех, суббота. И на всех лицах — гармония. Словно этот город знал, зачем он был, знал зачем ему быть должно и все у него было по полочкам. У меня, к сожалению, иначе.
Мать позвонила уже через полчаса, как я приехал, хотя точной даты возвращения я не называл.
— Приехал? — спросила она и вздохнула.
Она была против. Скучала и все равно против. Знала, что ничего хорошего меня здесь не ждёт.
— Приехал.
— Ты…дома остановишься?
— В отеле, потом уже решу, как быть.
Помолчала. Я тоже молчал, глядя, как жирные голуби деловито расхаживают по асфальту. В этом городе даже голуби счастливы, чтоб их. Один из них дотопал до моего кроссовка, задрал голову чуть склонив набок и вопросительно на меня уставился.
— Нет у меня семечек, — ответил я ему. — Лет десять их не грыз, а то и больше.
— Что? — не поняла мама. И тут же переполошилась, — сынок, зачем тебе? Шесть лет жил спокойно…сердце не на месте…
