– Он мужчина! А ты девушка. Все твое предназначение – это выйти удачно замуж и, кстати, сегодня я и хотел это сказать, что твой жених скоро приедет, чтобы познакомиться с тобой. Мы удачно соединим наш бизнес, расширим сферы своего влияния, выйдем на новый рынок. Ты выходишь осенью замуж, Элеонора и никаких отказов я не принимаю!
Стою и смотрю на папу, широко открыв глаза. Да не может такого быть, чтобы он говорил все это всерьез! Это же разрушит мою жизнь полностью. Я с таким трудом отвоевала себе поступление именно в этот университет и именно на эту специальность. С детства люблю возиться с животными и, хотя у мамы дикая аллергия на шерсть, но я очень хотела. В дом мне нельзя было приносить никакую живность, тем более с улицы. Максимум на что согласился папа – это небольшой аквариум, но это совсем не то.
– Папа, я не собираюсь выходить замуж, тем более ради бизнеса. Я хочу быть врачом, а не вот это вот все, – обвожу кабинет руками.
– Не врачом, а ветеринаром!
– Суть от этого не меняется. Я так хотела попасть на стажировку в какую-нибудь частную клинику или питомник. Мне просто повезло, как ты не понимаешь? – расстроено заламываю руки, я знаю, что это жест мамы. Именно она себя так ведет, когда чего-то пытается добиться от папы, но почему-то моя мольба не имеет нужного эффекта.
– Нет, – короткий ответ и я должна, по сути, послушаться, согласиться, что папа прав.
– В этот раз извини папа, но я тебя не послушаю.
– Вот как ты заговорила? – хмурится папа, – И куда ты поедешь? Ты же одна никогда не выезжала, ты не знаешь как в магазин сходить и речь не о бутиках. Ты знаешь, что такое метро?
– Папа!
– Что папа?! Ты жила в своем мире, который я построил для тебя и оберегал от всего. Нет, Элеонора, ты никуда не поедешь!
– Поеду! – упрямо дую губы. Если сейчас я ему уступлю, то на моей жизни можно поставить крест.
– Хорошо, что ты хочешь? Клинику свою не хочешь, давай машину тебе поменяем? Меня всегда напрягал твой Жук, это не машина, а недоразумение.
– Вот только не трогай моего жучка! – еще не хватало, чтобы мой, цвета фуксии по спецзаказу Volkswagen Beetle, пострадал, – Мне нравится моя машина!
– Моя дочь не может ездить на таком убожестве!
– И что? Я уже два года на ней катаюсь, к чему этот разговор сейчас?
– Таааак… – цепляет руки перед собой папа и я понимаю, что сейчас будет казнь, – Карты на стол, я блокирую тебе все счета. На бензин у тебя нет, карт нет, далеко не уедешь. Ты даже навигатором пользоваться не умеешь!
– Научусь, – рычу я, но что для моего папы мое возмущение.
– Элеонора, ты понимаешь, что я сейчас не шучу?
– Я тоже!
Смотрим друг на друга, как дуэлянты, пока папа не прикрывает глаза и не трет переносицу, словно устал. Мне его жалко, но себя еще жальче. Если сейчас не отстою свою свободу, то все, я снова домашняя овечка.
– Ладно, поезжай. Далеко не уедешь, – папа встает из-за стола, – А сейчас я бы хотел поужинать, и мы вернемся к нашему разговору о свадьбе, когда ты вернешься домой, сразу, как уедешь. Я думаю, что именно так все и будет.
Папа выходит из комнаты, а я стою, глотаю слезы. Только бы не расплакаться перед ним. Мне и самой страшно, до трясучки страшно, но я должна когда-нибудь вырваться из этой золотой клетки. Ладно, вернуться я всегда успею, а вот уехать из дома – это такая возможность. Хочу жить как нормальный человек, узнать, как это. Не могу больше быть привязанной к своим родителям и этому дому. Ведь есть другая жизнь, я так думаю?
Плюю на ужин с высокой колокольни, мне сейчас кусок в горло не полезет. Убегаю к себе в комнату и достаю из шкафа большой розовый чемодан. Кидаю туда вещи как попало, даже не думая о том, какие они. Мой гардероб просто ломится от шмоток. Мы с мамой любим ходить по магазинам. Даже не задумываюсь какого они цвета и о практичности. Мне главное – уехать, а дальше все само как-нибудь.
Последними сметаю кремы и шампуни с полок, с трудом застегиваю молнию на чемодане. Все, я готова. Завтра с самого утра поеду. Докажу всем, что не такая уж я и бестолковая. Еще какая толковая! Я умная, красивая, животных люблю. Что еще нужно?
И я со всем справлюсь. Что такого может быть особенного в элитном питомнике для аляскинских маламутов и мейн-кунов? Я немного почитала в интернете про этих животных, такие плющевые милашки. Няшечные мордочки, ушки, хвостики. Пушистики, конечно, чуть великоваты в размерах, но на картинках ничего так. Все же это просто животные, а я с ними всегда ладила. Подумаешь, почистить ушки, промыть глазки, расчесать. Да я все смогу, все сумею.
С этой мыслью завалилась на кровать, сдвинув в сторону остатки вещей и открывая нужную страницу на своем телефоне.
«Элитный питомник аляскинских маламутов и мейн-кунов ищет на работу ответственного врача, знающего особенности породы и проблемы в их воспитании. Возьмем даже студентов, если вы любите животных и знаете, как за ними ухаживать. Наши собачки и кошечки вас ждут».
Туда я и подала свое резюме и мне пришел ответ, что я принята на испытательный срок. Я так была рада, что дар речи потеряла на первые пару минут.
– Ты сошла с ума! – вертела пальцем у виска Настя, – Ты ничего не знаешь о питомнике и как он устроен!
– Ничего, я быстро учусь и не совсем бестолковая, Насть. Поеду и сама все узнаю. Просто пожелай мне удачи!
– Ох, Элька! – вздыхала подруга, но я-то знаю, что все будет хорошо.
Все уже хорошо, только как уехать без денег?
Глава 2. Как все начиналось
– Пап, мам, я дома, – скидываю свой рюкзак на банкетку в викторианском стиле и стягиваю с ног белые сапожки на высоком каблучке.
Шлепаю в тонких капроновых носочках, тоже белых, по теплому плиточному полу в гостиную.
– Элечка, – мама поднимается из кресла, где сидела и читала книгу по садоводству, – Как раз к ужину, сейчас и папа приедет. Уже звонил.
– Хорошо, мне как раз с тобой нужно поговорить, – чмокаю маму в щеку, вдыхая сладковатый запах ее любимых духов.
– Может, после ужина все вместе? – вздыхает мама, – Чувствую, ты нам испортишь аппетит, а Галя лазанью приготовила с кабачками.
– Представляю, что это, – фыркаю в ответ, но замолкаю, видя сердитый взгляд мамы.
– Нужно питаться правильно, Эля.
– Ага, согласна, но кабачки уже вот где… – поднимаю руку и хочу провести по горлу ребром ладони, но вовремя останавливаюсь, видя ужас в глазах моей великосветской родительницы.
Мама сегодня в светло-кремовом платье, туфлях на невысоком каблучке. Прическа из белокурых волос забрана вверх и заколота заколками с натуральным жемчугом. Мама красивая, ухоженная, элегантная. И я должна быть такой, меня такой и воспитывали.
– Пойду, переоденусь, – ворчу, направляясь в свою комнату.
