«Я больше здесь не могу!» Что означает эта фраза, если её в телефон произносит ребёнок 10—12 лет или старше, а рядом бегают первоклашки, второклашки без намёков на стресс? На дворе лето, за двором «море», июль в разгаре, пусть даже этот июль наступил где-то под Новосибирском.
Практика показывает, что причин для подобных заявлений бывает несколько и редко они проявляются по одной. Я предлагаю познакомиться с основными из них, которые заставляют детей эмоционировать на сборах.
– Если ребёнок впервые оказался в отрыве от семьи – у него будет стресс. И нет разницы, попал ли он в «Артек» или на сборы «Сибирская застава». (Равно «Карельская», «Медвежья», «Богатырская», «татаро-монгольская» и т. д.);
– Если ребёнок оказался вне зоны комфорта, это обязательно вызовет у него стресс. В наше время это, в первую очередь, недоступность гаджетов и компьютеров;
– Ребёнок обязательно испытывает стресс, если не готов что-то делать своими руками. В первую очередь, проявлять заботу о себе и окружающих;
– Многих «ломает», если они вынуждены пробовать новые вещи не на уровне «посмотрел – попробовал – хватит», а «попробовал – научился – совершенствуешься».
Ну а теперь разберём их подробнее.
Необходимо признать, что расставание с семьёй может быть объективной причиной для стресса. Тем более когда это происходит впервые и неважно – по инициативе родителей или самого ребёнка. Не готов, значит не готов.
Другое дело – переживать стресс, оказавшись в детском лагере, с вожатыми и аниматорами, поехать в составе спортивной команды или танцевальной студии – это меньший стресс. А вот оказаться на сборах в лесу где жизнь напоминает туристическую или партизанскую деревню с элементами быта древних людей – совсем другое дело.
Но, чтобы стресс оказался в основном позитивным, ребёнок должен быть почти готов к подобной ситуации. Я говорю «почти», опираясь на принцип 80/20 (закон Парето), то есть 20% его личных качеств должны создавать 80% его готовности к «НЕ-детскому лагерю». Согласитесь, в принципе – это немного.
И если бы мы могли максимально обще описать гипотетического ребёнка десятью качествами, всего лишь два из них обеспечили бы его готовность.
Ещё в декабре 2017 года стало известно, что «Всемирная Организация Здравоохранения» (ВОЗ) планирует включить игровую зависимость в одиннадцатое издание международной классификации болезней (МКБ-11)> 1. В мае 2019 года МКБ-11 была представлена Всемирной ассамблее здравоохранения для одобрения государствами – членами ВОЗ. В силу новая классификация вступит с 1 января 2022 года.
Наступили времена, когда мы можем прямо сказать, что «гаджет детям не игрушка». Максимально понятно и вразумительно об этом, в своих выступлениях, говорит Андрей Курпатов. Я лишь приведу некоторую статистику из его роликов.
Итак, ещё в 2015 году член Королевского общества медицины Великобритании Арик Сигман опубликовал следующие результаты собственного исследования:
– более 1 года жизни семилетние дети провели за экранами всех типов;
– 4 года жизни, на тот момент, потратили 18-летние молодые люди на получение информации из интернета;
– 8 часов в сутки, на тот момент, средний подросток проводил за экраном;
В том же 2015 году, по данным Государственного комитета по телевидению, радиовещанию и почтовой связи Великобритании:
– на медиа и средства коммуникации взрослые британцы потратили – 8 часов 41 минуту;
– на сон 8 часов 21 минуту.
Но если учитывать одновременное использование нескольких экранов, то продолжительность цифрового контакта у взрослых составит – 11 часов в день. А британцы в возрасте 16—24 лет на медиа и средства коммуникации тратили 9 часов 8 минут. Если учесть использование нескольких экранов, то 14 часов в день.
А как же дела обстоят у нас в России? Взглянем на данные «Лаборатории Касперского», полученные в июне 2018 года в ходе исследования «Всегда на связи», проведённого совместно с компанией «Opeep» в 15 странах мира. Статья об этом есть на сайте «Лаборатории">2. Что мы видим:
– 71% владельцев цифровых гаджетов в России смотрят на экран устройства, просто чтобы избежать общения с другими людьми;
– 66% притворяются, что заняты чем-то важным на своём смартфоне, планшете или ноутбуке, если чувствуют себя некомфортно в какой-либо ситуации в обществе;
– 1/3 россиян предпочитают получать определённые услуги и даже взаимодействовать с кем-то именно с помощью своего гаджета;
– 50% российских владельцев цифровых гаджетов ежедневно используют их, чтобы убить время;
– 47% респондентов каждый день обращаются к своим смартфонам, планшетам и ноутбукам, как к источникам развлечения;
– 30% респондентов беспокоятся, что не смогут развлечь себя, не имея цифрового устройства;
– 32% полагают, что им гораздо сложнее будет заказать такси или оформить доставку покупок;
– 8% искренне переживают, что не смогут сделать вид, что заняты, когда им не захочется с кем-то разговаривать.
А вот ещё данные того же года:
– 40% детей в возрасте до 10 лет практически постоянно находятся онлайн. Складывается впечатление, что экран превращается в Мэри Поппинс – няню. В США эта цифра равна 41%, в Германии 9%, Франции 7%.
– уже в возрасте 14—18 лет 68% подростков практически постоянно находятся в сети. В Великобритании эта цифра равна 60%, в Германии 58%.
И уже по международным данным уровень диагностированной интернет-зависимости в США, Китае и Южной Корее составляет 15—35%. А биологически проблема проявляется в том, что у зависимых снижено количество нервных связей между клетками коры головного мозга на 10—20%.
Все цифры я даю с одной-единственной целью – дать вам, родителям, понять, что если сформирована привычка, прервать её даже на время болезненно и проблематично.
