Есть в этом мире необычное место – крохотная, незаметная на карте мира территория, слишком часто попадающая в выпуски мировых новостей. Имя ей – государство Израиль. Высочайший центр науки, технологии и медицины. Место страдания, бедности, боли и бесконечной войны. Место надежды и ожидания.
Живет там древний народ – евреи. Народ, на протяжении тысяч лет ненавидимый столь многими и столь яростно, что сама природа этой ненависти является объектом научных исследований. Народ, связанный с Богом необычным договором – быть примером для других народов.
Времена меняются. В новом двадцать первом веке стремительно исчезающие ресурсы планеты и рост населения, вынуждает крупнейшие государства мира начать сражение за контроль над будущим. И вновь перед ними выбор – избранный ли они народ и какова цена избранности? Есть ли черта, которую солдат не сможет переступить? А переступив, станет ли он просто животным или… Богом?
Там мы и начнем нашу историю.
~ СЛУШАЮ НА ПЛЕЕРЕ: SUSANA & HAZEM BELTAGUI – SILENT FOR SO LONG
Что, если это первый раз,
Когда скажу открыто правду?
А если перестану быть немой,
То какова цена открытых глаз?
И может, лучше кто другой
Тревожит драгоценный твой покой?
Я буду только рада.
Лишь шанс, что чувство собственной вины
Способно подвести черту,
Наполнить душу ядом,
Мешает оценить себя со стороны,
Разрушить веру и мечты.
Табу – не трогай взглядом.
Что, если это первый раз,
Когда почувствуешь себя настолько близко к краю,
Что разрывает душу тем, кто заглянул с обрыва рая?
Ведь мир измениться для тех, кто посмотрел.
Я это точно знаю.
(Свободный перевод песни SUSANA & HAZEM BELTAGUI – SILENT FOR SO LONG)
ГЛАВА 1. FLASH BACK
~ СЛУШАЮ НА ПЛЕЕРЕ: TOM DAY – ECHOES
Мерцает одинокая звезда,
Беззвучно веет ветерок с реки,
Воспоминания касаются щеки.
Зачем?
Колледж «М. П.». Минус 12 этаж. Тель-Авив. Израиль.
Мишени зажигаются хаотично и беспощадно. Ни единого шанса на ошибку, раздумье, колебание. Секунду назад красный круг зажегся прямо перед ним и, немедленно, почти позади. Слева вспыхивает зеленый, чтобы мгновение спустя смениться желтой вспышкой далеко справа.
Майор нажал на спуск. Тонкий лучик лазера беззвучно ударил в мишень, погасив её. И ещё раз. Перекат. Ещё. Кожа предплечья ощущает пыльный бетон. И холод. Быстрое экономное движение и снова спуск.
Сознание вроде бы привычно отсчитывает мгновения, но полное отрешение так и не приходит. Образы упорно прорываются сквозь пустоту, отвлекая его от тренажера.
Черно-белая девушка в купальнике берет со стойки два влажных бокала с соломинками и фруктами и протягивает ему один. Долька апельсина отрезана небрежно. Она улыбается…
Взрывы, разлетающаяся щебенка. Невысокая каменная ограда, залитая черной кровью. Трупы. Несколько человек ведут огонь по козырькам крыш, прижавшись спиной к спине. Девушка в серой форме без опознавательных знаков выпускает одной рукой наугад полный магазин своего M4 поверх заграждения, и что-то кричит ему… Сергей не слышит, звука нет. Это все только в его памяти. Он мотает головой и девушка исчезает…
Образы делают то, что ни резкие неожиданные звуки, ни ложные мишени обычно сделать не в состоянии – отвлечь его в бою. Поймав себя на этом, он злиться и делает ещё один промах.
Коротко ревет сирена, оповещая об окончании теста.
Сергей поднимается с колена, недовольно вздыхает и бредет в соседнее помещение.
В залитой искусственным светом комнате один только техник – Хези. Он набирает ещё несколько команд, не отрываясь от монитора, и только потом спрашивает Сергея:
– Ну, что у нас нового? – Его пальцы подхватывают карандаш и отправляют его в рот. – Что с тобой происходит, а? Девушки? Эфиопский вирус?
– Ничего не происходит. Какой результат?
– Какие такие результаты?– Хези сводит брови.– Результат – если ничего не изменится – я отправлю тебя к психологу.
– Ладно, заканчивай. Ты меня знаешь. – Сергей хмуриться. – Положись на меня. Мне просто нужно ещё время.
Оператор кидает на него короткий взгляд. Чуть задумывается, но все же решается посоветовать: «Братец, держи себя в руках. Тебе нужно выкинуть все это из головы. Займись чем-нибудь».
Майор молчит. Отвечать ему не хочется. Его лицо чуть напряженно.
Хези вздыхает, отворачивается и бросает ему через плечо: «Ладно, проваливай. Но в следующий раз выдашь 95 или пойдешь к психологу. Я серьезно».
Когда майор выходит он задумчиво стучит пальцем по краю клавиатуры.
***
Снаружи уже темно. Приближается зима, совсем немного и начнутся дожди. Сергей провёл магнитную карту и пожелал «пока-пока» охраннику, томившемуся у ворот.
Выходя на стоянку, не удержался и бросил взгляд на закуток у стены. Тот был занят, но каким-то чужим, незнакомым мотороллером. Почему-то майору стало неприятно, это всегда было её место. Хотя, какая теперь разница? Майор тихонько вздохнул.
Он сел в машину и включил зажигание. Белый джип вырулил со стоянки, распугав пешеходов, и привычно вклинился в поток машин.
Часом позже, бросив, как попало, ботинки в коридоре, он прошел в просторный салон и рухнул на продавленный диван. Бутч немедленно воспользовался ситуацией и принялся грызть хозяйскую обувь, обняв её лапами. «Парень! Как жизнь?» – бросил ему майор. Тот поднял зад и усиленно завилял куцым хвостиком. Гавкнул, но ботинок оставить без присмотра не решился. «Нет мозгов – нет сложностей», – заключил Сергей. Он откинулся на спинку и постарался немного расслабился. Выкинуть всё из головы и не думать …
Он немного полежал с закрытыми глазами. Нет – всё самообман. Может по нему и незаметно, но ему тоже бывает больно. Кому как не ей было это знать. Однако посылку получил именно он.
Вчера вечером раздался звонок в дверь. Камера показала пустую лестничную площадку с беспорядочно раскиданными ковриками для ног. Похоже, недавно убирали. И никого.
Сжимая в руке пистолет, он прислоняется к стене и осторожно толкает дверь. Тишина, только на пороге крупная картонная коробка. И наискосок черным маркером «Грин» и страшная рожица с зубами. Тут-то ему и стало по-настоящему больно.
Он медленно присел на пол перед коробкой. Тусклый свет. Соседи спят. Где-то в трубах умиротворяющее журчит вода. Он тронул стволом крышку.
Стопка тетрадей, фотографии, рисунки. Заботливо уложенный в кобуру джерико, потертый, но видно, что о нем заботились. Плюшевый слон – пыльный. Плеер. Упакованная новая ковбойка с запиской: «С днем рождения – Серый!».
Минуту-две он раздумывал – не вызвать ли эксперта снять отпечатки. Кто-то явно расшалился, а он, вроде бы, должен принять меры. Принимать не хотелось.
Бутч ткнулся под руку хозяина и стал взволновано обнюхивать вещи.
– Да, это она.
Майор встал, забрал коробку и захлопнул дверь ногой.
