Рэй Брэдбери - Давайте все убьем Констанцию

Давайте все убьем Констанцию
Название: Давайте все убьем Констанцию
Автор:
Жанр: Зарубежные детективы
Серия: Лучшие мировые детективы
ISBN: Нет данных
Год: 2011
Другие книги серии "Лучшие мировые детективы"
О чем книга "Давайте все убьем Констанцию"

Кинозвезда Констанция Раттиган получает по почте Книги Мертвых – старый телефонный справочник и записную книжку, фамилии в которой отмечены надгробными крестиками. Чтобы спасти ее и раскрыть загадку последовавшей за этим цепочки смертей, потрясших Голливуд воспоминаний и Голливуд современности, героям нового романа Брэдбери (уже знакомым читателю по «Смерть – дело одинокое») придется Констанцию убить. Причем всем вместе.

Бесплатно читать онлайн Давайте все убьем Констанцию


Глава 01

Ночь была темная, грозовая[1].

Такое начало – способ завлечь читателя?

Ну ладно, ночь была грозовая, на Венис[2] (Калифорния) рушилась темная стена дождя, полуночное небо расщепляли молнии. Ливень зарядил с заката и, похоже было, на всю ночь. Все твари замерли под этим потоком. В темных бунгало, накрытые тенями, мерцали тусклые голубые огоньки; полуночные прорицатели накликали там новости, одна хуже другой. В потопе, на десять миль к югу и столько же к северу, не двигалось ничто, кроме Смерти. И кого-то, кто резво бежал впереди Смерти.

Чтобы постучаться в тонкую, как бумага, дверь моего бунгало – ту, что смотрела на океан.

И вспугнуть меня, согнутого над пишущей машинкой, за рытьем могил – мое средство от бессонницы. Стук в дверь, в разгар грозы – и меня накрыло крышкой гроба.

Я распахнул дверь и увидел… Констанцию Раттиган.

Ту самую Раттиган, всем известную.

По небу трещинами побежали ослепительные молнии; фотовспышка, другая, десятая; щелк-щелк, готово: Раттиган.

Сорок лет успехов и несчастий, затиснутых в смуглое тюленье тело. Золотистый загар, пять футов два дюйма роста, знай себе мелькает то тут, то там; заплывет в море на закате, вернется (говаривали), оседлав волну, на рассвете; на пляже – круглые сутки, перекликается за полмили с морским зверьем или нежится в бассейне на берегу, в каждой руке по мартини, голая с головы до пят, подставляет себя солнцу. А то ныряет в подвальный этаж, где у нее кинопроектор, смотреть, как мельтешит на бледном потолке собственная тень с тенями Эриха фон Штрогейма[3], Джека Гилберта[4] или Рода Ларока[5]; потом, оставив на подвальных стенах свой немой смех, опять на пляж – подвижная мишень, ни Времени, ни Смерти не угнаться.

Констанция.

Раттиган, та самая.

– Господи, что ты тут делаешь? – По ее выдубленному солнцем, как у дикарки, лицу катились то ли дождевые капли, то ли слезы.

– Господи, – отозвался я, – а ты что?

– Отвечай на мой вопрос!

– Мэгги поехала на восток, на какую-то преподавательскую конференцию. Я пытаюсь закончить новый роман. Наш дом стоит пустой. Мой прежний квартирохозяин сказал: ваше жилье на берегу не занято – приезжай, пиши, купайся. Вот я и приехал. Господи, Констанция, входи. Ты вот-вот утопнешь!

– Уже утопла. Посторонись!

Но Констанция не двинулась с места. Долгое мгновение она стояла, дрожа, под вспышками гигантских молний, за которыми следовали удары грома. На миг мне почудилось, что передо мной давно знакомая женщина – шире, чем жизнь, прыг в море, прыг на берег, женщина, чью тень я наблюдал на потолке и стенах подвального кинозала, где она скользила по бытию фон Штрогейма и других немых теней.

Но тут все переменилось. Она стояла в дверном проходе, убавленная светом и грохотом. Размерами Констанция сравнялась с ребенком, к груди она прижимала черную сумку, поеживаясь, обхватила бока, глаза были прикрыты от непонятного страха. Трудно было поверить, что сюда явилась под громовые раскаты не кто иная, как Раттиган, вечная кинозвезда.

Наконец я повторил:

– Входи, входи.

Она опять прошептала:

– Посторонись!

Надвинулась на меня, присосалась поцелуем, тягучим, как «морская» ириска, и пробежала мимо. На середине комнаты надумала вернуться и легонько чмокнуть меня в щеку.

