Я когда-то не верил в сказку,
Мне казалось, что сказка врёт.
Для чего доброта и ласка,
Если в жизни всё наоборот?
Безнаказанно правит грубость,
Миром движет холодный расчёт,
Процветает циничность и сухость,
Только злым любовь и почёт.
Тех, кто верит в любовь и чудо,
Принимают за чудаков.
Было мне одиноко и худо,
Но я встретил хранителя снов…
Шёл по узкой тропинке странник
С длинной удочкой через плечо,
Для кого-то старик, мне ж посланник,
Капюшоном скрывал он лицо.
Он заметил меня на дороге
И кивком головы подозвал.
Плащ скрывал его длинные ноги,
Мне казалось, его я узнал.
Белый месяц взошёл над землёю
С мириадами звёздных огней,
Был посланник окутан тот мглою,
Как узнать, что скрывается в ней?
Я стоял и молчал на дороге,
Он стоял и молчал на тропе.
Я смотрел на него с тревогой,
Кто-то новый рождался во мне.
Он нарушил своё молчанье
И меня вновь к себе подозвал,
Было чувство, что слышу сказанье,
Когда голос его прозвучал.
Был глубокой он грусти исполнен,
Но был ласков и нежен старик,
Он забытый мне образ напомнил,
Словно призрак из детства возник.
И рекой потекли его речи,
Мы вдвоём с ним пошли по тропе,
Словно ждал он давно этой встречи,
Чтобы тайны поведать все мне.
Вместе шли по тропинке мы дальше,
А над нами был неба шатёр.
Успокоилось сердце, как раньше,
Словно рядом был тёплый костёр.
Вспомнил я беззаботное детство,
Когда бегал босым по полям,
Когда мог из ручья я напиться
И мог сердце открыть всё друзьям,
Когда солнце светило ярче,
Когда чувства были сильней,
Когда был я восторженней, жарче,
Ростом мал был, но сердцем добрей.
Он поведал мне все мои тайны
И о прошлом моём рассказал.
Были встречи мои не случайны,
Мне посланник об этом сказал.
Воскресил все мои он кошмары,
Вверг в морскую пучину снов.
Я смотрел на открытые раны,
На следы от тяжёлых оков,
Я смотрел, как встаёт предо мною
Длинных образов череда,
И уже приготовился к бою,
Но посланник сказал: «Не беда!
Отпусти всё, что было с тобою,
И себя настоящим прими.
Даже если душа стала злою,
Что-то доброе в ней ты найди.
Семена доброты дадут всходы,
Если их ты не будешь топтать,
Благородство не дар от природы,
Его нужно самим развивать.
Кем ты будешь, ты сам лишь решаешь.
Сердце – ключ от различных дверей.
Ошибёшься, себя лишь обманешь,
Жизнь чужую сделав своей.
Видел много уже я судеб,
Проходя по дорогам снов.
Видел всё, чего люди боялись,
Их друзей и, конечно, врагов.
Видел, как расстаются с печалью,
И как кто-то любовь отпускал,
Как становится сердце сталью,
Видел тех, кто всё потерял.
Кем бы люди тебе не казались,
Помни, важно лишь то, что внутри.
Не увидишь всего ты глазами,
Сердцем в сердце ты их посмотри!»
Довольный жизнью рыжий кот,
Слизав с усов хозяйскую сметану,
На подоконник сел и изучал полёт ворон и голубей.
«Авось, – подумал он, – когда-нибудь достану».
Вдруг взгляд его привлёк не птичий хвост, а чёрный хвост кошачий.
«Кто это там? Ах, да, в подвале подо мной живёт Чернушка из бродячих.
Бока её облезли, брюхо всё в пыли,
От голода торчат изогнутые рёбра,
Поломан хвост, на ухе волдыри,
Да, потрепала жизнь её серьёзно!»
Так думал Рыжий про себя,
А вслух сказал:
– Привет, Чернушка!
Скажи мне, как идут твои дела?
Давно не видел я тебя, подружка!
– А? Что? Дела?
Дела идут, но правда, понемножку.
Вчера в бачке я мусорном нашла
Куриную обглоданную ножку.
Дня три назад мышонок пробегал,
Хоть есть хотелось, но ловить не стала.
Пускай бежит, я ж дальше по делам,
Но тут пищание котёнка услыхала.
Не мой, конечно, но душа болит.
Сама ведь мать, не понаслышке знаю,
Как сердце матери скорбит,
Её я горе понимаю.
Нашла семью его, котят и мать,
Котёнка отдала, легла спокойно спать.
Твои-то как дела, сосед? —
Чернушка Рыжего спросила, —
Надеюсь, ты живёшь без бед,
Рука хозяйская не била?
– Спасибо, милая, живу я хорошо.
Хозяев радую, не бьют меня, ласкают.
Сметану мне дают и молоко,
На подоконник посидеть пускают.
Недавно повезли меня в салон,
Подстригли когти, шерсть помыли,
Ну, а за то, что смирно я сидел,
Наградой мне креветки были!
– Как хорошо с людьми ты, Рыжий, ладишь,
Жаль, у меня доверья к людям нет!
Смотри, вот эти волдыри на ухе
Лишь часть случившихся со мною бед!
