О жизни советского общества 80-х, о потерянных идеалах и новых ценностях, проникших во все слои общества.
Роман-провокация, приглашающая к серьёзной дискуссии по широкому спектру вопросов. Это марксизм и вечные ценности, капитализм и фашизм, что такое добро и зло.
Вместе с тем, этот роман – шутка и ирония. Взгляд коров на братьев своих меньших – на нас, людей.
Роман ставит вопросы, кто виноват в том, что советское общество конца 80-х было таким, каким было. Почему всё привело к тому, к чему привело. И как это отражается на нас, живущих сегодня.
И вроде бы явный ответ – вмешательство тёмных сил. Но так ли это?
Ангарск здесь во многом просто как пример множества похожих городов, населённых людьми с сознанием советского человека. Однако всё-таки упоминание многих локаций в Ангарске, актуальных для конца 80-х, не оставит равнодушными тех, кто жил в этом городе в те времена. Ещё больше их затронет ряд описываемых событий, к которым они, возможно, имели отношения.
Роман будет интересен мистикам и атеистам, марксистам и кришнаитам, патриотам и просто тем, кто хочет весело провести время с увлекательной книгой.
Тут вы найдёте философский взгляд жреца храма Кришны из Индии, здесь будет альтернативное описание Курской битвы и штурма «Азовстали», а самое главное – вы узнаете, что думает обо всём этом непростая корова.
Ножи наточены, уложены на чистые материи. Воду вскипятили, запаслись вдоволь. Всё готово, чтобы зарезать «Дочу».
Престарелая корова покорно ждёт у столба, крепко привязанная к нему верёвкой. Внизу бак для пойла: когда в бак плеснут пойло, корова наклонится, чтобы испить его, в этот момент нужно нанести удар кувалдой по черепу коровы, по её затылку между рогов. Корова тогда потеряет ориентацию, наклонится ещё ниже, возможно встанет на колени, и тут уж не мешкай: режь горло ножом, в районе сонной артерии. Тогда корова быстро ослабнет и, истекая кровью, умрёт. Тут уже не дремай, принимайся за разделку туши.
Эту процедуру Дмитрич проделывал в жизни сотни, а то и тысячи раз – нехитрая премудрость деревенской жизни. Бывают, конечно, эксцессы, когда, например, здоровенный бык, чувствуя к чему идёт дело, не даёт себя даже связать верёвками или рвёт их после первого удара кувалдой меж рогов, и тогда берегись….
Или вот, здоровый хряк, попробуй, поймай его: юркий и сильный, и всё почувствовал ещё с утра, стоит в стойле один, ждёт, что сейчас наступит его очередь и сразу, сразу начинает давать отпор, крича так, что слышно за километры….
Но вот ноги связаны, он повален, получает удар ножом под левую переднюю ногу, часто затихает быстро, ведь там сердце. Но бывает и такое, что бьют его в область сердца десятки раз, а он всё жив. И уже после разделки выясняется, что сердце изрезано на несколько частей. Тут совершенно непонятно, как он мог быть живым после стольких ударов, но факт есть факт.
С коровами как-то проще, они всегда покорны, хоть и глаза их слезятся, аж жутко смотреть: всё чувствуют, всё понимают.
…Дмитрич не хотел убивать Дочу, вопрос уже вставал в прошлом году, мол, мало стала давать молока, будет ли стельной этот год, не помрёт ли сама. Доче уже более 13 лет, возраст почтенный, считай, всё стадо в доме – это её прямые потомки, дети, внуки…
Но что поделать, ведь, в конце концов, забой домашней коровы – это неизбежность, хоть привязан ты к ней, как к родной.
Вообще, это сложные отношения: у хозяев любовь к своим питомцам довольно искренняя, особенно к коровам, а всё же приходит время, и они принимают решение об их забое. И не из-за какой-то злости, не из-за каких-то обид, а просто таково рациональное решение. Так уж повелось, может быть, тысячи лет назад. Вполне возможно, у каких-то религиозных практик найден какой-то выход для облегчения совести человека, принимающего такое решение. Ну, типа я прекращаю лишь земное существования живого существа и отправляю его в райские сады. А как быть атеисту – вот вопрос…
Да ещё этот тяжёлый вчерашний разговор с Дочей, кому рассказать, никто же не поверит. Скажут, мол, был выпивший, причудилось-привиделось. «Ох уж, быть большим переменам, ох, не видеть бы всё это», – прошептал Дмитрич. Да ерунда какая-то, а запало ведь в голову. Да тем более «Ангарский трамвай» прекрасно себя чувствует, что ему сделается-то, да как и всей нашей советской стране…
Ох уж и умная Доча, живёт её стадо в частном доме небольшого, но очень развитого города Ангарска: тут и обогащение урана, и нефтепереработка, и огромный химический комплекс, и десятки других заводов. Население города – в основном приезжее, молодое, деревень рядом не шибко много, поэтому есть нехватка свежего мяса, молока, творога и пр. Хоть в рабочих столовых всего завались, а в магазинах не такое изобилие, увы, во времена СССР были такие сложности.
В городе был частный сектор, процентов 5 жителей жило в собственных домах, и некоторые держали даже крупный рогатый скот.
Особо оборотистые делали на этом огромные для времён СССР деньги. У Дмитрича, вероятно, задача была более банальной: 6 детей, жена-домохозяйка, так что тут вопрос скорее стоял в выживании семьи: продажа молока, при забое, чаще всего осенью, продажа мяса – всё этого служило существенным подспорьем. На вырученные деньги можно было одеть, обуть детей, купить какие-то доступные блага цивилизации, например, телевизор, магнитофон… Конечно, богатств тут не скопить, но и не голодали.
Доча была обыкновенным желтоватым телёночком, росла бодренькой и сообразительной. Её родительницу забили на мясо через какое-то время, думая, что она яловая. Но оказалось, что в её утробе был зародыш. Хозяева погоревали чуток из-за этого, но что поделать, ошибку уже не исправить.
Шло время, и постепенно Доча стала лидером стада: возраст, опыт, сообразительность. Коровы Дмитрича ходили по городу самопасом. Бывало, они опустошали городские газоны от свежей травки декоративных цветов. Но с Дочей они стали более законопослушными, ходили строго на загородные луга и пролески. Никто точно не знал, где они находятся в данный момент времени. Но практически всегда они приходили на дойку в обед и вечером, чтобы уже остаться спать в «стайке». И всем этим процессов руководила Доча. Она выходила со двора первой и вела небольшое стадо по задуманному ей маршруту, а, возвращаясь, шла опять впереди, при этом иногда давая нравоучения более молодым тёлкам и бычкам, тыкая их в шею и бок рогами. И даже буянистые бычки и окрепшие быки не шли на спор с Дочей, её авторитет в стаде был беспрекословен. В последнее лето Дочи стадо под её управлением достигло 13 голов, тут были, как её дети, так и дети её детей и внуков. Бычки и коровы, тёлки и телята. Доча сама выбирала маршруты следования, но чаще всего они ходили пастись за гаражи, на поля между пролеском и гигантским тепличным комбинатом.