– Ого, в этом что-то есть, – кивнула она. – Но погоди, я трясусь от страха!

Ухватившись за локти, Констанция мокрым кулем шмякнулась на софу. Я сбегал в ванную, стащил с Констанции платье и укутал ее гигантским полотенцем.

– Ты так поступаешь со всеми своими дамами? – клацая зубами, поинтересовалась она.

– Только когда на дворе ночь и гроза.

– Я не скажу Мэгги.

– Не дергайся, Раттиган, бога ради.

– Всю жизнь только и слышу это от мужчин. А сами уже заносят кол – вогнать мне в сердце.

– Ты что зубами скрежещешь: чуть не утонула или перепугалась?

– Как сказать. – Она бессильно откинулась назад. – Я мчалась без остановки всю дорогу от дома. Не ожидала тебя застать, ты ведь давно уже съехал, но, господи Иисусе, как здорово, что ты тут! Спаси меня!

– От чего, бога ради!

– От смерти.

– От смерти никто не спасется, Констанция.

– Не говори так! Я не собираюсь умирать. Я здесь, Христос, для жизни вечной!

– Это просто молитва, Констанция, а не реальность.

– Ты вот будешь жить вечно. Твои книги!

– Лет сорок, быть может.

– А ты не швыряйся сорока годами. Мне бы из них хоть парочка пригодилась.

– Что бы тебе пригодилось, так это глоток-другой. Посиди смирно.

Я принес полбутылки «Голд дака».

– Боже! Это еще что?

– Скотч я не терплю, а это грошовое зелье как раз для писателя. Хлебни.

– Отрава. – Констанция скорчила гримасу. – Тащи живей что-нибудь другое!

В нашей маломерной ванной я отыскал небольшую фляжку водки, отложенную для тех случаев, когда ночь никак не кончается. Констанция ухватила ее:

– Иди к мамочке!

Она присосалась к бутылке.

– Полегче, Констанция.

– Тебе хорошо говорить.

Она сделала еще три глотка и с закрытыми глазами вернула мне фляжку.

– Бог милостив.

Констанция снова откинулась на подушки.

– Не хочешь послушать, от какой чертовой напасти я улепетывала по берегу?

– Погоди. – Я поднес к губам бутылку «Голд дака» и отпил. – Выкладывай.

– Так вот. От смерти.

Глава 02

Я уже жалел, что во фляжке с водкой больше ничего не осталось. Дрожа, я включил небольшой газовый обогреватель в холле, обыскал кухню и извлек бутылку «Риппла».

– Черт! – вскричала Раттиган. – Никак тоник для волос! – Она пила и тряслась. – На чем я остановилась?

– Как ты мчалась во весь опор.

– Да, но от чего я убегала, тоже было сказано.

В переднюю дверь постучался ветер.

Я держал Констанцию за руку, пока стук не прекратился.

Потом она схватила свою черную сумку и протянула мне какую-то книжечку.

– Вот.

Я прочитал: «Телефонный справочник Лос-Анджелеса. 1900».

– Бог мой, – прошептал я.

– Скажи, зачем я это взяла с собой? – спросила она.

Я пролистал книгу: А, потом Г, Д (кино, ТВ, сериалы) и до самого конца; имена, имена из забытого года, имена, о господи, имена.

– Соображай, – сказала Констанция.

Я начал с начала. А – Александер, Альберт и Уильям. Б – Берроуз. В – …

– О черт, – прошептал я. – Тысяча девятисотый. А на дворе тысяча девятьсот шестидесятый. – (Из-под вечного летнего загара Констанции проступала бледность.) – Эти люди. Почти все уже умерли. – Я уставился на фамилии. – По большей части телефонов бесполезно звонить. Это…

– Что?

– Это Книга мертвых.

– В самую точку.

– Книга мертвых, – повторил я. – Египетская. Из гробницы.

– Прямиком. – Констанция замолчала.

– Кто-то тебе ее послал? Записку приложил?

– К чему еще и записка?

Я перевернул еще несколько страниц.

– Ни к чему. Поскольку никого практически не осталось в живых, подразумевается…

– Скоро меня не будет.


