Владимир Кучерявкин - До Янджоу тысяча ли (сборник)

Название:	До Янджоу тысяча ли (сборник)
Автор:	Владимир Кучерявкин
Жанр:	Стихи и поэзия
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	Не установлен

О чем книга "До Янджоу тысяча ли (сборник)"

Новая книга известного поэта Владимира Кучерявкина разделена на две части. Она открывается поэмой под названием «До Янджоу тысяча ли», написанной ещё в начале 90-х. Здесь слышны отголоски событий, потрясавших нашу страну в ту эпоху, а памятные реалии погружают читателя в ностальгическую атмосферу минувших дней. Далее следует цикл стихотворений «Вахтёрские песни», созданный совсем недавно, в нём отражены впечатления умудрённого жизнью поэта, полученные во время несения благородной и опасной службы вахтёром.

Бесплатно читать онлайн До Янджоу тысяча ли (сборник)

* * *

До Янджоу тысяча ли

(Танец мёртвой ноги)

Первый блокнот

«Темнеет за окном декабрьское небо…»

Темнеет за окном декабрьское небо.

Бредёт по лужам в драбадан автомобиль.

Трамвай трясёт по улице. И слепо

Моргает уличный фонарь.

Вот лягу на кровать и голову накрою.

Вот выйду в коридор, где блохи скалят зубы.

Где мокрые соседки бродят роем,

И бешено летают по воздуху микробы.

Пойду ль на улицу, по скользким тротуарам.

Зайду ли в магазин, где толпы пьют коньяк.

Где бросится в глаза немым террором

Ларёк с газетой, как маньяк —

Как всё прекрасно в городе, в природе!

Здесь всё горит и всё бесплодный бой.

И омут тёмный расступается в народе,

Когда в него ныряю с головой.

«Кто-то хрюкнул во сне, кто-то шлёпнул стакан и разделся…»

Кто-то хрюкнул во сне, кто-то шлёпнул стакан и разделся.

Ночь туманится, в окна насупясь, как старая кошка.

Квартира не спит: всё-то пляшут по полу блохи,

Всё скребётся за стенкой сапожник – тапки тачает.

В коридоре под лампой летучие сгрудились мыши.

Щёлкну чуть выключателем – чу, по углам заметались.

И дорогою длинной, как ночь, и мечтой полусонной

В коридоре, за стенки хватаясь, бреду к туалету.

На замызганной кухне по табуреткам расселись

полночные совы.

Не моргая, глядят, сигарету слюнявя за сигаретой.

Сяду рядом, сам закурю, песенку вспомню:

Про китайчонка пела мне тихая мама.

Продаю картины

Встану утром и попрыгал,

Задирая пао… Но

Мимо бегают вприпрыжку

Тоже тени, как в кино.

Вот трамвай, смеясь, явился,

С визгом их к себе пустил.

Толстобрюхая машина

Рядом прёт, как крокодил.

А над городом светает,

И весёлый наш народ

Глядь – по улицам толпою

Бездуховно тоже прёт.

Он в карманы рук засунул,

Ног обул в двойной носок.

Он стоит на остановке,

Поджидает, голубок.

Вот и наш троллейбус едет,

Дверью щёлкает, герой.

Я с народом залезаю

И поехал сам собой.

А когда светает, башня

Склянку лупит, як матрос,

Ночь на улицах растает,

Закурю я папирос

И стою, как рыболовы,

Иностранца тихо жду

И небесная корова

Улыбается в саду.

«Сияет небо высоко над головой…»

Сияет небо высоко над головой.

Вороны смирные, курлыча, пролетели.

Ползёт в стену мой терпеливый гвоздь.

Ворчит, ворчит в руках моих работа —

Пускай страна моя присела на дыбы,

Подняв отчаянно железное копыто.

Пускай толпой бегут по Невскому гробы,

Махая мордою немытой.

Сижу на вокзале

Вот сижу на вокзале, автобуса жду.

Моет узбечка полы, режутся русские в карты.

Кассирша сидит за стеклом и похожа на какаду

Или девочку в школе за партой.

В космосе холодно. Низкая светит луна.

Воздух дрожит. Бьётся звезда в изголовье.

И вороны расселись вокруг, как шпана,

И улыбаются мне, поднимая брови.

