В 2018 и 2019 году я писала рецензии для библиотеки. Боги, как давно это было, как недавно это было.
Кто-то говорит, что это, может, и не рецензии вовсе. Но в силу своего филологического образования я привыкла вольно распоряжаться терминами. Сейчас ведь в моде субъективное мнение. Вот это оно и есть: и в самих рецензиях, и по их поводу.
Вернемся в 2018. Тогда все эти тексты были для меня важными. Они мне нравились или не нравились, восхищали или злили, но в любом случае оказывали на меня влияние, заставляли думать о себе.
Читая эти рецензии сейчас, я возвращаюсь на четыре года назад и понимаю, что многие из этих книг, комиксов и фильмов действительно сделали меня, а какие-то отправились в страну теней. Содержание некоторых из них я уже и не вспомню, а другие врезались в память целыми абзацами.
Я человек ностальгирующий. Поэтому появилась эта книга. Я не правила в рецензиях практически ничего – каждая из них была написана по случаю, в настроение, даже при определенных погодных условиях. В определенный день недели и так далее. Это летопись меня в то время, в словах, в настроении, которое через них передается, в обстановке, которая в них описывается.
Могу ли я отказаться от этого в угоду безликости? Нет. Конечно нет.
Так что приглашаю отправиться со мной на четыре, пять лет назад. Может быть, вы вспомните себя. Может быть, вы представите меня. Может быть, вы по-другому ощутите настоящее.
Чтобы вы не испытали недоразумения, удивления и так далее, давайте сделаем вид, что я делюсь с вами своим читательским дневником. Милейший Дмитрий Трипутин назвал это «читательским дневником писателя». Пусть так и будет.
Приглашаю вас в истории, которые написала не я, но о которых пишу я. В чужие истории, на которые я любезно предлагаю вам посмотреть сквозь мои призмы, пенсне и бинокли.
Мариша Пессл. Некоторые вопросы теории катастроф
7 апреля 2018 года
С чего начать первый обзор, как не с первой книги?
Поговорим о первой книге Мариши Пессл. И хотя русский читатель познакомился с этой писательницей с конца – сначала издатели перевели второй роман Мариши, «Ночное кино», – первым ее романом были «Некоторые вопросы теории катастроф». И именно так эту книгу следует воспринимать – как дебют.
Семнадцатилетняя Синь Ван Меер и ее отец, профессор, путешествуют по Америке и сокрушают простых смертных своими могучими интеллектами. В одном из городов им предстоит прожить целый год – девочка учится в выпускном классе и собирается поступать в университет. И здесь в их размеренные жизни врывается мир: школы, подростков, людей, странных событий.
Если вы спросите меня, о чем эта книга, я скорее всего отвечу так: «Понятия не имею». Но я расскажу вам, какая она.
Роман – лоскутное одеяло. Мариша Пессл за 596 страниц успела сделать реверанс в сторону сотни авторов и произведений, причем как настоящих, так и выдуманных. Попробуйте посчитать, сколько раз во время чтения «Вопросов» вы воскликните про себя: «О нет, а я бы с таким удовольствием прочитал эту книгу. Но ее не существует». Цитаты, аллюзии, отсылки – пожалуй, такое их количество вы не встретите ни в одной научной работе.
Роман-игра. Если вы думаете, что под очаровательной обложкой в розовых тонах скрывается милое повествование о взрослении, первой любви и единорогах, а в конце вас поджидает хэппи-энд, спешу вас огорчить. Скорее всего, вам придется – как в квесте – продираться через живые изгороди, прищурившись, выискивать звенья, чтобы попытаться соединить их в одну мало-мальски ровную цепь, а в конце сдать итоговый экзамен – именно так называется последняя глава книги. И вопрос, на который вам предстоит ответить прежде всего, как раз: «О чем эта книга?».
Роман-портрет. На мой вкус, роман поразительно чутко улавливает и отображает модного героя современности. Мы встретим здесь людей, которые совершают некие поступки просто потому, что совершают их. Мы встретим здесь людей, которые остаются немыми свидетелями, зрителями, какие бы события не происходили вокруг. Заторможенное восприятие реальности, эрудированность, предвзятость, снобизм, отвращение к другим людям и при этом – мучительное влечение к другим людям. «Герой нашего времени», если хотите: в эпицентре событий невероятных вы найдете невозмутимого главного героя.
Роман-постмодернист. «Некоторые вопросы теории катастроф» сравнивали с «Над пропастью о ржи», «Маугли», «Доктором Хаусом», фильмами Хичкока и романами Томаса Пинчона. Мне кажется, в нем есть кое-что от «Имени розы» Умберто Эко. Дело в том, что «Вопросы» – это роман-взросление, но не только. Это детектив, но не только. Это роман-наблюдение, но – все верно – не только. Оглавление этой книги носит гордый заголовок «Учебная программа (обязательно чтение)» и каждая глава отсылает нас то к «Грозовому перевалу» Эмили Бронте, то к «Моби Дику» Германа Мелвилла, то к «Пигмалиону» Дж. Бернарда Шоу. И вот в чем секрет – если вы знакомы с книгой, название которой носит глава, вы во всей полноте ощутите свою избранность, когда поймете, какое отношение названное произведение имеет к событиям главы. Вообще, чем шире ваш кругозор и больше эрудированность, тем шире развернется перед вами громоздкий текст, похожий больше на персидский ковер или карту бассейна реки Амазонки, чем на литературу.
«Может, из-за тяжелого детства папа всю жизнь вольно обращался с глаголами „брать“ и „рубить“. Он постоянно что-нибудь рубил: ладонью воздух, правду-матку, сплеча, сук, на котором сидит. А также брал – на себя ответственность, быка за рога, кого-нибудь на понт, смелостью города и так далее».
14 апреля 2018 года
Так получилось, что мы начали знакомство с книги, где персонажи, в том числе и главная героиня, не являются образчиками добродетели. Теперь позвольте представить вам роман «Коллекционер». Кстати, именно с этим романом дебютировал в 1963 году английский писатель Джон Фаулз. Снова перед нами проба пера. И снова удачная – «Коллекционер» моментально нашел своего читателя, был обласкан критиками и обеспечил Фаулзу долгую писательскую карьеру в звании одного из виднейших представителей постмодернизма.
Перед тем, как приступить к более тесному контакту с текстом, давайте вспомним такое любимое в русской литературе словосочетание, как «маленький человек». Но не спешите на этом месте предаваться унынию. «Маленькие люди» бывают очень разными и увлекательными. Нам не помешает перечислить некоторых из них – самых известных, – чтобы проверить это утверждение. Станционный смотритель Самсон Вырин пытался добиться справедливости и был вынужден отступить перед «значительными лицами». Крошечный серый Акакий Акакиевич Башмачкин, с трудом упокоившийся после смерти. Чеховский чиновник, кажущийся оскорбительной пародией на Башмачкина. Бедный-бедный Макар Девушкин с богатым внутренним миром.