С этой книгой читают
1949 год. Венеция, штат Калифорния. «Американские горки» разобраны на металлолом. Кинотеатр на пирсе пуст и заколочен. В львиной клетке, затопленной в канале, находят мертвое тело. Первое из многих. Все склонны считать, что никакой связи между смертями нет. Кроме детектива Эльмо Крамли и странного молодого человека, целыми днями просиживающего за пишущей машинкой и рассылающего свои рассказы в журналы «Черная маска», «Сверхъественные истории», «М
Впервые на русском – второй роман в условной трилогии, к которой также относятся уже знакомые читателю книги «Смерть – дело одинокое» и «Давайте все убьем Констанцию». Снова действие происходит в Голливуде, снова ближайшей жанровой аналогией – хотя отнюдь не исчерпывающей – будет детектив-нуар. Начинается же все с того, что на хеллоуинской вечеринке, ровно в полночь, на примыкающем к легендарной студии легендарном кладбище главный герой (писатель
«451° по Фаренгейту» – роман, принесший писателю мировую известность. 451° по Фаренгейту – температура, при которой воспламеняется и горит бумага. Философская антиутопия Рэя Брэдбери рисует беспросветную картину развития постиндустриального общества; это мир будущего, в котором все письменные издания безжалостно уничтожаются специальным отрядом пожарных, а хранение книг преследуется по закону, интерактивное телевидение успешно служит всеобщему об
Войдите в светлый мир двенадцатилетнего мальчика и проживите с ним одно лето, наполненное событиями радостными и печальными, загадочными и тревожными; лето, когда каждый день совершаются удивительные открытия, главное из которых – ты живой, ты дышишь, ты чувствуешь!«Вино из одуванчиков» Рэя Брэдбери – классическое произведение, вошедшее в золотой фонд мировой литературы.
У этих механизмов никогда не бывает сбоев. Они вечны, как вечный двигатель и снега на вершине Килиманджаро. Потому что человек, их создавший, один из лучших в мире выдумщиков небывалых вещей, Рэй Брэдбери, писатель, фантаст, поэт, для которого создавать механизмы радости такое же привычное ремесло, как для пекаря делать хлеб, а для винодела – вино.Великий Брэдбери. Он покинул этот мир в 2012 году, но его увлекательные истории и незабываемые образ
Хотите покорить Марс, этот странный изменчивый мир, населенный загадочными, неуловимыми обитателями и не такой уж добрый к человеку? Дерзайте. Но только приготовьтесь в полной мере испить чашу сожалений и тоски – тоски по зеленой планете Земля, на которой навсегда останется ваше сердце. Цикл удивительных марсианских историй Рэя Брэдбери– классическое произведение, вошедшее в золотой фонд мировой литературы.
Эта небольшая работа позволяет взглянуть на фильмы известнейшего кинорежиссёра Альфреда Хичкока с неожиданной для многих стороны, увидеть в классике определённого жанра кинематографа скрытые при шаблонном взгляде на творчество "мастера саспенса" грани и нюансы, оценить художника во всей полноте достоинств его многочисленных кинокартин.
Šis stāsts ir par jaunu puisi, kurš sapņo mainīt savu dzīvi, satikt draugus un atrast mīlestību. Un arī par mammu, kura bērnam novēl tikai to labāko. Bet vai viņa ir gatava dot viņam tiesības uz laimi? Viņš vēlas īstenot savus plānus, viņa viņu mīl ar smacējošu mīlestību. Kur tas ved? Krāsaini varoņi un negaidīti sižeta pavērsieni, daudzslāņains stāstījums un sociālās sekas padara šo detektīvu par izcilu grāmatu vairāk nekā vienam vakaram.
Перед вами новый авторский перевод легендарной пьесы Уильяма Шекспира «Гамлет». Высокая замковая трагедия, поданная в неожиданной форме и переведенная профессиональным актером.
Эти кадры намертво впечатались в наш культурный код. Дуэль героев Жан-Поля Бельмондо и Робера Оссейна под бессмертное Che Mai Морриконе – бесконечно долгий поединок взглядов, перешедший в мгновенный обмен выстрелами… А вот Бельмондо уверенно идет к вертолету, пока сильные мира сего решают по телефону его судьбу… Да, это культовый фильм «Профессионал», 1981 года.Он имеет литературную основу – роман английского писателя Патрика Александера, который
Погиб последний дракон, погиб вместе со своими хозяевами. Потомки хозяев остались среди живых, но драконов больше не будет. Это изменит что-нибудь? Сомнительно. Но именно сомнения-то все и решают… иногда
Есть волшебное дерево, которое может исполнять желания. Если как следует попросить. Если как следует пожелать. И быть может, пожалеть о своем желании… Сюр-фэнтези.
Сборник рассказов для подростков о настоящей дружбе, преодолении трудностей в общении со сверстниками в школе и о невзгодах, с которыми встречаются герои на своем жизненном пути.
Просто мысли. Просто заметки в телефоне. Назову я их страничной памятью. Промежуточным отражением. Слог искренности. Рассуждения трех ночей. Просто размышления о себе через себя в скромных промежутках.