Некоторым из отечественных историков и любителей истории известно, что силезская столица – город Бреслау (нынешнее польское название – Вроцлав[1]) – в течение несколько месяцев осаждалась советским войсками и капитулировала только в мае 1945 года. Впрочем, широкая публика вряд ли знает о существовании подобного «немецкого Ленинграда». Ей так же вряд ли известно, что за время осады в этом городе погибла большая часть из 250 тысяч мирных жителей, тех самых жителей, которые, опасаясь неизвестности и тягот эвакуации, предпочли остаться в родном городе. И уж почти никому не известно, что остановить кровопролитие в этом крупном немецком городе удалось благодаря рискованным переговорам, которые вели представители евангелической и католической общин, невзирая на угрозу со стороны гестапо. Сам факт таких переговоров мог закончиться для многих христианских священников весьма плачевно. Предложение о капитуляции даже в 1945 году продолжало рассматриваться как пораженчество, что, в свою очередь, приравнивалось к государственной измене. Но именно этот рискованный шаг позволил сохранить жизнь многим жителям.
Сама же длительная осада этого силезского города в немецкой историографии получила наименование «чуда Бреслау», что уже само по себе указывает на уникальность подобных событий. О «чуде Бреслау» стали писать уже в 50-60-ые годы. Достаточно упомянуть использованные при написании данной работы мемуары комендантов фон Альфена и Нихофа «Так сражался Бреслау», художественный роман Хуго Хартунга «Небо под ногами» и его опубликованные дневниковые записи, заметки Пауля Пайкерта «Крепость Бреслау в записях священника» и, конечно же, подробное описание жизни осажденного города, которые было дано очевидцем и активным участником этих событий, священником Эрнстом Хорнигом. Это покажется странным, но участники тех событий были более сдержанны в своих суждениях, нежели более поздние исследователи данной проблемы. В конце 70-х-начале 80-х годов к Бреслау вновь проявляется интерес. Но данная заинтересованность носит откровенно политический характер. Польские исследователи пытаются доказать правомочность своих притязаний на Силезию (Тереза Созаньска, Рычард Майески, «Битва за Бреслау»), а немецкие исследователи переходят на откровенные националистические позиции, пытаясь сосредоточиться на зверствах, творимых Красной Армией, а в особенности поляками (серия публикаций в журнале «Ландзер»). Изданная много позже работа Франца Куровски «Последний бастион Гитлера» и вовсе уделяет Бреслау всего лишь несколько страниц. Автор, как бы опасаясь обвинений в предвзятости, явно не хочет замечать «чуда». Впрочем, весь этот разнородный материал является отличным фундаментом для того, чтобы написать работу, посвященную малоизученному в отечественной науке сюжету – осаде Бреслау.
Сам по себе Бреслау был очень древним поселением. Во времена господства «варваров» в Европе в районе Бреслау располагался крупный перевалочный пункт, где пересекались торговые пути, идущие с востока (продукты и сырье) и с запада (украшения и готовые металлические изделия). Позже здесь стали пересекаться торговые пути, которые вели от Балтийского моря через Вену в Венецию. Здесь шла оживленная торговля янтарем. Здесь также оседала часть пушнины, которая направлялась из России к берегам Рейна. В 10 веке Бреслау (уже резиденция епископа) с примыкавшими к нему территориями вплоть до Одера, перешел под контроль Богемии. За эти земли развернулась нешуточная борьба. В итоге контроль над ними перешел к силезской ветви Пястов[2], которые породнились с немецкими князьями. В 1241 году вся округа была уничтожена во время набега монголов. Новое основание города было тесно связано с немецкими переселенцами из Франконии, Тюрингии и Нижнего Рейна. В 1526 году Силезия вместе с Богемией перешла под контроль империи Габсбургов. Но в свете того, что династия Пястов заглохла, на Силезию свои права предъявил прусский король Фридрих II. В итоге разразились так называемые силезские войны, которые Фридрих II Прусский вел против Марии-Терезии и ее союзников. Первая Силезская война длилась с 1740 по 1742 год. После битв при Мольвице и Хотузице она привела Фридриха к власти почти над всей Силезией. Вторая Силезская война была начата Фридрихом два года спустя вследствие угрожающего поведения Австрии, Англии и Голландии. Она закончилась подтверждением прав Пруссии на Силезию. Третья Силезская война по сути была частью Семилетней войны. В 1762 году Фридрих окончательно вытеснил австрийцев из Силезии, одержав над ними несколько побед. 15 февраля 1763 года в Губертусбурге на условиях status quo был заключен мирный договор. В итоге в составе Пруссии возникло новое графство Глац. Австрия сохранила контроль лишь над юго-восточной частью Силезии, которая стало именоваться графством Тешен со столицей в одноименном городе. В XIX веке Бреслау становится одним из крупнейших городов в Восточной Германии. Если говорить о времени нацистской диктатуры, то по состоянию на 1939 год в нем проживало 630 тысяч человек. С началом Второй мировой войны город не только не уменьшился, но, наоборот, увеличил свою численность. Это было связано в первую очередь с тем, что сюда, в Бреслау с западных окраин Германии перемещались многие военно-значимые промышленные предприятия. В итоге численность населения Бреслау превысила миллион человек.
Фронт группы армий «А», которой позже вернули старое наименование – группа армий «Центр», к началу 1945 года проходил по территории Польши, начиная от Бескид[3] вплоть до районов, примыкающих к северу к Варшаве. Линия фронта, проходившая по территории нынешней Польши, стабилизировалась осенью 1944 года после стремительного советского наступления, начатого в июне того же года. Эта советская лавина вошла в историю под названием операции «Багратион». Немецкий генералитет видел, что стратегическое положение советских войск, а именно, три плацдарма, расположенные к западу от Вислы, угрожали обороне таких городов как Баранов, Пулавы и Магнушев. Но гораздо больше немецкий генералитет беспокоило значительное численное преимущество Красной Армии: 11-кратное – в пехоте, 7-кратное – в танках и просто неисчислимое в различных видах артиллерии. После войны один из участников этих событий писал:
«Не исключено, что Красная Армия для запугивания немецких войск громогласно заявила, что она начнет наступление с артиллерийской подготовки, когда на один километр фронта будет приходиться по 250 орудий. Но сведения о подобных грандиозных батареях не были ни дезинформацией, ни пропагандистским ходом, а сущей правдой!»
