Степь. Из-за горизонта доносились звуки животных и металла, затем стали слышны голоса людей. Появились первые всадники, а затем и весь караван. Это шел свадебный караван Кадыра. Он как обычно ехал рядом со своим закадычным другом Абзалом. Оба ехали радостные, и, как всегда, бурно обсуждали планы, как они будут жить дружно и весело. Все в округе знали, как неразлучны эти друзья. Они, оба сироты, вместе росли с детства, с детства защищали друг друга, вместе ходили на охоту, вместе воевали против иноземных врагов, когда кахан собирал войско из ополчения. Абзал женился еще 5 лет назад и у него уже родился сын Дастан, которому исполнилось 4 года. Дастан сидел отдельно в седле и внимательно изучал все вокруг. Он с интересом смотрел на все новое. Ведь Калима, новоиспеченная жена Кадыра-ага, была из одного знатного и богатого рода, относящегося к многочисленному племени огузов. И отец ее, Тохтарбай, на приданое любимой дочери не поскупился. Лошади, бараны, коровы, дорогие одежды, дорогая домашняя посуда и утварь, богато украшенные юрты, а главное, что необычно было для аула, откуда был родом Абзал и Кадыр, – это таты[1], которые дал Тохтарбай, чтобы избалованная дочь не занималась домашней работой.
А Абзал и Кадыр тем временем строили планы, как они воплотят в жизнь свою заветную мечту – выращивать скакунов, чтобы они прославили аул и их самих на всю степь. Сам их род калаш был скромным и бедным. Их земли относились к большим владениям кипчакских племен. В истории их племени не было батыров, не было святых, не было богатых людей. Поэтому оба друга многие годы мечтали заняться разведением достойных скакунов. Когда-то их, когда они были в походе, один старец научил, как приметить будущих аргамаков, правильно ухаживать за ними и вырастить тех в настоящих скакунов.
А в это время в палатке на повозке ехала вместе со своей рабыней молодая жена Кадыра – Калима. Толкын, жена Абзала, хотела ей помочь, но Калима пренебрежительно отнеслась к радушию новоиспеченной подруги…
* * *
Два друга возвращались с охоты, а навстречу уже бежала маленькая девочка, дочь соседей. Когда двое охотников начали различать слова бегущей девочки, они расслышали: «Сюиншы, сюиншы[2]». И тут Кадыр начал догадываться, о чем идет речь, так как Калима, накануне, когда он собирался на охоту, сообщила ему, что собирается вызывать повитуху. Поведав другу о своих догадках, он пришпорил коня и поскакал навстречу девочке.
Когда Абзал настиг его, девочка уже сидела в седле перед Кадыром, а тот подтвердил радостную новость – у них с Калимой будет ребенок. Оба друга наперегонки, крича и гикая от радости, понеслись во весь опор к своему аулу.
Праздник не устраивали, надо было дождаться рождения ребенка. Но два друга все равно отмечали радостное известие несколько дней, договорившись заранее, что если родится дочка, то они поженят своих детей друг на друге.
* * *
Так, в радостном ожидании для Калимы проходили дни и месяцы.
Но отношения между двумя женами друзей не были теплыми.
Калиме, выросшей в богатстве и довольстве, не нравились бедняцкие замашки Толкын, которая чувствовала, что она не особо желанна в обществе новой подруги.
* * *
Когда родилась дочка Арманай, Кадыр в юрте, в кругу многих гостей, громко объявил, что для Арман уже есть суженый, это Дастан. Калиму это не обрадовало. У нее были свои виды и планы.
Ее мать, пожилая Акерке, была против ее брака с простым джигитом, так как хотела породниться с одной очень влиятельной семьей. Но непокорная дочь твердо настояла на своем выборе, так как сильно полюбила Кадыра. А сейчас, спустя время, Калима, вдали от своей семьи, чувствовала, что отдалилась от той жизни и общества, в котором она обитала многие годы. Сейчас она лелеяла надежды, что ей удастся склонить мужа к переезду в те земли, которые принадлежали ее роду. Также она хотела восстановить охлажденные отношения со своей матерью, надеясь сделать это при помощи своей дочери. И, обладая восточной женской мудростью, она никогда открыто не перечила мужу. Калима выбрала молчание и терпеливо ждала, когда сможет повернуть ситуацию в свою сторону.
Отец её, Тохтарбай, отдал дочери в услужение трех рабынь, а зятю трех рабов-татов. Для аула Кадыра и Абзала такое было впервые за их историю, и люди относились с непониманием к новшеству.
* * *
Сам Кадыр тем временем постепенно менялся, привыкая к байским замашкам. Регулярные приезды его новых сородичей со стороны жены, частые празднества, обсуждение каких-то дел и планов, все больше отдаляли его от старого закадычного друга. Маленькие сосватанные дети тем временем дружили, и каждый день много времени проводили друг с другом. Все взрослые в округе знали, что это маленькие жених и невеста. Хотя сами Дастан и Арман, конечно, не понимали, почему улыбаются окружающие, смотря на них.
* * *
Так, шли годы. Богатство Кадыра росло очень быстро. Помогло богатое приданое Калимы, также слуги выполняли большой объем работы. Менялся сам Кадыр. Общение с родственниками жены давало о себе знать. Чувствовал это и Абзал. Он понимал, что Кадыр меняется, становится другим. Их интересы начали разниться, отношения стали охладевать, встречи пошли реже, разговоры короче. Дети же продолжали тесно общаться, ходили друг к другу в гости. Дастан, естественно, много помогал по хозяйству, но когда появлялось свободное время, бежал к своей подружке, дарил ей цветы с поля, плел венки. У обеих семей родились еще дети: у Абзала с Толкын – мальчик Жаслан и дочка Айбопе, а у Кадыра с Калимой – сын Турсын.
* * *
А Кадыр тем временем все больше погружался в думы. Постепенно подтачиваемый словами жены, разговорами ее братьев и их жен, а также других родственников о том, что надо приумножить богатства, войти во властную верхушку Эля, ближе к каханскому окружению, он не знал как поступить. Для этого нужно было родниться с соответствующими семьями. Слова Калимы, когда они возвращались с гостей из другого аула, преследовали его. Там, хозяин застолья, знатный Сибир из великого рода рода Асана, обратил внимание на маленькую красивенькую Арман и шутливо сказал: «А у меня есть сын Аслан, на два года старше Вашей ханшайым». Кадыр тогда, впервые в жизни побывав в такой очень богатой обстановке и кругу известных гостей, вежливо улыбнулся и промолчал, а в глазах Калимы и ее матери Акерке загорелись искорки. Слова Калимы звучали постоянно в его ушах: «Надо сосватать Арман с сыном Сибира. Сибир очень влиятельный». Поначалу Кадыр только отмахнулся, мол, будут же еще дети. Но упорная Калима добавила: «Один Тенгри ведает, будут ли у нас еще дети и будет ли дочка. Зачем надеяться на то, чего еще нет».
