Мелодия нарастала, набирала силу, заполняла пространство, проникала в каждую клеточку сознания, плакала, смеялась, будоражила, неся страдание и наслаждение.
Душу сдавила тоска. Как будто дьявол дотронулся до неё своим невидимым перстом. Вспомнилась Алёнка, её предательство, брак с богатым стариком, и в глазах потемнело от ненависти к ней.
– Женька, чего сидишь? Пошли в актовый зал. Слышишь, как играет кто-то. Скоро танцы начнутся. Повеселимся, – предложил Владимир.
– Что за Паганини объявился? – угрюмо спросил Женька своего соседа по комнате, только что пришедшего из магазина с огромным пакетом продуктов.
– Натка сказала, что пригласила студентов из консерватории, – ответил Вова. – Одевайся, чего сидишь один?
– Ладно, сейчас приду. Хочется на этого скрипача поглядеть.
Женька надел первую попавшуюся мятую рубашку, застегнул её на одну пуговицу, натянул тренировочные штаны, вытянутые в коленях, и взглянул на приятеля.
– Чего уставился? Не нравится – не смотри. Мне и так сойдёт.
– Праздник всё-таки, а ты, как бродяга оделся. Перед девчонками неудобно. Они все такие нарядные, – не отставал от друга Володя.
– Они меня и такого любят, плохого, – ответил Женя с ухмылкой. – Ничего ты в жизни не понимаешь. Пушкина читай и учись. Ладно, дамский угодник, пошли уж. Я готов.
Они вышли из комнаты и направились к актовому залу, который находился в противоположном конце коридора. Возле дверей собралась целая толпа желающих послушать музыку, но Женьку это обстоятельство совершенно не смутило, и он, с трудом протиснувшись сквозь неё, оказался внутри зала.
Дашенька играла с закрытыми глазами.
Она так лучше чувствовала мелодию, соединялась с нею всем своим существом, сопереживала ей и понимала, что хотел сказать композитор каждой нотой. Скрипка в её руках превращалась в открытую книгу, способную поведать миру всю тонкость внутренних эмоций, трагичность событий и наслаждение любовью.
Её называли Паганини в юбке и прочили большое будущее. В общежитии Даша выступала впервые. Её уговорила Наташа, с которой они познакомились совершенно случайно у общих знакомых и подружились, не смотря на разницу в возрасте. Наташа была родом из провинции, жила в общежитии, заканчивала МИСИС и собиралась выйти замуж за Володю – своего однокурсника. Дашеньке только что исполнилось восемнадцать лет, она была коренной москвичкой в третьем поколении, родилась в семье несостоявшихся музыкантов, которые приложили все свои силы, чтобы сделать из своей дочери, как это банально ни звучит, всё то, к чему они сами так долго и безрезультатно стремились.
Смычок затрепетал, в последний раз издал душераздирающие звуки, заплакал от сознания, что предстоит разлука со скрипкой, и послушно опустился, подчиняясь своей хозяйке, которую любил и ненавидел одновременно.
Дашенька открыла глаза.
Она любила это мгновение. Ждала его с нетерпением. Момент возвращения из мира музыки и красоты в простую земную жизнь был одним из самых важных для неё. Если после выступления возникала пауза – значит, всё получилось, и публика прониклась музыкой, поняла, что хотела донести до неё Даша. Скорые аплодисменты расстраивали. Сейчас стояла тишина. Девушка оглядела небольшую комнату, которую студенты гордо называли актовым залом. Она легко читала на лицах своих слушателей все чувства, которые вызвала её игра на скрипке, и радовалась, что музыка не оставила их равнодушными.
Раздался первый хлопок в ладоши. Это сделал парень в белой рубашке, небрежно застёгнутой на одну пуговицу. Его подхватили другие, и через мгновение зал рукоплескал. К ней подошла Наташа, протянула букет тюльпанов и, взяв микрофон в руки, громко, от лица всех присутствующих, поблагодарила Дарью за оказанную им всем честь виртуозной игрой на скрипке.
– Даша, останешься на танцы? – спросила она у подруги, когда умолкли аплодисменты. – Мы тебя потом проводим с Вовой до метро.
Даша поцеловала смычок и скрипку, аккуратно протёрла струны тряпочкой, положила всё в футляр и только после этого ответила:
– Наташа, а что это за парень, который первый аплодировать стал? Светлый такой.
– Женька? Володин сосед по комнате. Скажи, а зачем ты скрипку поцеловала? Ритуал у тебя такой? – спросила Наташа.
– Ну что ты. Я их поблагодарила за хорошую игру, – тихо, почти шёпотом, ответила Даша.
– Вообще-то, это ты играла, – удивилась Наташа.
– Нет, это мы играли. Они живые, и у них есть душа. Знаешь, мне иногда кажется, что они со мной разговаривают. К ним надо очень бережно относиться.
– Дашка, тебя послушать, так у тебя просто роман какой-то! «Роман со скрипкой»! А что, звучит.
– Нет, у меня «роман со скрипкой и смычком». О смычке забывать нельзя. Он этого не простит.
– Я этого не понимаю, я – технарь. Ну, так что? Останешься на танцы?
– Останусь. Ненадолго. Только родителей надо предупредить. И скрипку где-то оставить.
– Отлично. Давай скрипку к ребятам забросим. – Сказала Наташа и, подхватив Дашу под руку, повела её по коридору.
Ребята были в комнате. Женька сидел на кровати, прислонившись к стене, и при появлении девушек не сдвинулся с места. Володя засуетился, освободил стулья и предложил девушкам сесть.
– Ребята, познакомьтесь. Это Дашенька. Моя подруга. Это Женя, а это Володя – мой жених. Ну что, на танцы пойдём?
– Давайте лучше здесь посидим, – предложил Володя. – Я пельмени купил. Сейчас сварю и угощу вас.
– Нужны Даше твои пельмени, Вова. Придумал тоже, – возмутилась Наташа. – Это Женька у нас любитель.
– Нет, нет, Наташа, я с большим удовольствием поем. Женя, скажите, куда я могу скрипку положить?
– Давно? – спросил Женя, проигнорировав Дашин вопрос.
– Что давно? – удивилась Даша.
– Давно играешь на скрипке? – спросил Женя, пристально глядя на девушку.
– С трёх лет. Это давно?
– Родители заставили или сама?
– Сама. Разве можно заставить полюбить музыку?
– Паганини заставляли, – сказал Женя и, немного помолчав, добавил. – Еды лишали, в чулан запирали. Уроды, а не родители. Твои такие же?
– У меня прекрасные родители. Они меня любят.
– Любят, говоришь? Ну-ну. Володя, ну и где твои пельмени? Готовь уж. Что ждём? На танцы не идём, я правильно вас понял, девочки?
На танцы никто не захотел идти. Володя с Наташей ушли на кухню готовить еду, а Женя взял стул и сел рядом с Дашей.
– Я смотрю, руки у тебя нежные. Готовить, наверное, не умеешь, – начал разговор Женя и кончиками пальцев провёл по Дашиной руке. – Какая из тебя жена будет?
– Я пока замуж не собираюсь, – смущённо ответила Даша и покраснела. Прикосновение Жени отдалось в сердце и в коленях. Она отдёрнула руку, испугавшись и новых ощущений, и своих мыслей, возникших только что в её сознании. Ей захотелось, чтобы Женя обнял её и поцеловал.