«Ночь плывёт, как дохлая акула…»

Ночь плывёт, как дохлая акула,

За окном тяжёлым, как скала.

И луна на небе в тучке утонула,

Весело раздевшись догола.

И плывёт, окутанная тёмными клубами.

Вяло разевая пьяный рот,

Радио бормочет: кто не с нами,

Того лишаем шёлковых бород!

«Утро настало уже. Наконец-то…»

Утро настало уже. Наконец-то.

Серое небо не дышит, молчит.

Сгрудились сумрачно жухлые стены,

Словно за утренним чаем врачи.

Вишь, как танцует по улицам швыдко

Маршал, махая растерянной саблей.

К звёздам свою обращает улыбку

Редкую, как деревянные грабли.

И обнимая портфели подмышкой,

Густо на стройку рабочий пошёл

Снова затеять всемирную стрижку…

Брякнет ли снова поэт: «Хорошо!»?

Еду в автобусе 23 января 1991 года

Пропал за горкой златоглавый князь.

Куда, куда, автобус, чешешь, полный пыли?

Кругом дома, как демоны, застыли,

Зубастою улыбкой к окошку наклонясь.

Столица, хмуря красный глаз,

Бормочет мрачные на ухо мне загадки.

А то взмахнёт железной палкой

И коршуном в затылок мне вопьётся!

И пляшет парень в каске набекрень.

А с ним и пуля мирно засмеялась.

И вот уже легла на город тень,

И до мечты осталась малость.

«Как некий крокодил, развесив уши…»

Как некий крокодил, развесив уши

И расползаясь по миру всем задом,

Сидела ночь под окнами, едва дыша,

И что-то бормотала, не спеша.

Ты книгу раскрывай, листай её всю ночь,

Когда уже не крокодил, но время,

Бесстыдное, однако: чем не столяр —

Скоблит, скоблит, потом накладывает колер.

И вот в мирах её, бывает, кувырнёшься —

И белое лицо вплотную прянет,

Как будто бы всю жизнь, смеясь, скакал

И вдруг увидел хладный тот оскал.

«Когда голова разбежалась куда-то…»

Когда голова разбежалась куда-то,

Ушами приветливо в небе махая,

Я знаю: то кайф подошёл бородатый,

Призывно виляя хвостом малахая.

Трамвай запылённый забухал по рельсам,

Где горько глядит пассажир на меня,

Развесив кудлатые, нервные пейсы

На фоне встающего сумрачно дня.

И здесь, за хребтами Тянь-Шаня, в долине

Конфуций копает весной огород.

Летает по воздуху ловко мотыга.

И песни спивает счастливый народ.

А каллиграф ползабытого княжества У

Бабочкой лёгкой блаженно порхнул на траву.

Второй блокнот

Бодрствую ночью, в темноте

Лежу пластом на раскладном диване

На звёзды я задумчиво гляжу.

Храпит в постелях милое семейство,

Комар летает злой, жу-жу, жу-жу.

И ходят по небу таинственные звёзды,

Летят в пространстве звонкие кометы.

Их тень проходит по земле, как ветерок,

И кажется, сойдёт с ума планета.

Но нет, ещё не время изумляться.

Народ, как прежде, утром прыгает ушатый

В своей разбитой, но прекрасной кепке.

И просыпается в Кремле глашатай.

И так всегда пока. Лежу над бездной,

Она черна своей улыбкой благосклонной.

И мирный храп в родимых мне кроватях

По всей вселенной разносится бездонной.

Сижу у решётки Екатерининского сада

То облака, то голова набрякнет

И кружится в изменчивых мирах.

То вдруг тевтонец подойдет и что-то брякнет,

На краски глядя, старый вертопрах.

Sehr guter, Freund, schön Kunst, Genosse,

Ich war in Russland, Stalingrad, Odessa…

Смущаясь, сигарету выплюнет, вспорхнёт

И станет вновь в руке растрёпанной газетой.

А птичка всё над головой поёт и пляшет!

Валит толпой угрюмый, недоверчивый народ.

И голова, опять съежжаясь к изголовью,

Вдруг разевает изумлённый рот.

«Утро пыльное, пустое…»

Утро пыльное, пустое.

