Два воспоминания – как две опорные точки: начало и конец моей работы в Московском государственном лингвистическом университете, более известном широкой публике как знаменитый иняз, институт иностранных языков имени Мориса Тореза.
Воспоминание первое: ноябрь 2003 года. МГЛУ – одна из моих многочисленных подработок, а основная и горячо любимая работа – в частном вузе, где я обучаю взрослых, умных и очень интересных студентов. Фактически мы учимся вместе: они – психологии (кто не знает, я психолог), а я – мастерству преподавания. В МГЛУ (или, точнее, в МГЛе, как мы привыкли называть наш институт) мне не нравится все, начиная с личного листка по учету кадров советского образца, который я обязана была заполнить при оформлении («Находились ли ваши родственники в плену или на оккупированных территориях во время Великой Отечественной войны?»), заканчивая студентами-вечерниками, которым я читаю лекции по психологии и которых эта самая психология совершенно не интересует. Они галдят, занимаются своими делами, и прошибить их я не могу никакими силами. После каждой лекции мечтаю о том, как уйду в конце семестра.
И вдруг… У меня лекция взамен заболевшей коллеги на другом потоке – точно таком же, как мой, только они учат другой язык. Мне везет с темой: она интересная, и я знаю, чем «зацепить» слушателей, впрочем, на моем потоке занятие по этой теме прошло так же бесславно, как и другие. А здесь неожиданно тишина и интерес в глазах студентов. И после лекции несколько девочек подходят, робко благодарят и спрашивают: «А вы у нас еще будете читать?»
Спасибо этим девочкам, они сделали самый драгоценный для преподавателя подарок: понимание, что твой труд нужен и находит отклик. Я осталась, не ушла после нового года, как собиралась.
Воспоминание второе: сентябрь 2016 года. Я начинаю свой курс психодиагностики для «наших» специальностей – психологов и педагогов-психологов, который читаю с самого первого набора. Особенно жду встречи с педагогами-психологами: так получилось, что вела у них занятия все прошедшие два года их учебы, мы многое пережили вместе, и я очень рада, что еще год буду их учить.
Захожу в аудиторию и вижу, что она маловата для двух потоков (обычное дело в нашем институте, придется потом идти ругаться). Звенит звонок: в аудитории только психологи. «Опять опаздывают», – думаю обреченно. Выхожу в коридор, вижу идущих мне навстречу третьекурсников, улыбаюсь им, а они… проходят мимо и идут в соседнюю аудиторию. «Похоже, опять с расписанием напутали», – говорю студентам, которые ждут начала пары. «Нет, – говорят они, – в расписании только наш поток».
Тут наконец до меня доходит: курс, который никто никогда, кроме меня, не вел, моих любимых студентов отдали кому-то (кому? Не знаю), а мне просто забыли об этом сказать. Горечь столь велика, что стрелой проносится мысль: если такое возможно, я больше не буду работать здесь. Через мгновение загоняю вглубь и мысль и горечь: проклятье и одновременно ценность преподавательского труда – в необходимости отключиться от всего, что не связано с занятием, и провести его, пусть в полубессознательном состоянии.
Потом передо мной извинялись и предлагали вернуть другой поток на следующий учебный год, но решение, пришедшее в момент острой боли, перевесило. Правда, на то, чтобы его выполнить, ушло еще два года…
Между двумя точками воспоминаний – годы достижений и отчаяния, радости и горечи, побед и поражений. Годы счастливой и взаимной любви к своей работе, которая, несмотря на массу препятствий, получалась. Годы преодоления, завершившиеся в итоге поражением и уходом.
Обо всем этом я писала в своем блоге в «Живом журнале», которым обзавелась в 2009 году. Писала «под замком», для небольшого числа проверенных читателей, а больше – для себя: чтобы выплеснуть эмоции и привести в порядок мысли. Зимой 2022 года неожиданно стала перечитывать свои посты и не могла оторваться. Я погружалась в свою прошлую жизнь, и, несмотря на то, что все закончилось четыре года назад, старые сюжеты по-прежнему отзывались запутанным клубком чувств. Постепенно пришло решение упорядочить свои записи и сделать из них книгу. Примерно 80% ее составили посты из «Живого журнала», которые я старалась править как можно меньше, есть небольшие дополнения из других источников.
Название, как и многое, связанное с этой книгой, взялось непонятно откуда. Никогда не использую слово «препод» – это чисто студенческий жаргон. И все же отказалась от излишне тяжеловесного «преподаватель». Возможно, чтобы внести долю иронии и отстраненности в местами, допускаю, излишне пафосное повествование.
В книге три части, в каждой – о разных сторонах преподавательского труда и жизни. Конечно, в блоге я писала обо всем сразу, так что разделение слегка условно, но я старалась по мере возможности упорядочить тексты по темам. О содержании каждой из частей расскажу по ходу дела, потому что уже давно пора закончить затянувшееся предисловие и перейти наконец к книге.
Часть 1 СТУДЕНТЫ. КРУПНЫЙ ПЛАН
Для начала. Про дипломы и дипломников
18 августа, 2009
Август неминуемо идет к концу, и рабочих мыслей в голове все больше.
Дипломы и дипломники занимают в моей жизни важное и не очень понятное место. Наполовину в шутку, наполовину всерьез я мечтаю о том, чтобы кто-то занялся научной разработкой темы «Психология отношений в процессе научного руководства».
Почему первые шаги в науке (а дипломы у нас – это все-таки наука) так часто оказываются травматичными и остаются мрачной страницей биографии, а иногда и портят многое в дальнейшей судьбе и карьере? Может быть, потому, что для многих это первое большое и новое самостоятельное дело, и оживают все комплексы, связанные с неудачами, некомпетентностью, боязнью потерпеть поражение и прочее? А за десять лет школы и несколько лет института этих комплексов накапливается немерено.
А может быть, потому, что исследование – это всегда непредсказуемо, всегда риск того, что ничего не получится или получится непонятно что. Я, как руководитель, тоже боюсь этого, тщательно скрываю свой страх от студентов (потому что они боятся еще больше, а во мне видят опору и защиту от этого страха) и не перестаю удивляться чуду рождения работы в отчаянном цейтноте из обрывков непонятно чего, которые вдруг непостижимым образом складываются в нечто четкое и интересное.
В отношениях студента с руководителем очень много намешано. Проблема авторитета и взаимодействия с авторитетом в разных вариантах: тупое подчинение, бунт, подростковый протест, борьба за самостоятельность, сотрудничество. Для руководителя – влияние опыта собственных прошлых отношений с руководителем: у меня он был достаточно драматичным и в каком-то смысле свои отношения со студентами я строю «от противного» с ним. Знаю, что ни к чему хорошему это не приведет, но мы не властны над своим бессознательным. Для студентов – перенос опыта прошлых отношений с учителями и наставниками. С обеих сторон – перенос детско-родительских отношений: когда собственная дочь ровесница твоих дипломниц, это почти неизбежно. И неизбежно видишь в них то проекцию собственного чада, то самой себя много лет назад. А еще опасность, что руководитель начнет изживать свои комплексы и самоутверждаться за счет младших, и тогда студенты расплачиваются душевными травмами, шрамы от которых остаются на всю жизнь.
