Маленькие истории из жизни Даманы Госаи, или Вместо предисловия
Три жены Дамана Госаи обычно жили мирно, а если и ссорились, то на привычную женскую тему: кого из нас супруг больше любит.
Однажды так сильно заспорили, что даже захотели это выяснить.
– Только вот как? – вздохнула одна. – Хитрый же брахман. Если по очереди подходить и спрашивать, то каждой ответит, что ее. Приятно, конечно, но спора такой ответ не разрешит.
– Да, а если вместе подойти, то скажет, что всех одинаково. – Поддержала вторая. – Да так скажет, что все и поверим. А как так может быть, что «всех одинаково»?!
И они опять заспорили.
– Хорошо, – сказала самая умная. – Попробуем так. Напишем вопрос на бумажке, подойдем и вручим вместе. Он развернет, вопрос прочитает и, конечно, ответит как обычно, что всех одинаково. Но мы-то будем смотреть внимательно! На кого первую взглянет, вопрос прочитав, та и любимая!
На том и порешили. Написали записку, свернули как следует, а потом пошли искать мужа. Тот, как обычно, сидел на берегу Ганги и смотрел на безмятежное течение воды.
– Есть… у нас… вопрос, – сказали жены вместе, точнее, каждая по слову. А средняя даже два, но зато маленьких. – Вот… здесь… написали…
Протянули они бумажку с вопросом, тремя руками за нее держась, а потом встали ровненько, перед взором Даманы мостясь, и замерли, надеясь правдивый ответ уловить.
А Госаи вопрос развернул, прочитал, а потом посмотрел куда-то вдаль и задумался. Даже глаза прикрыл, чтобы лучше думалось.
Жены ждут. И ответа, и взгляда. Но второго больше, ибо о словесном ответе, вроде как, догадывались.
А Дамана наконец отвлекся от созерцания далей, как пейзажных, так и внутренних, охватил всех трех любящим взором и тихо сказал:
– Наверное, ту буду любить больше, кого этот вопрос быстрее перестанет беспокоить.
И улыбнулся так хитро, хитро…
Дамана Госаи, как и положено брахману, сам на рынок не ходил.
– Вдруг смерть придет, а я не готов? – говорил мудрец и шел медитировать на берег Ганги или спать в тени любимого сада.
На рынок ходили жены. Иногда вместе, но чаще по очереди. Что-то там покупали. Еду всякую, сари, украшения, для дома и хозяйства разные разности…
Так вот, однажды Дамана заметил интересное: сколько бы он денег не давал женам на рынок, назад не возвращалось ни пайсы. Это правило оставалось неизменным и не зависело от условий: ни от количества врученных денег, ни от количества отправленных на базар жен, ни от имени отправленной жены, если она шла в одиночку. При этом перечень и количество принесенных с базара наименований продуктов всегда было примерно одинаковым.
Дамана даже немного поэксперементировал. Вместо обычных ста рупий давал каждой жене по пятьдесят. Потом – по двести. А один раз даже пятьсот. Но результат был всегда одинаковым, так что Госаи успокоил себя выведенным простым правилом: «Количество потраченных женщиной денег на рынке не зависит от их количества и всегда равняется общему их количеству».
Но однажды он решил попробовать вообще не дать денег, но жена все равно принесла с рынка привычный набор продуктов, разве что любимого бурфи не было.
Это так озадачило Даману, что он на сутки ушел в медитацию, а когда вернулся, решил больше не экспериментировать и вообще не думать на тему женщин, денег и тем более рынков.
Дамана Госаи чарита-1:
Задачка для ученика
Брахман по имени Дамана Госаи мирно жил на берегу Ганги со своей женой по имени Шеша Дэви. Кроме жены у брахмана был еще ученик по имени Шашишекхар. Госаи постоянно путался во всех этих «ш», так что часто звал ученика вместо жены, а жену вместо ученика. Слава Вишну, те скоро сами наловчились понимать, кого Даман зовет на самом деле, не обращая внимания на имя, слетающее с его уст. Шашишекхар считал эту особенность гуру духовной трансцендентностью, а Шеша считала, что ее муж просто тормоз, которому лень напрягаться, чтобы запомнить, как зовут любимую жену, и что если бы не она, Шеша Дэви, то ее горе-муж давно бы путал не только имена, но и все на свете. Например, какой частью тела надо кушать.
– И вообще, помер бы без меня давно! – вслух рассуждала Шеша, катая на кухне чапати. – Как пить дать! И куда мой папа смотрел, когда выдавал меня за этого бра-ахмана!
Она хотела немного поплакать о своей тяжелой женской доле, но передумала, так как руки были в муке, а вытирать слезы такими руками несподручно.
Вздохнув для порядку, Шеша выглянула с кухни и крикнула во всю силу легких:
– Эй, Шашишекхар! Ты где?!
Появился заспанный Шашишекхар с четками в руках.
– Чем занимаешься, бездельник? – подозрительно спросила Шеша.
– Почему сразу «бездельник»? – возмутился Шашишекхар. – Не видите, я мантру на четках повторяю. Это джапа называется.
– Да знаю я, как это называется! – отмахнулась Шеша и почему-то ехидно усмехнулась.
– Матушка, зачем вы меня звали? – вежливо спросил Шашишекхар, внутри моля Вишну ниспослать терпения.
– Зачем-зачем? Где мой Прабху опять ходит медитирует голодный? Обедать пора. Разыщи и скажи, что прасад ждет! Свежепредложенный!
– Ладно! – обрадовался Шашишекхар, который за время утренней джапы успел порядком проголодаться.
Он пошел разыскивать Дамана Госаи, размышляя о том, что быть учеником не так уж и сложно, но вот терпеть жен учителя – это уже ни в какие ворота!..
«Хорошо еще, что у моего гуру всего одна жена!» – утешил себя в мыслях Шашишекхар, когда наконец увидел учителя. Тот сидел недалеко от Ганги, рядом с лужей, образовавшейся после вчерашнего дождя.
Госаи сосредоточенно смотрел в воду, при этом странно махая одной рукой, словно от ожога. Шашишекхар поклонился и подошел ближе.
– Гуруджи… – начал он, но потом посмотрел в лужу и замер.
В воде барахтался маленький скорпион, у которого не было никаких шансов выбраться из лужи самостоятельно. Шашишекхар присел рядом с гуру и тоже стал смотреть на бедное насекомое.
Госаи, казалось, не обратил внимания на появление ученика. Немного подождал, а потом протянул к скорпиону руку, стараясь подцепить его и вытащить из лужи. Только сейчас Шашишекхар заметил, что руки гуру как-то нехорошо опухли.
Госаи подхватил скорпиона в ладонь, но почти тут же, едва успев поднять руку, вскрикнул и разжал пальцы. Скорпион упал обратно в воду, а Госаи замахал в воздухе укушенной рукой.
– Что вы делаете, гуруджи? – удивленно спросил Шашишекхар.
Даман Госаи оглянулся на ученика и ответил:
– Утром я пошел совершить омовение в Ганге… Ты так сладко спал, что я не стал тебя будить и пошел один. А когда возвращался, увидел этого беднягу, барахтающегося в воде…