Солнце бледно сквозь туманы

Смотрит на моих прохожих,

Словно бы вполоборота.

Вот стоим и ждём трамвая.

Там он где-то еле едет,

С Карповки, исполнив лихо

Повороты, пируэты.

Тут же каркает ворона.

Распушила хвост и скачет

По качающейся ветке,

По сучкам на тусклом небе.

И трамвай прекраснодушный,

И угрюмый мой прохожий,

Да и сам я в новой шляпе

Восхищаемся и едем.

Едем-мчимся, взявшись дружно,

Тормозим на перекрёстках,

Лампочкой мигаем, пылко

Изгибая к другу выю.

А потом приедем, встанем,

У метро поставим транспорт

Наш любимый и железный

И выходим, как живые.

В полусне. Продаю картины

Продажи – ноль. Француз чего-сь шукает

И дышит пылью, как толстый паровоз.

Далёкий Невский за решёткою мелькает.

Следующая страница

С этой книгой читают

Записки из секретного блокнота

Владимир Кучерявкин

Стихи Владимира Кучерявкина знают, ценят и любят не только в Петербурге, но и далеко за его пределами. Он автор шести поэтических книг. Эта – седьмая. Здесь Кучерявкин, не терпящий банальностей и повторов, пробует себя в необычном жанре, имеющем сходство с японским моногатари. Книга получилась увлекательная и смешная. В сущности, это полное внутреннего изящества сочинение рассказывает о таких, казалось бы, простых вещах, как любовь, доброта, прив

Читать

Сборник стихов «Баловень судьбы», любовная лирика и стихи о природе

Сергей Поздняков

В этой книге собраны стихи замечательного поэта-лирика, поэта-прозаика, он пишет и о любви, и о природе, о стихах, много стихов религиозной лирикой, гражданской лирикой, о поэтах-шестидесятниках, таких, как А. А. Вознесенский, Р. И. Рождественский, Б. А. Ахмадулина, Е. А. Евтушенко, В. С. Высоцкий, наш классик С. А. Есенин, В. В. Маяковский, а также философская лирика. С. Н. Поздняков начал писать стихи ещё в XX веке, в конце, а продолжает писать

Читать

Башня из слоновой кости

Владимир Пудовкин

Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.

Читать

Чувства мыслей. Книга первая

Георгий Левченко

Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.

Читать

Пара слов. Стихотворения

Максим Мерлев

В сборник вошло более 150 произведений, созданных в период с 2010 по 2018 годы. Любовь и расставание, полет и падение, жизнь и смерть, развитие и увядание – нашли свое отражение в творчестве поэта. Вы готовы?

Читать

Рыцарь, кот и балерина. Приключения эрмитажных котов

Петр Власов

Приходилось ли вам бывать в Санкт-Петербурге? Простите, в другом Санкт-Петербурге? Где можно пообщаться с Пушкиным и Петром I или покататься с ветерком на золотокрылом грифоне? Наверняка нет, ведь туда попадают только избранные – творцы и их творения, способные жить вечно.Но обитателям этого мира срочно понадобилась помощь обычных людей. И юная балерина Маша, отправляясь на экскурсию в Эрмитаж, не подозревает, что скоро ей придется встретиться с

Читать

Капитализм под копирку. Иллюзии эффективных менеджеров

Виктория Дубицкая

Книга социолога Виктории Дубицкой написана в жанре бизнес-романа и основана на исследованиях, проведенных автором в одном из успешных российских банков, «Прима-банке», как он назван в тексте, в период становления его управленческой команды. Кроме того, на репрезентативной российской выборке проверена гипотеза Герта Хофстеде о своеобразии национальных организационных культур, что позволяет показать, как нужно и как нельзя управлять в России. Этого

Читать

История Юрьянской дивизии. Так начинались РВСН

Владимир Половников

Становление и развитие Ракетных войск стратегического назначения на примере Восьмой Краснознаменной Мелитопольской дивизии.

Читать

Мысли вслух

Николай Шилов

Надеюсь, эта книга станет для близких не только напоминанием о моем присутствии на этом свете, но и поможет кому-то избежать серьёзных ошибок. И оставить за собой право на уважение своих детей и близких, без которого жизнь любого из нас не имеет никакого смысла.

Читать